Дмитрий Таланов - Раксис

Маша насторожилась и обратилась в слух. Андрей с Сашкой глянули на нее, словно желая убедиться, не сошла ли она уже с ума.

— А зажечь их получается всего у одного процента людей и никогда у демонов. У сердаров выходит лучше, и они не сходят с ума во Вратах, зато их убивает вот это! — Джокер опять взвесил на руке железную книгу. — Как убивает или не пускает многих людей, к числу которых относится невольный узник сего места.

Стоило Джокеру упомянуть предполагаемого Сашкиного отца, как Сашка опять почувствовал сильнейшую антипатию к этому человеку. Будь у него возможность избегнуть встречи, он немедленно повернулся бы и ушел. Чтобы мать плакала, когда от нее требовалась полная концентрация, это каким гадом надо быть, думал он, недаром она никогда не называла его иначе, как человек!

— Когда вы узнали, что я сердар? — мрачно спросил он Джокера, который снова вышагивал впереди.

— Сегодня, — ответил тот.

Через низкую дверь они вошли еще в один коридор, чьи стены от старости давно покрылись мхом. Это место Сашке тоже было знакомо — оно вело в зал, где два года назад, вернувшись в башню, он нашел своих друзей. Отсюда не было выхода, Сашка был в этом уверен, и тут он увидел в конце коридора свет. Обычный дневной свет.

— Сегодня примечательный день, — продолжал говорить Джокер. — Сегодня снова заработал Сотерис. Сегодня я узнал, что ты сердар. Сегодня я сам впервые спас жизнь сердарам. Сегодня вы опять здесь и снова вместе, хотя давно должны были разругаться и рассориться. Что это, как не рука судьбы?

Очередной зал был освещен солнечными лучами, падающими через большое квадратное отверстие в стене. Кусок ее лежал наклонно, как пандус, и вел куда-то наверх, к подножию башни. Увидев это, Андрей прошептал:

— Мать моя, отсюда таки есть выход! Как открывается? — спросил он у Джокера.

— Обычная механика, — ответил тот, слабо улыбнувшись. — Требуется найти правильный камень в стене и с силой на него надавить, остальное сделает встроенный механизм.

— То есть тогда мы могли просто уйти? — странным голосом спросила Маша.

Джокер успокаивающе произнес:

— Нет, не могли. В лаборатории под нами работает устройство, не позволяющее никому пересечь невидимую границу у подножия гор, образуя защитный купол с башней в центре его основания. Это устройство тебе и предстоит выключить, — сказал он Сашке.

Маша уже бежала наверх по импровизированной аппарели. Проводив ее взглядом, Андрей спросил:

— А можно посмотреть эту лабораторию?

— А почему именно я? — спросил одновременно с ним Сашка.

Он расслышал, как Маша наверху здоровается с кем-то, затем увидел, как она стала спускаться назад. Лицо ее медленно заливалось багровым цветом, круглые глаза смотрели на Сашку. «Кого она там увидела, папочку?» — подумал он в растерянности.

— Можешь прямо сейчас туда спуститься, я провожу, — ответил тем временем Джокер Андрею. — Наш узник тоже там, готовит оборудование, он ответит на любые вопросы. До полудня почти пять часов, успеешь насмотреться.

Маша подошла к ним и спросила негромко:

— А я могу с вами?

— Можешь, — кивнул ей Джокер со странной усмешкой. Он повернулся к Сашке. — Ну а ты? Идешь знакомиться или погуляешь в окрестностях?

Сашка долго не раздумывал.

— Да пошел он… Я лучше подышу свежим воздухом!

Он видел, что Маша хочет что-то сказать, но не может решиться, и ему стало жутко интересно, с кем она там здоровалась.

— Что ж, тогда иди наверх, — буднично произнес демон. — Она тебя ждет.

Сашке на секунду показалось, что он ослышался, но после легкого кивка Джокера Маша стесненно улыбнулась и шепнула что-то Андрею, который хлопнул себя по лбу, бросив в восхищении: «Силен, дедуля!», и тогда Сашка побежал наверх.

Солнце ударило ему по глазам, и он испугался, что не заметит, пробежит мимо, ослепнув после долгого полумрака, но тут раздался короткий вскрик, и знакомый голос произнес его имя.

Он в самом деле не увидел ее рядом с входом в башню и, отбежав на несколько шагов, стоял теперь как остолоп на отказавшихся подчиняться ногах, вынужденно дожидаясь, пока она подойдет. Собранные в конский хвост волосы смешно подпрыгивали и раскачивались над длинной шеей, и Сашка заметил, что Лилия похудела.

Она смотрела как-то странно, словно не была уверена, рад ли он, и Сашка рассмеялся от мысли: какая же она дура, ведь всё снова обрело смысл, и еще раз рассмеялся, когда она улыбнулась ему, потом сумел таки шагнуть вперед, обнял ее и ткнулся лицом в пушистый затылок.

Она пискнула: «Сашка, раздавишь!», и он отпрянул, поняв, что переборщил, снова обнял ее, уже осторожней, а затем граница между двумя мирами исчезла. Птицы запели, и опять журчала в ручьях вода, но земля еще качалась под ногами, когда они снова посмотрели друг на друга. Уже без улыбки, просто рассматривая знакомые черты, заново узнавая и, не в силах поверить, водя пальцами по лицу.

Сашка изумленно глядел на нее, еще раз прогоняя в голове слова Маши, не находя в них изъяна, одновременно ощущая, как их совместные логические построения рушатся как карточный домик, потому что не имеют они значения, хотя и являются правдой. Потому что сейчас в устремленных на него глазах он читал то, что увидел тогда, пасмурным зимним днем в спортзале, после турнира, за мгновение до того, как Лилия его покинула.

Спустя вечность он сказал:

— Опять ты стала худющая. Дедушка Джокер тебя что, не кормил?

Он не ждал ответа, потому что спросил не то, что хотел спросить. Она отвела глаза и рассмеялась коротко.

— Не в коня корм! А ты что, зовешь его дедушкой Джокером? — заметила она с интересом. — С каких пор?

— Я зову его просто Джокером, — сказал Сашка. — Дедулей его кличет Андрей. А сама ты как его зовешь? — спросил он. И опять это был не тот вопрос, который он хотел задать.

Лилия неуверенно посмотрела на него, взяла под руку и пошла по тропинке, что начиналась сразу от входа в башню.

— Ну… — задумчиво произнесла она. — У него действительно есть имя, но знать его тебе совершенно не нужно. Иначе он явится на зов, даже если ты случайно вспомнишь его во сне. Так он нашел меня, кстати, когда я отчаялась выкарабкаться.

Сашка глянул на нее искоса. Рука, которой она касалась своей ладонью, стала как деревянная.

— Ага, — сказал он рассеянно. И опять спросил не то, что хотел. — А у тебя какое имя было?

Она чуть слышно вздохнула, будто ждала чего-то другого, и откинула ногой ветку с тропинки.

— Ты имеешь в виду, когда была демоном? Литика. Простенько и незамысловато. Только учти, это уже не сработает!

Она опять бросила на него неуверенный взгляд и засмеялась. Сашка старательно смотрел в сторону. Бодрым и веселым голосом она добавила: