Андрей Грин - Десять Голосов Правосудия

Огонь у костра почти угас, и Тамплиер подбросил еще сухих поленьев. Еще было довольно темно, солнце из-за горизонта не покажется еще пару часов. Зевая, Тамплиер сел возле костра. Странно, Темный Эльф куда-то пропал, наверно ушел поохотиться. Или молиться своим богам поле удачной битвы. Молодой рыцарь ни разу не встречал Эльфов такого вида, и ему было интересно это узнать.

– Не спится? – сзади раздался голос Жреца, как всегда незаметного, словно тень.

– Да, что-то не хочется после сражения, у меня всегда так.

– Доконала тебя эта война, да, брат?

Тамплиер не успел ответить. К лагерю, тихонько ступая, подходил Эльф. На руках у него была Эльфийка, из благородных лесных Эльфов. Тамплиер много раз видел воинов этого народа, но не разу не встречал такого красивого и прелестного создания. Тем временем Эльф подошел к костру и отдал девушке свой плащ.

– Кто это? -Спросил Жрец.

– Она из благородных лесных эльфов, – коротко бросил Эльф. – Она помогала нам во время битвы, именно ее стрелы ты и нашел, Жрец.

– Так все-таки это были не орки, и то хлеб, – Жрец старался говорить как можно приветливее с девушкой, но она укуталась в плащ и молчала, постоянно смотря в огонь.

– Куда ты направлялась, милая девушка…

Она резко подняла голову и смотрела на Жреца непонимающими глазами.

– Оставь ее в покое, – Тамплиер не дал больше сказать Жрецу ни слова. – Она видно устала, так что дайте ей отдохнуть. До утра еще далеко, так что ты ложись спать, хорошо? И ничего не бойся, ты находишься у друзей. А утром мы поговорим.

На этом разговор был закончен. Эльфийка ушла спать. Темный Эльф вышел на ближайший холм и сел смотреть на звезды. Жрец перебирал свои закрома, а Тамплиера мучили мысли. Рассвет стремительно приближался.

Так все-таки это были не орки, и то хлеб, – Жрец старался говорить как можно приветливее с девушкой, но она укуталась в плащ и молчала, постоянно смотря в огонь.

– Куда ты направлялась, милая девушка…

Она резко подняла голову и смотрела на Жреца непонимающими глазами.

– Оставь ее в покое, – Тамплиер не дал больше сказать Жрецу ни слова. – Она видно устала, так что дайте ей отдохнуть. До утра еще далеко, так что ты ложись спать, хорошо? И ничего не бойся, ты находишься у друзей. А утром мы поговорим.

На этом разговор был закончен. Эльфийка ушла спать. Темный Эльф вышел на ближайший холм и сел смотреть на звезды. Жрец перебирал свои закрома, а Тамплиера мучили мысли. Рассвет стремительно приближался.

До Дня Цветущих Деревьев они узнают всю правду…

Совесть… Совесть всю ночь, не давая спать, прогрызала Хэйлли изнутри, то и дело подмывала кинуться в костер… Изредка эльфийка отвлекалась от этой мысли, посматривая на Темного Эльфа, но, ловя его ответный взгляд, сразу отводила глаза, и смотрела в вечно потрескивающее пламя огня…

Утро. В лагере начала будничная суета. Из лагеря появилась Шет.

– Здравствуй, -буднично сказала Шет, прошедши мимо, так, словно появление прекрасных эльфиек, ни свет, ни заря, в отряде было самым обычнейшим делом.

Глаза её были слегка остекленевшими и словно подёрнутыми пеленой.

Эльфийка посмотрела на Шет, потом – с вопросом в усталых глазах – на Эльфа.

Тот пожал плечами, такое случалось частенько.

Шет нарезала еще пару кругов вокруг костра, съела полоску вяленого мяса из запасов, и задумчиво вернулась в палатку.

Эльфийка, немного удивлённая, посмотрела на дерево с орехами, что стояло рядом, решила отвлечься и подкрепиться. Она молниеносно скинула с себя плащ и буквально исчезла. С помощью двух-трех легких, практически незаметных движений, она оказалась на самой верхушке дерева. Сорвав пару орешек, она быстро положила их в карман на ее штанишках, и собралась спускаться, как внизу у дерева стоял испуганный её исчезновению Эльф. Она долго смотрела в его выразительные лиловые глаза… Ничего не сказав, она демонстративно спрыгнула с ветки, и оказалась буквально в нескольких сантиметров от него.

Она сунула руку в карман и достала кедровый орех. Немного помедлив, она взяла Темного за руку и положила орех в неё, а затем продефилировала к костру, и подкинула туда пару веток, что лежали радом в качестве дров.

– Как твое имя? -спросил Эльф, про себя она окрестила его Глазастиком. Но на вопрос он получил бессмысленное молчание…

– Ну откуда ты? Почему ты тогда стреляла? -Глазастик повторил попытку, но не выудил из незнакомки ни слова…

Эльф, постояв рядом, ушел в раздумьях.

Минут через пять вышла и села рядышком Шет, всё так же, не спрашивая ни о чём, тихонько подкидывая в костёр веточки. Хэйлли была ей даже благодарна за то, что она молчала, ей не хотелось говорить и что-нибудь рассказывать…

Но с пробуждением все приставали к ней с расспросами, кто она, как ее зовут, почему она здесь, на что Эльфийка, ничего не говоря, устало смотрела в глаза спрашиваемого…

Вскоре, часа через два-три, все привыкли, что она ничего не говорит, все показывает жестами и имеет очень мягкий и боязливый нрав…

До конца дня, когда они остановились на ночлег, Хэйлли быстро приноровилась к ритму движения и завоевала симпатии воинов. Но, как девушке, Хэйлли нравилось быть в компании молчаливой Шет, почти всегда ушедшей в себя, и задавшей всего пару вопросов. Но симпатия к ней была смешана с недоверием и непониманием, поскольку та была почти в бессознательном состоянии.

До Дня Цветущих Деревьев она снова обретет дар речи…

Пыль… В старом зале Храма, куда так долго никто не заходил, даже лёгкое дуновение ветра поднимает целые облака пыли. Ну, а уж если два опытнейших воина решили устроить в нём тренировочный поединок, оценить силы и способности друг друга, то тут уж пыль просто стояла столбом.

Берсерк вернул свою былую любовь к битве, вернул веру в значимость воина для мира. И потому, ему не терпелось размять застоявшиеся суставы. Он жаждал поединков. Ассасину тренировка тоже не могла помешать, и потому, он был совсем не против спарринга.

Они вошли в этот заброшенный зал, раскрыли все окна и двери, и вышли на середину. Ассасин, по давней рыцарской традиции, подбросил в воздух клинок. К моменту, когда тот упал на пол, схватка началась. Кулаки и ноги мелькали с невероятной скоростью. Изобилию способов нанесения ударов сопоставлялась россыпь различных блоков и уходов. Примерно полчаса продолжалась рукопашная часть схватки. Вот Ассасин присел и сделал подсечку ногой, но в это же время Берсерк отпрыгнул и метнул клинок. Это было сигналом к началу второй части.