Сергей Мусаниф - Цвет мира - серый

Он откинул полу плаща и продемонстрировал мне длинный клинок в элегантных ножнах. У меча была красивая, украшенная драгоценностями рукоять.

— Как мы это сделаем? — поинтересовался Гаррис. — Начнем убивать друг друга прямо сейчас, как варвары с островов, или немного побеседуем перед боем, как и положено цивилизованным людям? Меня в принципе одинаково устраивают оба варианта.

— Ты не похож на человека, готового драться прямо сейчас, — сказал я.

— Пусть тебя не обманывает мой внешний вид, — сказал Гаррис. — У меня в организме куча скрытых резервов. По крайней мере, я сильно на это надеюсь, — он улыбнулся. — Ирэн передавала тебе привет, кстати.

— Кто?

— О, прости. Сестра Ирэн.

— Она…

— С ней все нормально.

Пришлось переспрашивать, потому что я не сразу понял, о ком он говорит. Сестра Ирэн была частью моей прошлой жизни, она принадлежала тем временам, когда Черный Ураган, Великие Фанги и грандиозные войны казались не более чем историческим процессом, интересным для исследования, но и только. Тогда я и не думал, что влезу в этот исторический процесс настолько глубоко.

— Забавная возникла ситуация, не находишь? — поинтересовался Гаррис.

— И чего в ней такого забавного?

— Сотни человек ждут, пока мы закончим разговор и приступим к делу, — пояснил Гаррис. — И все очень нервничают по этому поводу. Твои-то, конечно, нервничают больше, чем мои, но это неудивительно. Пока я жив, ваши шансы на победу довольно призрачны.

— Ты уже потерпел одно поражение в Брекчии.

— Я помню, — сказал Гаррис. — А теперь тут еще и тхайцы, что теоретически несколько снижает мои шансы на успех, не так ли?

— Что-то вроде того.

— По большому счету, исход всей битвы зависит от нашего поединка, — сказал Гаррис. — Видишь ли, мы с тобой — не просто два человека, которые чего-то не поделили и решили уладить разногласия, попытавшись убить друг друга. Мы — два символа. Убив меня, ты здорово деморализуешь мою армию, и твои друзья могут одержать верх. Если же я тебя уложу, то сохраню свой имидж несокрушимого, что, опять же, придется не по вкусу твоим сторонникам, но здорово воодушевит моих солдат.

— И к чему ты ведешь?

— Пусть они еще понервничают, — сказал Гаррис, извлекая из другого кармана плаща трубку и кисет с табаком. — Это пойдет только на пользу и нашим, и вашим.

Я не совсем понимал, о какой пользе он говорит, но решил принять его условия игры. Слишком многое в этой истории оставалось неясным, и мне хотелось получить ответы хотя бы на некоторые вопросы. В частности, для чего он вообще затеял эту возню с честным поединком?

Гаррис закурил.

— Как тебе Тхай-Кай? — спросил он.

— Я не успел его рассмотреть во всех подробностях, но там живут совсем другие люди, — сказал я. — Не внешне другие, внутренне.

— Иная культура, тысячелетние традиции, — согласно кивнул головой Гаррис. — Когда здесь еще царил первобытный хаос и мелкие князьки упоенно резали друг друга, Фанги уже наводили свои порядки железной рукой. Но я никогда не понимал большую часть этих тхайских заморочек.

— Ты никогда не сможешь их завоевать, — сказал я.

— Не смогу, — неожиданно легко согласился Гаррис. — Перебить — смогу, с большим трудом, конечно. А вот завоевать — нет. Впрочем, буду честен: завоевание Тхай-Кая никогда не входило в мои планы.

— Ты неоднократно заявлял, что собираешься править всем миром, — сказал я.

— Наврал, — сказал Гаррис. — У меня были такие мысли в самом начале моей политической карьеры, но потом я от них отказался. Невозможно за короткий срок слить воедино две настолько разные культуры. Слишком много сложностей. Во-первых, тхайцы никогда не примут в качестве правителя чужеземца, и это очевидно любому, кто знаком хотя бы с одним тхайцем. Во-вторых, править Империей, две части которой разделяет океан, довольно накладно и очень неудобно. В третьих, у них на юге постоянно возникают какие-то проблемы, которые мне бы пришлось решать… Нет, пусть уж они сами со всем разбираются.

— Тогда к чему это все? — спросил я. — Зачем эти речи о покорении всего мира? Ты ведь не один раз заявлял, что хочешь получить все.

— Мне нужно было, чтобы тхайцы поверили в мою маниакальность и непредсказуемость, — сказал Гаррис. — Конечно, я и так маниакален и непредсказуем, но мне нужно было, чтобы они поверили в это настолько, чтобы обеспокоились вопросами собственной безопасности. Видишь ли, на данный момент Империя, которую я построил, не представляет опасности для Тхай-Кая. Хотя бы потому, что у нас нет флота. Но зато Тхай-Кай представляет опасность для Империи. Собственно, сие утверждение доказывается уже самим фактом присутствия третьей части их армии здесь, на нашей стороне Бурного океана. Кстати, эта часть армии останется на нашей стороне океана вне зависимости от исхода сегодняшней битвы. Потому что по нелепой и досадной случайности у Тхай-Кая тоже больше нет никакого флота.

— Это какая-то странная, нелогичная чушь, — сказал я. — Куда мог подеваться их флот? Корабли, на которых мы прибыли, должны были отправиться в обратный путь…

— Отправились. Но до гавани они не доплыли, — сказал Гаррис.

— Что с ними случилось?

— Этой ночью они угодили в страшный ураган, — сказал Гаррис. И тут же уточнил: — В Черный Ураган.

Почему-то я ему сразу поверил.

И в то, что он не собирался завоевывать Тхай-Кай, и в то, что этой ночью он утопил весь тхайский флот. Более того, я стал улавливать какую-то логику в его поступках. Мне очень не понравилось это ощущение.

Гаррис словно играл в гигантские шахматы, где игровой доской был весь мир, а фигурами служили реальные люди. Я начал догадываться, что сам стал одной из таких фигур.

— Видишь ли, все, кто задавался этим вопросом, знают, какие проблемы испытывают тхайцы с освоением Юга, — сказал Гаррис. — А им позарез нужны новые земли, потому что плодятся они неприлично быстро для представителей человеческой расы. Рано или поздно, но Фанги должны были сообразить, что нужные земли гораздо легче добыть здесь, чем на Юге. И тогда они бы пришли сюда.

— Они уже сюда пришли, — напомнил я.

— Да, — согласился Гаррис. — Но они явились удивительно вовремя для меня. Сейчас у меня тут целая армия, еще не остывшая от долгой победоносной войны, и я готов дать им отпор. Когда… если мы сейчас уничтожим всех чужеземных воинов, пришедших на наш континент с мечом, они не скоро решатся повторить такую попытку. Это послужит им уроком, а тхайцы очень хорошо усваивают подобные уроки.

— Великие Фанги не прощают, — сказал я.

— Мне это уже говорили, но при ближайшем рассмотрении Великие Фанги оказались не такими уж великими, — пробормотал Гаррис. Я не понял, к чему он это сказал, а император не стал уточнять.