Ольга Голотвина - Знак Гильдии

– Ну, смотри, – ровно, без угрозы произнес Сарх, – ты нам уже надоел. Если мы скатимся с этого склона и ничего не произойдет, я выдавлю тебе глаз. Левый. Может, одним глазом ты быстрее разглядишь Ворота.

Рыжий помощник кивнул, соглашаясь с капитаном. Варрах что-то утвердительно бормотнул по-наррабански.

– Врата здесь, – без тени страха ответил Нургидан. – Только не знаю, куда выведут – в Гурлиан, в Силуран, в этот ваш верблюжий загон, как он там называется...

– Размажу, тварь! – рванулся к нему Варрах. Но атаман жестом остановил его и деловито спросил:

– Так чего мы ждем?

Нургидан хотел уже приказать всем взяться за руки, но вовремя сообразил, как невыгодно для него попасть в свой мир в такой теплой компании.

– Если сунемся за Врата все разом, – назидательно сказал он, – рискуем вернуться одним комом. Не разобрать будет, где чья рука, где чья нога. Надо по одному, и давать Вратам время успокоиться.

– Пень, ступай первым, – приказал капитан. – Подождешь на той стороне.

– Почему я? – запротестовал пират, но под непререкаемым взглядом главаря смирился. Сел на траву и, отталкиваясь руками, заскользил по склону.

И исчез, не добравшись до подножия холма.

Наррабанцы переглянулись.

Выждав немного, мальчишка скомандовал:

– Теперь следующий!

– Варрах, калга да! – велел главарь.

Смуглый наррабанец, как и рыжий пират, исчез на полдороге с откоса. Главарь следил за ним в оба глаза, но не уловил момент перехода за Грань.

Сарх обернулся к проводнику и увидел, к своему удивлению, что мальчишка растянулся на животе и вглядывается во что-то на противоположном склоне холма.

На всякий случай Сарх тут же растянулся в траве, бесшумнее змеи подполз к Нургидану и, лежа рядом с ним, зашарил взглядом, ища неведомого врага.

Среди колышущейся травы не было видно никаких чудищ. Лишь на одном из валунов сидел зверек, похожий на суслика, но с голубовато-сизой шкуркой и сильно отвисшим брюшком. Зверек передними лапками держал сухой плод, напоминающий орех, и разглядывал его с глубокомысленным видом.

– Ну и что это значит? – негромко и зло спросил наррабанец.

При звуках его голоса зверек насторожился и, выронив свою добычу, юркнул под камень – только брюшко мотнулось из стороны в сторону.

– Ну вот, надо же было спугнуть! – проворчал Нургидан, встав и отряхивая травинки с одежды.

– Ты что вытворяешь? – гневно вопросил Сарх, тоже вставая.

Нургидан глянул на него без всякого почтения. Теперь, когда они остались одни, можно было за все посчитаться с пиратом. И плевать на его нож!

Но перед дракой ученик Охотника позволил себе маленькое мстительное удовольствие.

– Понимаешь, – задушевно сказал он, – я до этого про них только в книжке читал. «Мышевидный грызун с непарным числом резцов...»

И с наслаждением закончил, глядя врагу прямо в глаза:

– Мало кто из Охотников видел так близко земляную пыхтелку!

– Земляную пых...

Сарх не договорил. Смуглое лицо бешено исказилось. Он прыгнул на ненавистного гаденыша, метя скрюченными пальцами в горло.

Нургидан ждал атаки. Драться он любил и умел. Увернувшись от тянущихся к нему рук убийцы, он от души врезал Сарху. Враги сцепились, упали, покатились по склону и проскочили Грань одним клубком, шипя от смертельной злобы, ничего не замечая вокруг.

И выпустили друг друга лишь тогда, когда океанская волна хлестнула в лицо, заставила захлебнуться солено-горькой водой.

Сокол с трудом мог идти: тело расплачивалось за чудовищный всплеск силы. Ралиджа поддерживали Шенги и Айфер. Наемник предлагал понести Хранителя, но тот отказался: если двигаться, слабость пройдет быстрее.

Ученики Охотника шли позади, бросая испуганно-восхищенные взгляды на ссутулившуюся спину Ралиджа. Только что свершилось небывалое: человек голыми руками разорвал покрытого броней монстра!

Но Дайру, хоть и был счастлив, что у него на глазах Сокол совершил подвиг, не мог забыть и другое: как учитель закрывал его своим телом от чудища.

Впрочем, потрясение не лишило подростка наблюдательности:

– Учитель, водохлебка!

– Где?! – Шенги так резко обернулся к ученику, что Ралидж, опиравшийся на его плечо, невольно застонал.

Дайру пнул камень, в тени которого угнездилось мелкое растеньице:

– Вот! Обязательно рядом вода!

До этого мгновения маленький отряд не говорил о воде и старался о ней даже не думать. И это удавалось: когда тебя пытаются съесть, тебе как-то не до жажды. Но после возгласа мальчика все вдруг почувствовали, как трется о пересохшее нёбо шершавый непослушный язык.

В поиски воды включились все, даже едва стоящий на ногах Ралидж. Удача улыбнулась Нитхе. Она обнаружила в расселине тонкую струйку ручейка и завизжала так, что спугнула стайку пришедших на водопой сухих длинноногих созданий, похожих на пауков.

Много ли надо человеку для счастья? Лишь несколько глотков воды. А потом... потом человек снова начинает вспоминать, что же ему надо для счастья. Но эти короткие мгновения удовлетворенного желания, когда ничего не хочется, делают его равным богам.

Измученные люди лежали у ручья и умиленно глядели в небо. Это было чужое небо, серое и низкое – хоть камень в тучу кидай, чтоб дождь пошел! Но сейчас путникам нравилось его разглядывать – такое спокойное, безмятежное, не таящее угрозы...

Но это, конечно, было недоразумением, которое Подгорный Мир быстро исправил.

– Замрите! – шепнул Охотник так отчаянно, что все мгновенно окаменели, продолжая глядеть вверх и ожидая увидеть дракона или другое крылатое чудовище. Но никакие крылатые хищники не парили в вышине – лишь невесомое белое облачко легко плыло куда-то по воле ветра.

Ой, нет, не по воле ветра! Изменило направление, косо скользнуло вниз, описало круг над лежащими путниками. Не облачко – скорее клочок тумана.

Люди лежали тихо, боясь даже отвести глаза, потому что уже усвоили: здесь все неизвестное – опасно.

Наконец сгусток пара (или что это было?) взмыл вверх и плавно удалился.

Шенги уселся со вздохом, похожим на стон.

– Двадцать два года брожу по складкам, – пожаловался он, ни к кому в особенности не обращаясь. – А по здешним меркам считать, так и больше выйдет. И не устаю изумляться: ну что я, дурень, в сапожники не пошел? Или в бондари какие...

– Что это было? – напряженно спросил Сокол.

– Это смерть была, – буднично ответил Охотник. – Причем без всякого костра. Это пролетал Голодный Туман.

– О нэни, нэни саи! – в испуге выдохнула Нитха.

– Поздно маму звать, – снисходительно отозвался Дайру. – А я сразу догадался, что это такое.

– А догадался, так расскажи людям. – Охотник вновь лег и закинул руки за голову. За внешним равнодушием ощущалась боль, какое-то мучительное воспоминание.