Эльвира Плотникова - Чужая, или Хранители времени

Полина мчалась не разбирая дороги, но все-таки она опоздала. Когда она выскочила к избушке на курьих ножках, там уже никого не было. Она и не думала таиться и громко забарабанила в дверь, которую обнаружила, только обежав избушку вокруг.

Кто там? — послышался сонный голос.

Я ищу двух мальчиков! — крикнула Полина. — Вы их не видели?

Через несколько долгих, мучительных минут дверь распахнулась, и на пороге появилась старушка, закутанная в шерстяные платки. На ногах у нее были валенки, она шмыгала крючковатым носом и время от времени сморкалась.

Добрый день! — вежливо поздоровалась Полина. — Вы, случайно, не Баба-яга?

Она самая, — ответила старушка, чихая. — А ты кто будешь?

Полина.

Никак, из другого мира? — подозрительно прищурилась Баба-яга.

А-а-а-а… Да. А как вы догадались?

У нас маленькие девочки давно не бегают в одиночку по лесу, — объяснила она. — А если и бегают, то не в штанах.

Полина с удивлением посмотрела на свои брюки и пожала плечами:

Да? Я и не знала…

Интересно, о чем Баюн думал, — продолжала Баба-яга, не обращая внимания на ее слова. — Ладно, заходи. Тут сквозит, а у меня простуда.

Полина запоздало вспомнила сказку о Тере-шечке, но отказываться было неудобно, и она вошла в избу. Старушка сразу же полезла на печь и уже оттуда сказала:

Ты уж извини, холодно мне. Вчерась в гостях у лешего была, видать, продуло по дороге. Да ты не стесняйся, присаживайся. Кого ты там ищешь?

Двух мальчиков, Матвея и Кирюшу. Они у вас были?

— Нет, таких не помню.

Баба-яга пару раз оглушительно чихнула и громко высморкалась. Полине стало ее жаль.

— Может, вам чайку заварить? Или травки какой? У вас малина есть? — спросила она, вспоминая, чем мама лечит насморк.

Баба-яга умилилась такой заботе и согласилась, что выпить чего-нибудь горячего было бы совсем неплохо. Под ее руководством Полина быстро нашла нужные травы и вскипятила воду. Потом она помогла старушке попарить ноги, натереться какой-то пахучей целебной мазью и тепло укутаться.

— Ох, спасибо тебе, доченька! Ох, спасибо… — сонно бормотала Баба-яга после всех процедур. — Ты попей сама чайку-то. И конфеток возьми. Там еще где-то печеньице было…

Чай Полина пить не стала, но конфеты взяла — она с самого утра ничего не ела.

— Странно, — задумчиво сказала она, надкусив карамельку, — я точно слышала, что они собирались попросить у вас ступу. Может быть, здесь неподалеку живет еще одна Баба-яга?

Старушка встрепенулась, весь сон у нее как рукой сняло.

— Как? Ступу попросить? Кирюшей, говоришь, одного звали? Уж не фей ли он?

Полина утвердительно кивнула. Баба-яга разволновалась еще больше.

Деточка, будь добра, выгляни в окошко. Там, под дубом, должна стоять моя ступа… Нету ничего? Ох, ирод проклятый! Последнюю ступу угробили! И ведь специальную табличку повесила! Неужели сложно было прочитать?

Матвей немного полетает и вернет… — робко предположила Полина.

Но Баба-яга продолжала причитать:

— Да он ни за что нормально не приземлится! Ступа заговоренная, старая. Ох, как же я теперь без нее! Ее еще моя прабабка заговорила. Взлететь может любой, кто слова знает, а вот опуститься на землю и при этом не разбиться сможет лишь тот, кто у меня разрешения спросил.

Матвей разобьется?! — испугалась Полина. — Что же делать? Как ему помочь?

Помочь? Я не собираюсь ему помогать! — злорадно сказала Баба-яга. — Зачем он старушек обижает?

Он не нарочно!

Нарочно… не нарочно… — проворчала старушка. — Матвей этот тоже из твоего мира? Ну и чего ты тогда переживаешь? Вы же теперь летать умеете. А вот ступа моя сама по себе не умеет! Раз — и вдребезги!

Он не умеет, — всхлипнула Полина, — у него принципы. Ну пожалуйста, бабуля!

Баба-яга сочувственно на нее посмотрела и неожиданно смягчилась:

— Ладно, девочка. Ты мне помогла, и я тебе помогу. Лезь во-он в тот сундук. Ищи там блюдце с яблочком.

Среди аккуратно сложенных вещей Полина сразу увидела и блюдце, и яблоко. Она осторожно положила их на стол. Баба-яга, кряхтя, слезла с печи, поместила яблочко посередине блюдца, пошептала что-то неразборчивое, легонько толкнула яблочко, и оно быстро завертелось, а потом покатилось по самому краешку блюдца. Полина завороженно за этим наблюдала.

Изображение, появившееся на блюдце, сначала было мутным, но вскоре прояснилось, и они увидели, что Матвей и Кирюша стоят на опушке леса. Звук отсутствовал, впрочем, и без слов было понятно, что они о чем-то оживленно спорят. Баба-яга снова забормотала, и блюдце показало расколотую надвое ступу.

У старушки затряслись губы, и из глаз полились тихие слезы. Полина крепко ее обняла.

Не надо, бабуля, миленькая, не надо плакать! — утешала она ее. — Я уверена, ее можно починить. Склеить, например. Наверняка есть какое-нибудь волшебство…

Склеить ее можно только слюной дракона, — горько вздохнула старушка. — А у меня весь запас давно кончился. Ты не представляешь, как тяжело достать слюну дракона. Кроме пламени, от него ничего не добьешься.

Полина, которая с недавнего времени училась телекинетически изменять структуру молекул, а проще говоря, соединять кусочки ткани, осколки стекла и обрывки бумаги при помощи пси-энергии, решила, что обязательно попробует починить разбитую ступу. Но сначала ей нужно было догнать Матвея, пока тот не попал в какую-нибудь неприятную историю.

Поколдовав над волшебным блюдцем, Баба-яга узнала место, где приземлились Матвей и Ки-рюша. Она показала Полине нужную тропинку и предупредила, что неподалеку находится деревня, жители которой на дух не переносят волшебство.

— Ни в коем случае не используй магию, даже самую безобидную, — наставляла Полину Баба-

яга, — а не то они тебя изведут. И еще, в таком виде тебе нельзя туда идти. Надо переодеться в платье, иначе они сразу догадаются, откуда ты. Эх, нет у меня ничего подходящего… Хотя можно и по-другому. Ты сойдешь за мальчика, если обрежешь косы.

У Полины не было времени на раздумья. День клонился к вечеру, а она все еще надеялась вернуться домой до темноты. И Кирюша до сих пор был с Матвеем, а значит, опасность пока не миновала. Морщась от противного скрежета ножниц, она подумала только, что маме это очень не понравится.

Пробегая мимо старого дуба, Полина не удержалась и подняла табличку, сиротливо лежащую на земле. На ней ровным, каллиграфическим почерком было выцарапано:

Каждый олух в ступе может поместиться, Но не каждый сможет ровно приземлиться! Лучше не пытайся! Отойди подальше! А не то сыграешь ты в дубовый ящик!

Время было дорого, поэтому Полина летела над тропинкой так быстро, как только могла. К счастью, ей удалось избежать таких неприятностей, как внезапно возникающее за поворотом дерево, перегораживающее дорогу, или случайные путники, идущие навстречу. Одежда более-менее спасала ее от хлестких ударов веток, но на лице появилось несколько свежих царапин.