Тэд Уильямс - Дорога ветров

Саймон испытал и большую радость, увидев Бинабика, стоящего рядом с Джошуа. Ситки тоже увидела его. Она выпрыгнула из седла Саймона и бросилась к жениху. Они обнялись, стоя в двух шагах от принца, не обращая внимания ни на него, ни на кого-либо другого.

Саймон некоторое время смотрел на них, прежде чем продолжил движение. Он знал, что должен найти остальных своих друзей, но чувствовал себя таким выжатым и разбитым, что находил в себе силы только на то, чтобы по порядку переставлять ноги. Кто-то, идущий рядом, протянул ему чашу с вином. Выпив ее и вернув владельцу, Саймон сумел сделать еще несколько шагов в гору, к тому месту, где горели костры. После окончания дневного сражения некоторые женщины Нового Гадринсетта спустились вниз, чтобы принести еды и помочь раненым. Одна из них, молодая девушка со спутанными волосами, протянула Саймону миску чего-то едва дымящегося. Он хотел было поблагодарить ее, но от усталости не смог вымолвить ни слова.

Хотя солнце едва коснулось западного горизонта и до конца дня оставалось еще немало времени, Саймон не успел еще доесть свой жидкий суп, как обнаружил себя лежащим на грязной земле, все еще в доспехах, но без шлема, со свернутым плащом под головой. Домой стояла рядом, пощипывая тонкие стебельки чудом уцелевшей травы. Мгновением позже Саймон понял, что проваливается в сон. Мир вокруг него, казалось, медленно раскачивался, как будто Саймон лежал на палубе гигантского корабля. Быстро наступала темнота — не темнота ночи, но мягкая, окутывающая темнота, поднимающаяся из самых глубин его существа. Он знал, что если ему приснится сон, это будет не башня и не гигантское колесо. Он увидит кричащих лошадей и крысу, тонущую в дождевой бочке.

Исаак, юный паж, прислонился к жаровне, пытаясь хоть чуть-чуть согреться. Он весь продрог. Снаружи гудел ветер, яростно колотясь о вибрирующие стены огромного шатра герцога Фенгбальда, словно в надежде оторвать его от земли и унести в ночь. Больше всего на свете Исааку хотелось, чтобы все это оказалось сном, а на самом деле они никуда бы не выезжали из Хейхолта.

— Мальчик! — крикнул Фенгбальд, в голосе его слышалась плохо сдерживаемая ярость. — Где мое вино?

— Уже подогрелось, господин мой. — Исаак вынул из кувшина раскаленную железку и поспешил наполнить кубок герцога.

Фенгбальд не смотрел на пажа, обратив все свое внимание на Лездраку. Хмурый тритинг стоял рядом, все еще в своих окровавленных кожаных доспехах. Герцог, наоборот, уже успел выкупаться, заставив Исаака нагреть на маленькой жаровне с углями бесчисленное множество котлов с водой, и был одет в роскошное платье из алого шелка. На нем были домашние туфли из оленьей кожи, мокрые черные волосы длинными завитками падали на плечи.

— Я не желаю больше слушать этой ерунды, — сказал Фенгбальд капитану наемников.

— Ерунды?! — зарычал Лездрака. — Ты мне это говоришь!? Да я видел волшебный народ собственными глазами, житель камней!

Фенгбальд сузил глаза.

— Ты бы лучше научился говорить повежливее, житель равнин.

Лездрака сжал кулаки, но руки прижал к бокам.

— И все-таки я их видел — и ты тоже!

Герцог раздраженно вздохнул.

— Я видел отряд карликов-уродцев, какие дурачатся на ярмарках по всему Светлому Арду. Это были не ситхи, что бы там ни утверждал Джошуа и эта простолюдинка Джулой.

— Карлики или волшебный народ, не знаю, но та, другая, не простая женщина. Ее имя хорошо известно в степях — хорошо известно и внушает ужас. Те, кто уходит в ее лес, никогда не возвращаются.

— Смехотворно, — Фенгбальд осушил кубок. — Я не собираюсь шутить с темными силами… — Он помолчал, как будто вспомнил что-то неприятное. -.Я не шучу, но и со мной не позволяю шутить! И меня не испугать глупыми колдовскими фокусами, как бы они ни устрашали суеверных дикарей.

Тритинг несколько мгновений молча смотрел на герцога, лицо его внезапно стало спокойно-холодным.

— Судя по тому, что ты говорил раньше, твой господин далеко зашел в том, что ты называешь суеверием.

Ответный взгляд Фенгбальда был так же холоден.

— Ни одного человека на земле я не зову «господином». Элиас мой король, вот и все. — Его высокомерие быстро растаяло. — Исаак! — заорал герцог. — Еще вина, будь ты проклят!

Паж поспешил исполнить приказание. Фенгбальд покачал головой.

— Довольно играть словами. У нас возникла проблема, Лездрака, и я хочу разрешить ее.

Капитан наемников скрестил руки на груди:

— Моим людям не нравится, что Джошуа обзавелся волшебными союзниками, — прорычал он. — Но тебе нечего бояться.

Они все равно будут драться. Наши легенды всегда утверждали, что волшебная кровь льется так же, как человеческая. Сегодня мы в этом убедились.

Фенгбальд нетерпеливо мотнул головой.

— Но мы не можем себе позволить сражаться с ними таким образом. Они сильнее, чем я предполагал. Как я могу сказать Элиасу, что большая часть его гвардейцев погибла от рук загнанных в угол крестьян? — Он забарабанил пальцами по краю кубка. — Нет, найдутся и другие пути, которые обеспечат мне триумфальное возвращение в Эркинланд.

Лездрака фыркнул.

— Нет никаких путей! Потайная тропа или дорога, как ты говорил раньше? Твои разведчики не вернулись, насколько я могу судить. Нет, Теперь наш единственный путь — это тот, с которого мы начали. Мы будем убивать их до тех пор, пока не перебьем всех до единого.

Фенгбальд больше не слушал его. Он перевел взгляд на вход в шатер и стоявшего там солдата.

— А, — сказал герцог. — Ну?

Солдат упал на одно колено.

— Капитан гвардейцев послал меня, лорд…

— Хорошо. — Фенгбальд поудобнее устроился в кресле. — И ты привел с собой одного человека, верно?

— Да, лорд.

— Введи его и жди снаружи, пока я снова не позову тебя. Солдат вышел, пытаясь скрыть недовольство перспективой долгое время стоять на продувающем ветру. Фенгбальд бросил насмешливый взгляд на Лездраку.

— Один из моих разведчиков, оказывается, вернулся назад.

Мгновение спустя входной клапан снова приоткрылся. В шатер, спотыкаясь, вошел старик, на его оборванной одежде блестели снежинки.

Фенгбальд улыбнулся страшной наглой улыбкой.

— А-а, ты вернулся к нам, Хельфгрим, не так ли? — герцог повернулся к Лездраке. По мере того, как он разыгрывал свой маленький спектакль, хорошее настроение возвращалось к нему. — Ты ведь помнишь лорд-мэра Гадринсетта, не так ли, Лездрака? Некоторое время его не было с нами, ему пришлось по моей просьбе нанести один визит, но теперь он вернулся. — Внезапно голос герцога утратил все добродушие и мягкость: — Ты ушел незаметно?

Хельфгрим горестно кивнул.

— Все смешалось. Меня никто не видел с начала сражения. Многие другие тоже пропали, и много теп осталось лежать на льду и в лесу.