Диана Удовиченко - История бастарда. Верховный маг империи

— Виндор должен быть восстановлен в кратчайшие сроки. Работников набрать из горожан. Каждому мужчине столицы вменить в обязанность провести неделю на строительстве.

— Но оплата… — заикнулся было градоначальник.

— Оплаты не будет. Это труд на благо империи. Тех ремесленников, которые пожелают заново отстроить свои мастерские, освободить от налогов и аренды на год. Выплатить им из казны безвозмездную помощь на материалы и помочь работниками.

— Казна в плачевном состоянии, ваше величество, — возразил министр финансов, — длительные военные действия на Южном континенте…

— Увеличить вдвое налог на торговлю, земли и поместья. По всей стране. Вдвое сократить жалованье чиновников. Это касается и вас, — Дарианна обвела министров ледяным взглядом, словно предупреждая, что возражать бесполезно.

— Но бунты… — осторожно проговорил министр безопасности.

— Усилить внутренние войска. Уволить пожилых и неподготовленных стражников. Набрать молодых и сильных. Также ввести обязательную воинскую подготовку для всех мужчин империи. Не повинность — подготовку. Мы должны готовиться к войне.

На лица министров жалко было смотреть. Четко поставленные задачи требовали быстрого и точного выполнения. А попробуйте-ка за несколько дней изменить порядки, существовавшие пять веков, разворошить слежавшиеся пласты гнилья. Последний же указ добил всех. По знаку Дарианны секретарь прочел:

— Настоящим указом определяется мера ответственности лиц, наделенных государственными полномочиями. Любой чиновник, уличенный во взяточничестве, воровстве либо воспрепятствовании законности, будет подвергнут публичной смертной казни. Все имущество преступника отойдет в имперскую казну, семья его лишится дворянского звания.

В кабинете воцарилась мертвая тишина. Побледневшие министры прятали бегающие глазки. Видно, в мечтах они себе представляли совсем другие последствия назначения на должность…

— Прошу обратить на этот указ особое внимание, господа, — сухо произнесла императрица, — и донести его до всех своих подчиненных. Помните: тайная канцелярия, которую учредил еще Вериллий Фламиер, существует. И все ее доносы будут ложиться на этот стол. Теперь можете идти. Ровно через неделю жду вас с отчетами.

— Кто же начальник этой самой тайной канцелярии? — поинтересовался я, когда озадаченные министры удалились. — Почему ты его не пригласила?

— На то она и тайная, — фыркнула Дарианна, — чтобы ее работников никто не знал. Впрочем, от тебя у меня секретов нет. Я назначила на эту должность Вадиуса.

— А как же Совет?

— Одно другому не помешает. Заодно присмотрит и за Советом.

Да уж, кто лучше знатока астральной магии мог организовать сеть из шпионов и доносчиков? А преданность Копыла императрице не знала границ.

— Теперь еще жрецы, и все на сегодня, — лукаво покосившись на секретаря, который усиленно делал вид, что ничего не слышит и не замечает, ее величество чмокнула меня в нос. — Сделай постное лицо, с божьими слугами разговаривать труднее всего.

Двенадцать человек в просторных рясах тихо вошли в кабинет, поклонились и, повинуясь приглашению Дарианны, расселись вокруг стола. Отец Дарсан озабоченно хмурился, лоб его перерезала глубокая морщина. Оно и понятно: главный удар мотыльки из бездны нанесли именно его прихожанам. Мать Лаурита как всегда безмятежно улыбалась, по ее лицу невозможно было прочесть, в каком настроении пребывает Старшая жрица Неи. А вот у матери Перетеи был отрешенный вид, похоже, мысли ее витали где-то далеко. Скорее всего, жрица Брижитты обдумывала способ лечения своего очередного питомца. Лицо женщины, сидевшей рядом с ней, показалось мне знакомым. Ну конечно, Старшая жрица Ат-таны! Эту пышную миловидную особу я видел на улице Благородства. Она утешала свою прихожанку, у которой под развалинами погиб муж. Остальных жрецов я не знал.

— Вы просили об аудиенции, — произнесла Дарианна. — Зачем?

— Мы пришли, чтобы смиренно молить вас принять решение, ваше величество, — сказала молодая худощавая женщина. Вопреки ее же собственным словам, лицо жрицы не выражало смирения. На груди серого одеяния красовалась вышивка — меч и щит — символы богини войны Морриган.

Мать Варелия замолчала, покорно склонив голову и ожидая ответной реплики. Дарианна поддержала ее игру:

— Какого же решения ждут от меня почтенные слуги богов?

— Объявите нам, какого из божеств должно отныне считать верховным, ваше величество, — мягко проговорил мужчина в синем одеянии.

— Я — всего лишь императрица, отец Вельмарин, — усмехнулась Дарианна. — Насколько я помню Древнюю книгу, Луг милосердный являлся во сне пророкам и приказывал строить храмы и молиться ему. А что могу сделать я?

— Пока нет иных пророчеств, верховным божеством должен оставаться Луг всеблагой! — горячо воскликнул молодой толстяк, удивительно похожий на отца Падерика.

— Народ потерял веру в Луга, — резко оборвала его Варелия. — Его Главный храм осквернен, а Верховный жрец утащен демоном. Ваше величество, мы проводили перед храмом очищающий ритуал, призывая милость Луга. Но это не помогло: там продолжают твориться страшные и непонятные вещи.

— В городе множатся адепты опасных темных сект, — поддержал Вельмарин. — Когда у людей нет единой веры, ими трудно управлять. Ваше величество, мы не можем ждать явления пророков, и просим выбрать новое Верховное божество.

— Хорошо, — кивнула Дарианна. — Но ведь вы, святые отцы и матери, наверняка много думали об этом. Быть может, у вас имеются какие-то свои соображения?

«Что она делает? — уныло подумал я. — Ясно же, что каждый из жрецов спит и видит своего бога во главе пантеона. Это сулит огромные выгоды. Сейчас начнется!»

— Виндор — морская столица, — осторожно высказался отец Вельмарин. — Галатон — владыка океанов. Будет правильно, если Верховным божеством станет Маннаин.

— Мы должны воспитывать из своих граждан настоящих воинов, — прервала его Варелия. — Морриган — вот богиня, которая внушит страх галатцам!

— Тарантус — старший сын Луга и могущественный бог, повелевающий стихиями, — вмешался суровый жрец в черной рясе. — Первенство принадлежит ему по праву!

Примерно в том же духе высказались жрецы Стратаны, Нуадия и Пирия. Дарианна не перебивала разошедшихся слуг божьих, лишь внимательно слушала их речи, всматривалась в исполненные вдохновения лица. Отец Дарсан и мать Перетея ничуть не интересовались дискуссией, также в стороне осталась жрица Ат-таны.

— Хорошо, — произнесла императрица, когда спор начал стихать. — Я подумаю и приму решение.

Приняв ее слова как сигнал к уходу, жрецы поднялись со своих мест и гуськом потянулись к выходу. Лишь мать Лаурита отстала от шествия и вкрадчиво проговорила, смело, почти нагло глядя Дарианне прямо в глаза: