Татьяна Гуськова - Дети ночного неба

– Ооо, услада глаз моих, мы непременно что-нибудь придумаем.

Потеплело, и насыпавший за ночь снежок раскис, превратился в слякоть. Копыта коня глухо чавкали, лошадь то и дело оскальзывалась, занятая только тем, куда бы поставить ногу. Глава клана Тайри не сразу расслышал то, что за ним кто-то идет. А когда расслышал, было уже поздно – узкий, похожий на иглу нож, вонзился ему в правый бок. Увидел бы кто такой на улице – не поднял бы: дешевка, мягкое, вырезанное из расплющенного листа и заточенное лезвие, даже не закаленное в огне. Только глава одного из пяти горных кланов упал как подкошенный. Испуганная лошадь понесла, волоча за собой мертвеца, рука которого запуталась в поводьях.

Риддин выскочил во двор. Огонек отправился за ним. Я же напротив, поискала глазами место, где бы спрятаться, и встала поближе к двери во внутренние комнаты: все мои попытки изменить внешность после преображения пошли коту под хвост, не было теперь только татуировки над правой бровью.

– Что там? – спросила я у вернувшегося Огонька.

– Пришел какой-то господин к хозяину. А Разбойник в него вцепился. Ты же знаешь чей-ни, они бесшумно нападают. Сейчас он его сюда принесет.

– Так сильно подрал?! – ужаснулась Тайри, отступая к моей двери.

Дальше мы с ней следили в щелку.

Риддин помог войти в дом сильно хромающему человеку, усадил на лавку, осмотрел покусанные ноги, попросил Огонька нагреть воды.

– Не знал, что вы завели собаку, – господин поглядел на просвет полу тиски. Когда-то довольно богатая одежда годилась теперь только пол мыть.

– Пожалел, подобрал на улице.

– А я слышал вы, кажется, горную львицу купили.

Ох не нравится мне голос этого человека и его интонации. Знать бы, кто он.

– Это господин Саффан. Не очень богатый род, но довольно древний и знатный, – словно услышала мои мысли Тайри. – Наместник Кумшу.

Ничего себе – наместник города так запросто ходит к какому-то безвестному чужеземному ученому, да еще и без охраны.

– Было дело, – признался Риддин. Вот сейчас он меня и выдаст! Я до хруста сжала ручку двери. – Но она сбежала.

– Вот как, – господин Саффан поморщился, когда Риддин начал обмывать его раны.

– А почему вы так интересуетесь моей кошкой?

– Да стража в канаве нашла мертвеца. Разодран весь. Следы от когтей и зубов. Крупная кошка постаралась. А единственная крупная кошка в городе у вас, господин Риддин.

– Лес недалеко. Мог и дикий зверь прибежать.

– А когда ваша сбежала?

– Сегодня днем. Отпустил с поводка, думал, привыкла, а ее и след простыл, наверное, за хозяином отправилась. Вы только за этим пришли?

– Нет. Хотел еще поинтересоваться, как продвигается расшифровка свитков? История моего рода готова?

– Еще нет господин. Но к сроку я успею. Одолжить вам одежду?

– Нет. Так доберусь. А что это за юноша?

– Это мой новый слуга.

Огонек учтиво поклонился.

– Что ж. Я буду ждать свитка. Проводите меня, пока ваш разбойник меня окончательно не сожрал. И заведите белый фонарь на воротах, чтобы предупреждать, что у вас во дворе бойцовая собака.

Когда нежданный гость ушел, Разбойник тоскливо завыл во дворе. Тайри сморщилась.

– Пойду успокою.

Риддин перехватил ее в дверях.

– Зверь очень опасен. Он на вас нападет.

Имшэр сладко улыбнулась, мягко отстранила руку мужчины.

– На меня – никогда, – и она вышла из дома. Пес тут же утих, а потом послышалось его счастливое поскуливание. Тайри всегда хорошо ладили со всеми животными.

– Ты просто выкинул его в канаву?!

– А что мне было еще делать? – устало спросил Риддин. – Копать могилу? Зима, земля мерзлая.

– Ладно. Все равно теперь уже ничего не изменишь. Нам нужно уходить.

– Почему? – Риддин нахмурился.

– Кто-нибудь может вспомнить, что кроме льва на человека может напасть и Кау Ши. Сведут концы с концами. Вспомнят обо мне. Какой еще Кау Ши, кроме меня, может так нагло разбойничать в городе.

– Постой! – в глазах Риддина появилось прозрение. – Так ты та самая Альча. Госпожа Кошка, за которую награда пять тысяч шерлов.

– Да. Это я, – сдаст, так сдаст. – Ты можешь меня сдать наместнику. Возместишь свои сто шерлов. С лихвой.

И тогда он расхохотался.

– Никогда еще дети моего рода не продавали своих гостей. Только отпущу я вас утром. Куда сейчас идти, на ночь глядя? Нужно отдохнуть. Да и мальчик сейчас спит.

– Спасибо, – а что я могла еще сказать?

– Куда это ты? – Тайри возникла передо мной бесшумно, она была полностью одета, на плече сумка.

– Ухожу. Не хочу подставлять нашего великодушного хозяина, ведь наверняка утром явится тот покусанный господин, и не один, а со стражей.

– И ты решила сбежать одна?! Не выйдет.

– Что ж, пошли.

– А как же твой ученик? И этот парнишка, Огонек?

– Ну куда я потащу Мэйо, подумай? А тут ему хорошо будет. Риддин добрый, да и много чему сможет его научить. А Огонек отправится к остальным Каеш.

Во дворе нас ожидал сюрприз – Разбойник отвязался и теперь пожелал следовать с нами. Он уже успел полюбить Тайри и теперь всей душой желал защищать ее от гнусного оборотня, то есть от меня.

– Зайдем только ко мне в гостиницу. У меня там лошадь осталась.

– Хорошо, – кивнула я.

Пока мы дошли почти через полгорода до гостиницы, пока подруга расплачивалась и седлала лошадь, успело рассвести, улицы стали наполняться людьми.

– Куда теперь?

– Не знаю, – я покачала головой. – Мне все равно. Пока, наверное, к выходным воротам.

– А ты не хочешь вернуться?

– Куда?

– В столицу. Ведь Император только для того и объявил за тебя награду, чтобы найти тебя.

– Нет. Не хочу. Я чувствую, что мне там не место. Неправильно все это будет. Вернуться к прежней жизни и вести себя так, как будто ничего не произошло. Ведь произошло же!.. У тебя есть деньги?

– Есть. Чтобы выйти из города, хватит, – Имшэр потрепала по шее смирную буланую кобылку, неплохую, но до великолепных скакунов из конюшен Тайри ей было далеко, вскочила в седло. Я пристроилась позади нее.

– А ты очень изменилась, – бросила Тайри через плечо, озадачив меня.

Базар мы объехали, чтобы не пробираться через толпу, свернули на какую-то площадь. Улицы в Кумшу широкие, чтобы несколько повозок могли с легкостью разъехаться, но люди иногда забивают их столь плотно, что продвинуться вперед удается с трудом. Вот и мы попали в такую толчею. Впереди что-то произошло: то ли воришку поймали, то ли у кого-нибудь тележка с товаром опрокинулась. Люди гомонили, но увидеть, что там впереди происходит, не удавалось.

Но вот показались высоко плывущие над людскими головами копейные наконечники стражи, толпа разошлась, и нашему взгляду предстал оборванный человек, закованный в кандалы. В него, и так невероятно грязного, кидали объедками и грязью. Стража пыталась что-то сделать, но народу было слишком много. Арестованный поравнялся с нами, на миг поднял голову, встретившись со мной глазами, а потом закричал, указывая на меня скованными руками.