Олаф Бьорн Локнит - Престол Немедии

Тем временем они подошли к одним из городских ворот. Сварог хотел было что-то спросить, но Нимед решительно прошел мимо скучающих стражников и покинул Берлин. Дорога, выходящая из этих ворот, шла в полночном направлении, по малозаселенной и негостеприимной предгорной местности, и никогда не была оживленной. Немного пройдя по ней, король свернул в небольшую рощу. Там не было даже тропинки – путники не удостаивали ее вниманием, торопясь в город. Шумно ломясь прямо через ореховые кусты, Нимед, Ревенд и Сварог достигли прогалины. Там виднелось полуразвалившееся серое каменное строение.

– Древний храм, – пояснил Нимед. – Такой же старый, как мой дворец. И такой же уродливый и никчемный.

– Ну почему же, – Сварог постарался быть вежливым. – Твой дворец мне даже понравился – такой… такой… – сибиряк не знал, какой, поэтому очертил рукой что-то неопределенное.

– Ах, не утешай меня, Сварог, – мрачно промолвил Нимед. – После того дворца, что я видел в Кордаве у моего дорогого кузена Фердруго, мне очень хочется спалить эту рухлядь и построить себе приличный дом. Но в казне, как обычно, не хватает на перестройку денег, и приходится делать вид, будто мне дорог замок моих предков, забери их Нергал!

– Уже, – коротко сказал Ревенд.

– Что «уже»? – не понял Нимед.

– Уже забрал, – пояснил племянник философа и первым вошел в старый храм. Внутри ничего не было, через узкие окна под самым потолком падал свет, почти не разгоняя царившего внизу полумрака. Каменный алтарь был разбит, в трещинах пола тут и там прорастала трава и маленькие деревца. У порога валялось пустое птичье гнездо.

– И где потайной ход? – Ревенд разочарованно огляделся. – Я ничего не вижу.

– На то он и потайной, чтобы его не было видно, – король взметнул ногой кучку сухих прошлогодних листьев и наступил на одну из мраморных плиток, которыми когда-то был выложен пол. Ревенд и Сварог напряженно ждали, но ничего не произошло.

– А, кишки Сета! – выругался Нимед и принялся яростно стучать каблуком по плитке. – Кажется, заело!

– Дай-ка я, – предложил славянин, подпрыгнул и с размаху опустился обеими ногами точно на нужную плиту. Она со скрипом подалась под тяжестью северянина, и часть пола сразу за разбитым алтарем с гулом опустилась вниз, открывая ведущую под землю каменную лестницу с узкими высокими ступенями.

Нимед зажег факел и стал спускаться. Сварог и Ревенд последовали за королем. Внизу находился невысокий коридор, стены и потолок которого были укреплены гранитными плитами. Видать, строился этот ход на века. Дождавшись своих спутников, Нимед сунул руку в небольшую выемку в стене коридора и что-то нажал. Пол храма поднялся в прежнее положение.

– Этот ход очень старый, я даже не имею представления, кто его построил, – небрежно сказал Нимед. – О нем почти никто не знает. До меня здесь давно никто не бывал, но перед женитьбой я велел тут кое-что подновить и залатать, чтобы можно было без помех проходить, не боясь, что плита с потолка рухнет тебе на голову. С тех пор я им нередко пользовался, – король доверительно посмотрел на своих друзей. – Понимаете, я же все-таки мужчина, а моя Рэлея не то, чтобы очень ревнива, а, скорее, слишком добродетельна. Вбила себе в голову, что супруги должны принадлежать только друг другу и быть примером для подданных. И где она умудрилась нахвататься подобных мыслей? Ведь ее покойный папаша, кофийский король, ходил налево чуть не каждую ночь, мамаша сама не знает, кто из ее шестерых детей зачат законным супругом, а ее братишка – наследный принц вообще открыто устроил себе гарем по туранским обычаям!

– В правильном направлении мыслит парень, – одобрительно проговорил Сварог. – Ежели бы я стал королем – у меня был бы лучший гарем среди стран Заката!

– Ты думаешь, король всегда делает, что хочет? – усмехнулся Нимед. – Да если он сделает что-то по-своему, поднимается крик в Королевском Совете, дворяне моментально начинают оказывать неповиновение, приходится посылать в провинции солдат их утихомиривать, бароны начинают драть с вилланов по три шкуры, чтобы обеспечить наемников, кметы бунтуют, купцы, боясь смуты, к нам не едут, торговля скудеет, казна пустеет, солдатам нечем платить жалованье, возникают непорядки в армии, соседи радостно потирают руки и начинают подтягивать к твоим границам войска… – Нимеда передернуло. – Мне еще ни одной реформы не дали толком провести, а ты говоришь – гарем!

Тем временем они продвигались по коридору, проходящему прямо под городскими кварталами. Из-под ног с писком разбегались крысы, в воздухе стояло ощутимое зловоние, со стен капала вода, образовывая на неровном полу лужи. Затея встретиться с лже-Нимедом понемногу переставала казаться всем такой остроумной. Тогда король вытащил флягу с крепким элем, которую, пользуясь недавно приобретенным опытом, просто стащил в кабачке у какого-то ротозея, и пустил ее по кругу. От эля кровь снова заиграла в жилах, и настроение друзей явно улучшилось.

– Ну, скоро там? – нетерпеливо спросил Ревенд, в который раз вспомнивший, как он ловко расправился с собакой, и жаждущий новых приключений.

– Пришли, – Нимед указал на крутую лестницу с шаткими деревянными перилами, уходящую куда-то вверх.

– И как ты тут себе раньше шею не сломал? – пробурчал Сварог, задрав голову и оценивая высоту лестницы.

– Меня вела за собой любовь! – туманно пояснил король и начал энергично взбираться по ступеням.

– Э, а куда этот ход выводит-то? – крикнул славянин.

– В умывальную комнату! – донеслось сверху.

Сибиряк пожал плечами и начал подниматься вслед за Нимедом. Позади, пыхтя, карабкался Ревенд. Лестница спиралью вилась вдоль стены узкой башни. Каменная кладка здесь была древней, но добротной. Сварог вспомнил, что видел на королевском замке несколько симметрично расположенных башенок, но подумал тогда, что они построены в качестве украшения.

На узкой площадке, которой заканчивалась лестница, король остановился. Прямо над его головой нависал дощатый настил. Нимед поднатужился, толкнул люк, ведущий наверх, и, подтянувшись на руках, скрылся в нем. Сварог вылез следом. Прямо перед ними находилась небольшая дверь.

– Пришли, – бодро сообщил Нимед и потянул вниз торчащий из стены каменный рычаг. Заскрипели скрытые блоки, и дверь отворилась. Нимед, Сварог и Ревенд шагнули в открывшееся помещение.

Потайная дверь снаружи ничем не выделялась, являясь частью выложенной мозаикой картины во всю стену, изображающей купающуюся богиню с прислужницами, причем на открытой двери осталась самая деликатная часть тела богини, стыдливо прикрытая цветочком. Помещение, действительно, являлось умывальной комнатой. Посреди пола находился неглубокий бассейн, от которого к низкому потолку поднимался пар. В бассейне сидел голый человек, а две девушки в белых туниках старательно терли его мягкими мочалками. Увидев, как прямо из стены к ним вышли трое вооруженных мужчин, служанки завизжали и, побросав мочалки, выскочили через завешенный шкурой медведя арочный проход. Человек в бассейне, в котором Сварог узнал лже-короля, дававшего им с Ириной аудиенцию, вытаращив глаза, смотрел на нежданных гостей.