Олаф Бьорн Локнит - Пожиратели плоти

– Дай только мне добраться до твоего собрата, – зловеще процедил Конан. – Я уж у него за все спрошу – и за Руазель, и за Белезу, и за разоренную столицу…

Конан порывисто оттолкнул столик, опрокинув чаши с недопитым вином, и поднялся с места. Его голубые глаза горели прежним огнем, несшим врагу неминуемую гибель. Ларго невольно вскочил со скамьи и вытянулся с нелепой радостной улыбкой, видя перед собой прежнего могучего аквилонского короля.

– Эй, там! – крикнул Конан в сторону двери. На зов явился юный оруженосец, испуганно протирающий заспанные глаза.

– Живо – беги в конюшню, седлай трех лошадей и выводи к главному дворцовому входу! – приказал король, и обернулся к Вайду и Ларго: – Поедем только втроем. Этот колдун мой, и никакая сила Сета не защитит его от гнева Конана!

Потрясенные появлением своего короля, да еще верхом, стражники живо распахнули дворцовые ворота – и топот шести пар копыт нарушил унылую тишину города.

…У дома шемита все трое соскочили с коней.

– Открывайте, именем короля! – закричал Ларго, грохоча медной дверной ручкой.

Прорезанное в двери и забранное решеткой окошечко приоткрылось изнутри, и в него глянули испуганные старческие глаза.

– Хозяин болен, открывать никому не велено! – донеслось из окошечка, и оно с треском захлопнулось.

– Открывай, отродье демона! – зарычал Конан, ударив в дверь эфесом своего меча. На дереве осталась глубокая вмятина.

– Там есть другой выход! – крикнул Вайд. Ларго остался сторожить главный вход, а Конан и Вайд вновь вскочили на коней и, проехав по переулку, где до сих пор валялись останки незадачливых грабителей, оказались перед опоясывающей дворик мага стеной. Конан первый преодолел ее, и когда Вайд очутился около знакомой поленницы, киммериец уже выбил зеленую дверь и с обнаженным мечом ворвался в дом. Вайд последовал за ним.

На кухне никого не было. Выскочив к лестнице, Конан натолкнулся на телохранителя Бен-Аззарата, сжимающего в руках меч, не уступающий размером его собственному. Не тратя времени на раздумья, киммериец бросился в атаку. Вайд вытащил метательный нож, примериваясь к тому, чтобы швырнуть его в Шеки – но куда там! Король и телохранитель в сражении непрерывно менялись местами, как кружащиеся в вихре листья, и Вайд не был уверен, что попадет в того, кого нужно. Но Конану и не требовалась помощь со стороны. Быть может, в Шадизаре Шеки и был известным бойцом – но Конан за время своих странствий сражался со многими известными бойцами, чьи кости теперь гнили глубоко в земле. Со звоном сшибались тяжелые мечи, летели со стен деревянные полки, падали скамьи, брызгали в стороны деревянные щепки, откалываемые острыми лезвиями – а снаружи отчаянно барабанил Ларго, лишенный возможности поучаствовать в драке. Вайд, укрывшись на кухне, наблюдал за битвой двух гигантов, каждый из которых мог скрутить его самого одной рукой, и утешался мыслью, что природа, не дав ему избытка силы, наградила зато острым умом, что зачастую гораздо важнее.

Подхватив с пола большой глиняный кувшин, Шеки отчаянно метнул его в противника – но кувшин разлетелся на осколки, встретившись с мечом Конана. Переняв тактику соперника, Конан швырнул в Шеки табуретку – но могучий телохранитель отбил ее рукой и даже не поморщился. В результате перемещений Конан оказался прижат к ведущей на второй этаж лестнице. Перехватив покрепче рукоять меча, Шеки замахнулся и с радостной ухмылкой обрушил сталь на, как он предполагал, голову обреченного врага – но меч, взвизгнув, пролетел над ловко увернувшимся киммерийцем и глубоко вонзился в прочное дерево, из которого добрый плотник делал перекрытия лестницы этого дома. Ухмылка телохранителя несколько поблекла. Отбросив меч, Конан прыгнул на Шеки, схватив того за горло, и они оба со страшным грохотом повалились на пол. Король быстро поднялся на ноги – а Шеки остался лежать, закатив глаза.

Мигом взлетев на второй этаж, Конан ворвался в спальню и ногой вышиб дверь запертого кабинета шемита. Вбежавший за ним Вайд увидел в полутьме комнаты двух стариков. Бен-Аззарат, тяжело дыша, сидел на кушетке, прижав руку к груди. Рядом стоял Юшала, сжимая трясущейся рукой небольшой кинжал. Кабинет заполнял тяжелый дух больного тела, перебивающий даже запах благовоний, курившихся в глиняной чаше.

– Ты, шемитская собака, – зарычал Конан, наступая на мага, – настало время заплатить за твое колдовство!

Неожиданно Юшала хрипло вскрикнул и неумело замахнулся кинжалом. Король, не глядя, оттолкнул слугу, и тот отлетел в угол, повалив столик с колбами и ретортами, усыпавшими осколками роскошный туранский ковер. Вайд невольно отвел глаза.

– Я… знаю тебя, – послышался слабый дребезжащий голос Бен-Аззарата. – Ты – король этой страны. Этой обреченной страны…

– Что ты мелешь, змеиное отродье? – Конан шагнул еще ближе. – Мы уничтожим и тебя, и твой Портал!

– Я… сделал все, как надо, – продолжал бормотать маг, глядя перед собой и словно не слыша киммерийца. – Я помог открыть Портал… Я удерживал его открытым каждую ночь… Теперь он стоит прочно и открывается сам, выпуская в ночь создания иных миров… – Бен-Аззарат засмеялся и хрипло закашлялся.

– Он или впал в безумие, или притворяется! Прихвостень Сета! Разрубить ему череп – и дело с концом! – Конан гневно поднял меч, но Вайд вцепился в его руку и удержал готовую упасть на голову шемита сталь.

– Пусть говорит! – шепнул молодой человек киммерийцу.

– Я отдал свой долг… – маг повернул голову и долгим взглядом уставился в тусклое серебряное зеркало. Вайд тоже посмотрел туда – но увидел лишь клубы серого тумана, крутящиеся, казалось, по поверхности серебра. Для Конана же это было обычное зеркало, невнятно отражающее обстановку комнаты.

– Уничтожить Портал… – маг снова засмеялся, трясясь худым телом. – Он выпил мою жизнь. Сам Сет на его стороне! – пустые глаза Бен-Аззарата вдруг остановились на Вайде. – Мальчишка сильней, чем кажется. За ним древняя сила… – пробормотал шемит и вздрогнул. – Но он никому не позволит нарушить его замыслы! Никому! Сам Сет!.. Вы… – маг вскочил на ноги, вытянув руку в сторону оторопевших на мгновение Вайда и Конана и, захрипев и схватившись за грудь, скорчился и повалился на пол. Какое-то время его сморщенные пальцы скребли пол, он пару раз содрогнулся – и затих. Конан наклонился над Бен-Аззаратом.

– Мертв, – с досадой сказал король, ткнув его рукоятью меча. – А перед смертью наболтал всякой чуши… Жаль, ты остановил меня – я бы с удовольствием разрубил эту тварь пополам!

Ничего не ответив, Вайд поднял с пола то, что выкатилось из разжавшейся руки мага. Это был перстень, о котором говорила Дайана. Вайду были знакомы письмена на его поверхности – стигийские руны, которые он не раз встречал в древних манускриптах, посвященных тайному колдовству во имя Сета.