Malice Crash - МЭЛИС КРЭШ И ТАЙНАЯ РЕАЛЬНОСТЬ

-Не зарекайся, – Пейнджел оглянулся. Товарищи, крепко обязанные ему за прошлые заслуги, покидали убежище по одному и медленно. Демон даже подумал, не пообещать ли им, что на базе дадут доспать, но решил – не стоит. Мотоцикл он успел отчистить, хотя мог бы поклясться чем угодно, что без применения истинно демонических приемов ничего бы не вышло. – Хотя, возможно, так халтурно у тебя точно не выйдет, – да, не сильно он напрягался, когда на себя трудился, сразу видно. – Поедешь со вторым Сергеем, у вас с ним цветовое оформление головы совпадает.

-А шлем ты надевать не будешь? – спросил Валера, как раз занимавший место в седле. Нора подумала, что идея в общем-то верная, но по привычке ответила на попытку посторонней заботы о себе грубоватым: «Раскипелся!». Валера отчего-то смутился. Нора вспомнила, что умом людей понять можно, но не всех, напялила на голову защитное средство и заняла позицию за спиной рыжего Сергея. На Пейнджела за намек на цвет волос она решила не обижаться. Догадывается, наверное, что по причине узконаправленной специализации Нора с ходу не ответит, откуда конкретно из человеческих мозгов брать имя. Есть у ее такая проблема, спорить незачем, поэтому перед любым экзаменом, на котором может попасться такой дополнительный вопрос, наблюдается мелкая трясучка с параллельным быстрым занесением в без того переполненную оперативную память необходимых сведений. Если и есть на что дуться, то только на свою память, за редкостную дырявость по типу дуршлага.

-Вперед, братья! – провозгласил Пейнджел, по привычке поднимая вверх кулак. Народ послушался и оторвался от земли. Нора поймала свое отражение в луже. «Да уж, – подумала она, – как там мама говорила… Вылитый герой на асфальте! Или об асфальт?»

Пейнджел занял треть мозгов самым ответственным делом – искал, куда именно Элге стукнуло в голову перебросить точку входа. Вторая треть лихорадочно вспоминала, как именно надо ездить на летающем байке своей работы, а последняя – боролась с угрызениями некстати проснувшейся совести. Воистину, нет такой беды, чтобы прошла стороной мимо раскаявшегося в своих убеждениях хейтера. Не Пейнджел же, в конце концов, виноват в том, что отследить демона в условиях измененного времени, а тем более смещенного пространства (где именно сховали по отношению с общагой восьмого прихода свой филиал непредельщики, было секретом только для самых зеленых, просто точно никто ничего не знал) невозможно по определению! Нет, попробовать можно, но замаскированный под мелкомасштабный голографический портрет передатчик сгорит, а метки на него самого Рингил ставить запретил категорически, несмотря на все просьбы со стороны отца. Портрет был хитрой попыткой обойти запрет, но узнай Рингил досрочно о своем единственном шансе… В общем, кто его знает, как бы он поступил. Мог с легкостью любых глупостей наделать, по характеру ж ведь – вылитый отец. До того, как мозгами обзавелся. Разумеется, приобретать опыт своим способом Пейнджел бы никому не пожелал (а в первую очередь себе), но такой безбашенности от отпрыска он в принципе не хотел видеть. К сожалению, Рингил все больше и больше напоминал оторванного хейтера, которого Пейнджел не так давно имел неудовольствие лицезреть в любом зеркале. От матери если что и передалось, кроме фрагментов внешности, то только полное незнание пределов в вопросах поведения. Ну, еще незаурядный творческий потенциал, тщательно скрываемый от всех окружающих. Вероятно, Рингилу слишком сильно нравилось творить. Впрочем, спроси Пейнджел Нору, она бы рассказала, что его сын таким необычным образом ведет дневник. Конкретно стих о бездне, радужном мосте и собственном зеркальном отражении был написан после третьего повторения сна с аналогичной смысловой нагрузкой.

Тем временем совесть отступила на заранее подготовленные позиции, а параллельно с этим Пейнджелу удалось обнаружить перекинутую аж за километр точку входа. Вспомнив словом средней степени тяжести Элгу, которую ему довелось знать еще Эльгой, он направил народ в нужную сторону. О смещении точки выхода Пейнджел тоже догадывался, даже хейтерша не станет допускать появления большой кучи людей с их верными байками прямо в своей библиотеке, но рассчитывал хотя бы на гараж семьи Лойе. С этим ожиданием произошло нечто, обычно называемое обломом обыкновенным. С запущенной улицы компания перенеслась на центральную поляну. Пейнджел собрался было припомнить еще парочку эпитетов, подходящих хейтерше Элге, но за него это сделала Нора.

-Вот мамуля дает! Как знала, что без подлянки на закуску не обойдется! – вполголоса с некоторым восхищением выдала она. Элга бы порадовалась за дочку, услышь от нее такие благодарности за отлично проделанную работу. В принципе, ей просто не хотелось окончательно шокировать дочку своим отступничеством от идеалов. – Горячий привет народу, мы здесь временно и траву не помнем! – Нора на всякий случай сняла шлем, ибо не помнила, ставила ли на него антирентген. Люди пребывали в глубоком шоке, что она заметила, покинув байк. Демоны все поняли с ходу и продолжили то, чем занимались, демонстративно не обращая никакого внимания на прибывших. С какого-то дерева послышалась знакомая Норе мелодичная песня под названием «Мечты». Источник был локализирован быстро: родной дом. Песня вывела людей из ступора. По крайней мере, они зашевелились. Нора с облегчением вздохнула. Конечно, она честно попыталась их понять, все-таки такая природа после города – в определенной степени удар по психике. Получилось на пару процентов.

-Это что такое? – тихо поинтересовался Валера. Нора пожала плечами и решила просветить гостя.

-Что-что, живу я здесь, – ответила она. Мысль насчет того, что вопрос мог касаться не окружающей среды, в голову ей не пришла.– Эгладор место называется. Сейчас придете ко мне домой, сядете, успокоитесь и вам мой отец в подробностях расскажет, как он историческую правду отстаивал во время его постройки. Да давайте уже двигать, а то остальные нас обогнали.

К мелкой радости Норы, человек оказался понятливым и вопросов больше не задавал. Если его и удивила квартира на дереве, то вида он не подал. Насчет техники Нора не беспокоилась, воров на три километра вокруг не наблюдалось уже давно. Только злостные копировальщики. Но в байках не было ничего уникального, разве что кто-нибудь захочет подновить в памяти классическую технологию. На первом этаже Евгений Лойе в связи с наличием повода вскрывал бутылки с пивом. Элга, вероятно, по причине кончины какого-то из зверей в Межпространстве, творила закуску, поглядывая в блокнот. Пейнджела уже зажала в угол Дж'ала, что-то горячо объясняя. Впрочем, это Норе было до фени, а вот спускавшаяся вниз Велка с каким-то оригинальным девайсом была фигурой, на которой ее взгляд остановился.