А. Ватагин - Тёмный. Часть 1.

- Ты можешь создать грозу?! Но зачем она тебе нужна? - спросил он несколькими часами ранее.

- Ну… я могу создать не саму грозу, а только определённые условия, при которых она начнётся. А нужна она для атмосферы! Так мне проще сосредоточиться!

- Делай, что хочешь, лишь бы получилось, - разрешил Первый.

Некоторое время спустя, гроза резко закончилась, но Отаро этого не заметил. Неожиданно для себя, он заснул прямо на медвежьей шкуре, разложенной у камина. Долго спать ему, правда, не пришлось - его разбудил Вопль. Это был не просто какой-то там вопль от страха или боли. Это был Вопль во всех смыслах этого слова. Он заставлял голову кружиться, а сердце - леденеть от ужаса.

Отаро моментально определил источник Вопля, но долго боролся с собой за контроль над телом. Когда ему, наконец, удалось подняться, он медленно двинулся к лестнице. Шёл он маленькими шажками, пытаясь сохранить равновесие, будто пол под ногами ходил ходуном. Подъём по лестнице дался Первому особенно тяжело.

Двери в большую гостиную сразу открыть не удалось. Видимо помня об инциденте с Кайрил, Эзи не стал задействовать шуточные фокусы, а наложил какое-то серьёзное запирающее заклинание. Отаро кинулся в комнату колдуна. Там он отыскал почерневший молот и двинулся обратно. По словам Эзи, в молоте ещё оставалась магия и Первый надеялся, что её хватит, чтобы вынести двери.

Отаро хорошо помнил инструкции, данные ему перед тем, как Эзи заперся в гостиной.

- Ни в коем случае не входи в комнату! Это сложный ритуал и его нельзя прерывать! Даже если что-то будет казаться тебе странным, просто не обращай на это внимания! - Предупреждал он.

Непрекращающийся жуткий Вопль показался Отаро совсем не тем «странным» о котором говорил Эзи, хотя бы потому, что на него просто невозможно было не обращать внимания!

Рука дрожала, а перед глазами уже начинало двоиться. Первый встряхнул головой и с размаха ударил меж дверными ручками. Треск на мгновение заглушил Вопль и в кожу эльфа впились сразу несколько острых щепок. Он охнул, но резкая боль помогла ему собраться.

Первый прошел в неровный пролом и охнул второй раз. Посреди комнаты сидел Эзи, окутанный зеленоватым сиянием. Его голова была запрокинута, лицо исказила гримаса боли, и он Вопил! Было невыносимо находиться рядом с источником Вопля, однако Отаро сразу сообразил что к чему. Он очень хорошо чувствовал, как магия камня взаимодействует с магией Эзи, и мог только догадываться, какие муки тот испытывает, если их следствием является этот Вопль.

Отбросив молот в сторону, Отаро подскочил к колдуну. Одной рукой он обхватил Эзи за талию, второй - мёртвой хваткой вцепился в его руку. Эльф собрался с силами, глубоко вздохнул и резко рванул колдуна на себя. Едва оторвавшись от камня, тело Эзи обмякло, а Вопль мгновенно стих.

И так, я это сделал и информация начала проникать в моё сознание. Информация о тысячах существ умерших под ужасными пытками. Всё бы ничего, да треклятый булыжник остатком своей магии превратил всю эту информацию в реальные ощущения. Мне показалось, что моё тело буквально разорвано болью. Я ничего не видел, ничего не слышал, ни о чём не думал. Я мог только ощущать чужую боль и никак не мог этому сопротивляться, так как растерял остатки индивидуальности. Я больше не был бывшим королём Эзенгрином и нынешним странником Эзи. Я стал существом, для которого не было ничего кроме боли. Даже предполагать не берусь, сколько я пробыл в подобном состоянии, но что-то произошло, и поток боли, наконец, оборвался.

Дальнейшее моё существование являлось как бы существованием в самом себе. От меня осталась лишь некая частичка личности, гордо парящая в пространстве опустошённого сознания. Парила, значит, эта частичка и однажды наткнулась на Дар. И начали эти две неотъемлемые части моего естества восстанавливать сознание, разодранное болью.

Я, конечно, объясняю иносказательно, потому как сам не совсем понял, что же тогда творилось в моей черепушке. Скорее всего, мне помогла какая-то защитная реакция, порождённая длительной связью с Даром. В конце концов, если на мне достаточно быстро заживают физические повреждения, то почему такого не может быть и с психическими? Точно знаю одно - все лишние воспоминания о боли, были, как бы задвинуты на далёкий-предалёкий план. То есть, в последствии, я помнил, что со мной происходило, но воспринимал это лишь как кошмарный сон.

Когда я, наконец, очнулся, перед моим расплывшимся взором мельтешили сразу два ярко-рыжих пятна. Одно из них металось из стороны в сторону и издавало какие-то резкие звуки, разобрать которые мне не удалось. Потом пятна видимо заметили, что я за ними наблюдаю, и вплотную приблизились к моему лицу. Я лежал с приоткрытыми глазами и ничего не выражающей физиономией, а кто-то звал меня и осторожно тряс за плечо. Потом более агрессивное пятно оттеснило другое, и на мою щёку обрушился страшный удар.

Как ни странно, но пощёчина Кайрил возымела результат и вывела меня из состояния прострации. Я сел на кровати, схватившись за горящую щеку, и оглядел знакомые лица - счастливое, улыбающееся лицо Отаро, и как всегда недовольное лицо Кайрил.

- Э-э… привет! - Сказал я.

Во время первого после пробуждения обеда, Отаро сообщил, что я провалялся без сознания одиннадцать дней и за это время ватари успели похитить троих эльфов.

- Мне очень жаль, - сказал я Отаро, - если бы я…

- Это не твоя вина, - отрезал он. - А если ты думаешь, что в чём-то виноват, считай, что получил сполна при контакте с камнем.

- Да уж, - хмыкнул я и принялся за еду.

Отаро не смел отвлекать меня расспросами, пока я набивал брюхо - я отчаянно нуждался в питательных веществах. Пока я валялся в состоянии близком к коматозному, исхудал дальше некуда! Правда всё это время, жуткая целительница вводила в моё тело питательную массу, что не дало мне помереть от истощения. Из чего эта масса была приготовлена, и каким образом вводилась в моё бедное, со всех сторон замученное тело, я знать не хотел.

Пока я ел, всё вспоминал сцену своего пробуждения. Отаро сильно обрадовался, что я вернулся, чуть ли не с того света! Он расспрашивал как я себя чувствую и всё ли со мной в порядке! Даже Кайрил прослезилась, но, смутившись этого, убежала, сославшись на какие-то срочные дела. Я это всё к тому, что ещё никто так искренне не радовался по поводу того, что я выжил! Обычно, после очередного сорвавшегося покушения все разбегались по норам, проклиная меня и мою живучесть.

- Тебе, наверное, интересно, что же полезного мне удалось таки узнать, - обратился я к Первому, едва доев последний кусок.

- Может тебе сначала отдохнуть? - Из вежливости предложил он, неумело скрывая нетерпение.