Дарья Еремина - Рождение Императора

- Целесс…

Она, лишь, шмыгнула носом.

- Ну, что с тобой, милая? Что я могу сделать? – Я прижал ее к груди, гладя по голове. Самое прекрасное и невинное существо на этой подыхающей земле страдало в моих объятьях, и этого нельзя было допускать! – Все пройдет. У тебя века впереди, Целесс.

- Дурак. – Сказала она, всхлипнув, и я вздрогнул. Ну, вот опять.

- Хорошо, я дурак. Только не плачь. – Проговорил я, проводя по шелковым волосам. Целесс засмеялась сквозь слезы. Я и сам улыбнулся. Случайно обернувшись в зал, я уперся во взгляд Арханцель. Маленькая властительница Зальцестера смотрела в упор сквозь толпу и расстояние. Знала ли она, что твориться с ее дочерью? Я чувствовал лишь ее взгляд и никакого другого вмешательства.

- Твои родители знают, что твориться у тебя в голове? – Усмехнулся я, платя ее же монетой. Целесс подняла лицо.

- Знают.

Я онемел, еще раз обернувшись к Арханцель, но не нашел ее.

- Прости меня, Андрес. Я сама не своя…

Я отошел на шаг от подруги. Целесс утирала слезы. Лучше молчи, сестренка… Я отвернулся. Целесс взяла меня за плечо и я вздрогнул.

- Ты думала обо мне хоть секунду? – Крикнул я зло. Она отшатнулась. – Ты ланит, Целесс! Ланит! Для тебя это игра, опыт, флирт – что угодно. Я же человек. Для меня любая связь с тобой – это вся жизнь.

Она отрицательно замотала головой.

- Я знаю тебя всю жизнь… У меня нет никого кроме тебя, Целесс. Неужели ты можешь так легко разрушить мою жизнь своей простой прихотью?

- Простой прихотью? – Целесс отошла еще на шаг. – Вся жизнь твоя…

Она промолчала, а я зажмурился от посланной ею картинки. Следующая заставила меня опуститься на корточки. Вся жизнь моя – моя мать.

- У тебя не будет никого кроме нас… Кроме меня. – Усмехнулась она сквозь слезы.

Я опустил глаза. Обернулся на бушующий зал. И перемахнул через перила балкона – в сад.

- Андрес! – Крикнула Целесс.

Я ушел в невидимость, шаг за шагом вдыхая свежий и сладкий запах яблоневого сада…

Присел недалеко от тропинки, под яблоней. Набрав несколько плодов, я вспоминал, как играл тут в детстве. Как Целесс набирала полный подол яблок, и мы прятались в шалаше у западной стены и устраивали настоящий пир. Не было ничего вкуснее яблок Императорского сада.

Я откусил одно и горло свело в наслаждении от сладкого сока. Как жаль, что все это прошло. И мы повзрослели…

- Поделишься? – Целесс подкралась сбоку и облокотилась о яблоню. Я поднялся, выходя из невидимости. Какой прок от нее, если видоки видят, а псионики – чувствуют?

Развернув надкушенное яблоко, я поднес его ко рту Целесс. Она откусила, смеясь, как кусала тысячу раз до этого. Облокотившись на яблоню, она развернулась от меня и вздохнула. Я доел сладкий плод и запустил огрызок за спину.

- Ничто и никогда не изменит этого, Андрес. – Улыбалась она искоса. Я прижался щекой к прохладной шершавой кроне и развернул ее личико. Не верю. Она кивнула мне в ладонь.

- Ты никогда мне не верил. Людям свойственно не доверять ланитам, в силу вашей природной слабости.

Природной слабости? Я хмыкнул.

- Именно поэтому существуют законы для ланитов, по отношению к людям. И ни один ланит не может нарушить их… Ты знаешь.

Да, я знаю.

Целесс развернулась, молча глядя на меня своими глазами, голубыми и глубокими как море. Я прикоснулся к ее щеке, как прикасался тысячу раз до этого. Почувствовал жар и гладкость ее кожи. Я не верил себе. Не верил, что сдался, что подчинился, что преступаю запреты. Медленно, еще надеясь одуматься, я наклонился к подруге. Она была такой маленькой, еще ниже, чем мама…В одно мгновение я вспомнил наше детство, наши игры, наши тайны, наше общее взросление. У нас все было наше, кроме магии. И всю нашу жизнь я понимал, что Целесс – лишь моя. Хоть и были вокруг нее десятки подруг и друзей, а у меня – наоборот – никого кроме нее.

И в нерешительности снова остановился. Целесс открыла глаза, я отступил на шаг, сглатывая. Помимо возбуждения яростными волнами накатывал страх. Никогда в жизни я еще не испытывал подобного ужаса… Мне стало тесно в собственном теле: напряженном, не слушающемся, душном. Целесс лишь молча смотрела на меня и в глазах светились давешние слезы. Я не могу, Целесс, не могу… Я развернулся, порываясь уйти.

- Я не могу стать человеком, Андрес! – Проговорил ее срывающийся голос. – Если бы только могла… Не раздумывая… Но я не могу!

Я сгреб ее в объятия, поднимая. Впился губами в соленые от слез губы. И понял, что умираю.

Мгновенно слабея, упал на колени. Руки опустились, став чьими-то чужими. Лишь глаза подчинялись все еще мне. Целесс опустилась ко мне на колени, обнимая.

- Подожди, сейчас пройдет. – Шептали она мне в губы, нежно целуя, гладя волосы. – Это просто защита. Сейчас пройдет…

А внутри ничего не было: пустота, воздух, страх. Иголочки… Через минуту или вечность, пока, будто сломанный табурет, я сидел на земле и сил хватало лишь не упасть окончательно… тоненькими и неясными потоками сила начала возвращаться ко мне. Вместе с силой – желание, томление, уверенность. Все еще не до конца веря, что живу, я обнял родное, знакомое тело. Прижался к губам, впиваясь в маленький ротик, выпивая ее.... Я отстранился, не веря глазам: из под полу прикрытых век Целесс сочился слабенький бледно-голубой свет. Улыбнувшись хитро и сладко, она прикрыла глаза, и меня закружило, как в хмелю.

Тряхнув головой, отыскав в себе, среди истомы и возбуждения одну вменяемую мысль, я поднялся. Ухватив ладошку подруги, быстро пошел обратно во дворец.

- На твоем месте я бы не показывалась им на глаза в таком виде. – Засмеялась Целесс, поспевая за мной. Я засмеялся сам, сжимая крепче ее ладонь.

– Подожди. - Целесс дернула руку, останавливая.

Впереди был один из боковых входов во дворец. По обеим сторонам от двери стояла торжественная охрана. Подруга вышла вперед, аккуратно ступая. Не сдержавшись, я дотронулся до ее обнаженного плеча. Привлек обратно к себе, целуя шею, спину…

- Андрес…

Я не мог больше ждать и терпеть. Запустив ладонь между ее лопаток под платье, хотел потянуть вниз. Но Целесс исчезла. Я сглотнул, поднимая глаза. Она была у ступеней, поднимаясь к замерзшей охране. Обернувшись, махнула рукой: пошли. Я двинулся за ней. Входя в двери, Целесс вытянула руку к голове одного из охранников и щелкнула по носу, засмеявшись. «Как ребенок» - подумал я, улыбаясь. Вошел за ней. У комнаты с порталом охрана так же не обратила на нас внимания. Лишь, оказавшись за дверью, Целесс замерла. Возвращает их во вменяемое состояние, понял я.

Через минуту мы были дома. Темный и прохладный коридор мгновенно оживился ее смехом. Я не мог больше улыбаться: я сходил от нее с ума. Протянув руку, я скорее понял, чем увидел, что Целесс снова впереди. Услышав невнятный рык, понял, что рычу – я. Метровыми шагами преодолел расстояние до лестницы, вверх… Она снова была впереди. Она научилась перемещаться лишь в хорошо видимое пространство, на короткие расстояния, догадался я. Но почему мне не сказала?! С каких пор у нее появились секреты от меня?