Даниил Аксенов - Реформатор

Размышляя подобным образом, Рестент достиг небольших прибрежных лесов и оказался совсем недалеко от Иктерна.

Здоровье Анелии уже не вызывало никаких опасений. Король сдержал слово: через две недели после операции лицо было полностью восстановлено. Хотя сама принцесса еще долго не могла поверить в случившееся. Она пристально рассматривала себя в зеркало, пытаясь найти изъяны, связанные с ожогами. Изъянов не было: красота вновь стала безупречной.

Но принцесса была очень недовольна собой. Она понимала, что ее действия не позволили выполнить задание короля и наладить производство кораблей в Иктерне. В результате всем занимался вернувшийся из Парма Нерман, а Анелия тратила свое время лишь на работу с ти лица.

До этого ей еще никто не давал серьезных поручений: большую часть своей жизни она делала, что хотела. Поэтому ее огорчение было велико. Принцесса убеждала себя, что обязательно бы справилась со всеми сложностями, если бы не досадное происшествие. В тот день она даже собиралась просить короля вновь передать бразды правления Иктерном в ее руки, но загадочное письмо помешало этим планам.

— Госпожа, меня очень просили передать твоему высочеству послание, — Таретта, служанка Анелии, выпалила эти слова сразу как только вошла в комнату.

Анелия сидела за небольшим дамским столиком, заставленном различными склянками, предназначение которых было в поддержании красоты. Принцесса в них не нуждалась на самом деле, но в последнее время закупила великое множество. Ей хотелось найти что-то, что ускорит процесс выздоровления. К сожалению, большую часть снадобий она однозначно отнесла к категории шарлатанских.

В дни болезни у Анелии появилось и хобби. Очень необычное для женщины. Она рисовала чертежи кораблей. Конечно, не выдумывая их, а воспроизводя по памяти. Ее интерес к этому делу заключался в том, чтобы самой понять, в чем смысл той или иной детали. Иногда у нее не получалось, но она пока что ни у кого не спрашивала совета. Ей хотелось разобраться во всем самостоятельно.

— Какое послание? — подняла голову принцесса, отрываясь от очередного чертежа. И мгновенно ее лучистые глаза сузились. — А откуда эти синяки на тебе, Таретта? И много как…. Тебя кто-то избивал?

Голос Анелии был подчеркнуто бесстрастен. Но любой, хорошо изучивший ее характер, предпочел бы сейчас оказаться в каком-нибудь другом месте. Ее вспышки гнева часто начинались именно так: с вопроса, заданного на первый взгляд равнодушным тоном.

— Нет, госпожа…

— Не ври мне, Таретта, — интонация не изменилась ни на йоту. — Я ведь все вижу.

Служанка, надеясь, что синяки не будут заметны под платьем, совсем упустила из виду тот факт, что ее хозяйка — ишиб. А уж в наблюдательности принцессе никто не мог отказать.

— Меня очень просили доставить послание твоему высочеству….

— Это сделали те, кто… просил?

— Да, госпожа.

— Где же это послание?

— Вот, — Таретта резво подбежала к принцессе и протянула ей небольшой свиток, перевязанный нитью.

— Никогда не ври мне, — продолжила Анелия, принимая письмо. — Пока ты служишь мне, если обижают тебя, то обижают и меня.

Принцесса нисколько не любила свою служанку. Ее чувства вообще были закрыты для большинства не только людей, но и эльфов. Однако, несмотря на отмену рабства, она искренне считала, что служанка принадлежит ей. А на ее собственность никто не имеет права покушаться. Горе тому, кто сделает это. Только она, Анелия, может вершить судьбу своих слуг. Надо отдать ей должное, принцесса никогда не была жестока к своим рабам. Она не опускалась до рукоприкладства, а в случае незначительных проступков ограничивалась лишь выговором.

— Прости, госпожа, — потупилась Таретта. — Но они угрожали мне…

— Это я уже поняла, — ответила Анелия, разворачивая свиток и начиная читать. Но когда добралась до конца послания, маска безразличия на лице уступила место удивлению.

— Рестент… вот как, — прошептала она.

Потом, спохватившись, снова взглянула на служанку:

— Сильно болит?

— Немного, госпожа.

Анелия попыталась унять боль у девушки. Как любой ишиб, особенно связанный с военным делом, она неплохо умела это. Бросив быстрый взгляд на столик, принцесса безошибочным движением извлекла какую-то склянку из армии пузырьков, стоящих перед ней.

— Вот это используй перед сном. Помогает не только от ушибов, но и от преждевременных морщин, — сказала она. — На самом деле помогает. Морщины ведь могут испортить твое хорошенькое личико. Неишибы так быстро стареют. Да, и вот еще…

Открыв небольшой ящичек, Анелия извлекла оттуда золотой и протянула его Таретте.

— Это тебе тоже в качестве утешения. Если будешь себя плохо чувствовать, найди кого-нибудь из королевских ишибов. Пусть тебя вылечат. Скажешь, что я велела.

— Благодарю, госпожа, — девушка согнулась в низком поклоне.

Анелия пропустила благодарность служанки мимо ушей, ей не было до этого никакого дела. Она заботилась о сохранности своей собственности.

— Скажи Бреатенту, пусть зайдет ко мне.

Иктернские наемники, столь хорошо проявившие себя во время нападения на принцессу, остались с ней. Король, не желая передавать под командование Анелии эльфов, рассудил, что так будет лучше всего, и приказал выдать им амулеты Террота. Сейчас у принцессы была собственная гвардия.

Тем же вечером Анелия в сопровождении одиннадцати наемников покинула дворец, сказав королю, что отправляется на небольшую прогулку. Нерман, собирающийся в очередной раз инспектировать строящиеся корабли, лишь осведомился о количестве охраны и остался доволен услышанным. Он был рад, что принцесса возобновила свои прогулки верхом, которые очень любила.

Анелия покинула Иктерн, сообщив дежурному офицеру у ворот, что только проедет вдоль крепостной стены и сразу же вернется назад. Вместо этого, скрывшись из видимости стражи, принцесса резко повернула и отправилась в сторону небольшого леса, который тянулся сплошной полосой вдоль берега. Слегка углубившись в него и спешившись, она со спутниками шли еще около получаса, прежде чем неожиданное препятствие в лице молодого ишиба остановило процессию.

Бреатент с наемниками подались вперед, чтобы в случае чего защитить Анелию, но молодой ишиб в светло-зеленом халате не демонстрировал никакой агрессии. Напротив, он согнулся в низком поклоне и произнес:

— Приветствую, твое высочество.

Принцесса сухо кивнула и поинтересовалась весьма прохладным тоном: