Кристофер Сташефф - Чародей безумный

— Амулет, — прошептал он. — Достаньте, сэр, ради всего святого, амулет!

Беабрас вяло порылся у себя за воротником и достал побрякушку из-под лат.

— О волшебный амулет, — произнес он, — спаси меня от этого обонятельного натиска!

Линии амулета расплылись. Казалось, они текут, а сам амулет тем временем удлинился, потом снова стал твердым и четким, превратившись в ожерелье из бугристых, закутанных в коричневатую кожицу комков. Запах этих комков окружил голову Беабраса невидимым щитом. Рыцарь в отвращении сморщил нос. Но распрямился, защищенный от запаха леди ожерельем из самого тривиального чеснока.

— Я рыцарь Беабрас, а это мои спутники — гном Модвис и лорд Гэллоуглас. А вы, надеюсь, леди Раздражительность?

— Да, это я, леди Раздражительность, собственной персоной, — она откинула голову назад и умудрилась сверху вниз посмотреть на человека на добрых полтора фута выше ее. — Зачем ты пришел?

— Как это зачем? — возмутился Беабрас. — Чтобы освободить мою дорогую леди Надменность от уз вашего замка и вашей навязчивости, если не сказать больше.

— Ха! — воскликнула хозяйка замка, дополнив это восклицание ядовитой насмешкой. — От уз? В Высокой Обиде все веселы и радостны! А что касается моей навязчивости в отношении твоей возлюбленной, то здесь ее никто не удерживает. Она остается по собственному желанию!

— Тогда попроси ее выйти ко мне, — предложил Беабрас.

— Я не подчиняюсь ничьим приказаниям, любезный!

Беабрас поморщился, услышав это оскорбительное обращение «любезный». Так обращаются к слугам, а не к благородным рыцарям.

— И если она захочет побеседовать с тобой, — продолжала дама, — то выйдет сюда по собственному желанию.

— Сомневаюсь в ваших словах, — сказал Беабрас, поджав губы, — и буду судить сам. В каких покоях живет моя леди?

— Ты не узнаешь, где она живет, и не будешь искать ее, — оскорблено заявила дама. — Уходи, как пришел!

— Нет, этого я не сделаю. И так как ты сама, — ответил Беабрас, переходя с хозяйкой на панибратское «ты», — не проявляешь вежливости, то не можешь ожидать ее и от других, — говоря так, он шагнул вперед, миновал даму и начал снова пробивать дорогу среди стражников своим без промаха разящим клинком.

Род и Модвис молча, но целеустремленно двинулись вслед за ним.

Леди Раздражительность оскорблено завопила, и стражники сомкнули ряды, вернее, попытались это сделать. Беабрас вломился в их строй, как танк с мечом вместо пушки, и прошел сквозь ряды, оставляя за собой проход из поверженных тел.

— Куда ты, о благородный и доблестный? — отдувался Род, отражая алебарду и обратным движением меча отсекая ее головку.

— В башню, — отозвался Беабрас. — Миледи Надменность должна жить в самых высоких покоях.

— Все остальные здесь тоже, — но Род не мог сказать это громко: он был слишком занят, отражая удары и время от времени удивляясь, почему это стражники даже царапины не получают. Копье устремилось к нему, он отразил его, схватил стражника за камзол, поднял и бросил над головами его товарищей. Стражник оказался удивительно легким, как надутый водородом воздушный шарик. Он поплыл в воздухе, рот его образовал букву «О», а Род в порядке эксперимента ударил его мечом. Однако стражник поднялся ровно настолько, чтобы уйти от меча Рода. Род успел опустить меч и отрубить головку алебарды, меч пробил также одежду стражника, но на ней не осталось ни следа разреза. Род пришел в себя и спросил:

— Почему я не могу поразить никого из этих парней? — он не ожидал ответа, но такое положение начало его раздражать.

— Потому что они живут в Высокой Обиде и потому не имеют ничего общего с обычным миром, — пропыхтел Модвис.

У Рода не было времени выяснять, что имеет в виду гном, потому что в этот момент Беабрас прорубил дверь — техника проникновения у рыцаря была куда более быстрая, чем у Модвиса, хотя для нападений украдкой и не годилось — и двинулся по лестнице. Странно, но ступеньки как будто не поднимались, а напротив — опускались. Род и Модвис по-прежнему следовали за рыцарем, пятясь ступенька за ступенькой, отражая удары и толчки. Но и стражники никак не могли им повредить. Один из них оступился, упал и с криком полетел вверх. С площадки наверху донесся треск, ему ответили вопли и стоны стражников. Все опустили оружие и прекратили нападение.

— Можем мы им доверять?

— Можем, — уверенно ответил Модвис. — Бедолаги потерпели сокрушительное поражение. Теперь им незачем нападать.

— Ну, все равно рисковать не будем. Когда я скажу «Бежим!», быстро поднимаемся вверх по лестнице. Ладно?

— Как скажешь, — согласился гном. — Но только наше «вверх» превратилось в ихний «низ».

— Значит, вниз. Ну, ладно — бежим!

Они повернулись и устремились вниз по лестнице, но стражники даже не пытались их преследовать.

Род схватился за косяк и влетел в комнату на шаг позднее Модвиса. И тут он стал свидетелем зрелища, необыкновенно прекрасного и печального одновременно. Беабрас стоял у окна на коленях, склонив голову, перед женщиной, одетой в сверкающие радужные одеяния, с воротником, который поднимался выше щек до самых ее глаз.

— Это платье из ее слез, — ахнул Род.

— И печаль ее собственного изготовления, — пояснил Модвис.

— Миледи, — произнес Беабрас, — почему ты плачешь?

— О, я плачу от унижения, сэр Беабрас! Потому что все здесь наслаждаются тем, что унижают меня!

— Скоты! Как они смеют!

— Они говорят, что оскорблены моим наглым приходом сюда, — объяснила леди, — и потому обращаются со мной снисходительно и с необъяснимым презрением. Как пример — возьмем это помещение. Поместив меня сюда, они как будто возносят, а на самом деле располагают ниже себя. О, как ужасна моя ошибка! Как велико мое раскаяние!

— Те, кто хочет жить в Высокой Обиде, должны осторожнее подходить к выбору места для себя, — послышалось наставление в чьем-то голосе, и друзья увидели у входа в помещение леди Раздражительность.

— Ты будешь оплакивать тот день, когда так поступила с моей леди Надменностью! — воскликнул Беабрас, вскакивая на ноги.

Леди Раздражительность рассмеялась резким и неприятным смехом, а возлюбленная рыцаря Беабраса застонала.

— О, не называй меня больше леди Надменность, зови леди Щедрость, потому что больше никогда не буду я считать себя выше других смертных и никогда не откажу им в милости!

Беабрас повернулся к спутникам с радостной улыбкой, но леди Раздражительность зашипела, словно ее смертельно ранили в самое сердце.

— Как смеешь ты говорить так в моей крепости! Вон! Вон и прочь! Немедленно убирайся из Высокой Обиды!

— Ты не смеешь так обращаться с моей леди! — взревел Беабрас, поворачиваясь к леди Раздражительности. Но хозяйка замка только злобно и презрительно улыбнулась. Рыцарь вспыхнул и сделал к ней шаг, сжимая кулак, но Модвис схватил его за руку, закричав: