Роман (Крысь) Хаер - 2. Идеальное Дело

Огрбург, город Той Стороны, куда мне надо было попасть, находился в противоположном направлении. Но путь туда от леса Котов проходил через Вихрь-город и фактически весь лежал на территории Этой Стороны. Думаю, с зеленой рожей орка меня бы не правильно поняли местные жители. Даже если снять коллоидную маску и челюсть с клыками — цвет кожи и запах замаскировать затруднительно. Доказывать местным ребятам, что я хороший парень, и при этом пахнуть так, что все встречные собаки будут выть при моем приближении, как будто чуют настоящего орка, думаю, получилось бы как-то неубедительно.

Небольшое поселение на острове является местным аналогом аэродрома. Та Сторона вовсю использует для далеких перемещений дирижабли. Впрочем, эти цеппелины не очень большие и перевозят за один раз максимум десяток пассажиров. На борту летучего судна имеется команда из капитана, трех матросов и двух магов (Огня и Стихий), и дирижабли считаются средством передвижения быстрым, но чрезвычайно опасным (как впрочем, все, к чему прикладывают руки маги Огня) и при этом билет на летающий корабль стоит огромных денег. С деньгами я проблем не испытывал, рискнуть был готов, а вот как быстро добраться до острова — представлял плохо. Путь от леса Котов до озера при моем темпе передвижения занял бы несколько дней, ну а потом надо было еще как-то преодолеть три километра водной поверхности от берега до острова. Просто переплыть — идея не очень хорошая, полутораметровые озерные акулы очень больно кусаются.

Дирижабли Той Стороны — это сложнейшие инженерно-магические аппараты. Эта Сторона дирижабли не использует, за отсутствием острой необходимости. Территория Этой Стороны на единственном огромном материке мира Ворк, имеющий размер пары Евразий (у него даже названия нет, просто Суша), непрерывна и лежит от владений светлокожих варваров на крайнем севере до мест, где живут темные эльфы на юге. А вот Та Сторона разделена на две части, Запад и Восток. Если возникает необходимость в перемещении огромных армий, то хищники используют море, и путешествие занимает чуть меньше трех недель (морские суда оснащены магическими приспособлениями для увеличения скорости хода). Значительно быстрее (за пару дней) с Запада на Восток или обратно можно добраться при помощи дирижаблей, но только небольшому количеству пассажиров. Естественно, два дня бодрствовать, при этом напряженно работая, маги не могут, и поэтому в глухих и малодоступных местах на территории Этой Стороны отстроены цитадели-аэропорты, в которых маги сходят, а их место занимают отдохнувшие сменщики. Матросы и капитан просто двужильные — они не сменяются. Эта Сторона к таким местам не лезет, в силу давних договоренностей и по причине труднодоступности. В свою очередь Та Сторона никогда не использует крепости-аэропорты для диверсионных акций в глубине вражеской территории.

Маг Огня разогревает газ (какой — я не уточнил) в шаре дирижабля и одновременно создает совместно с магом Стихий реактивную струю воздуха, толкающую цеппелин в нужном направлении с огромной скоростью. Дирижабль при этом поднимается выше уровня облаков, и задача мага Стихий (одновременно с созданием реактивной тяги) поддерживать защитный купол, чтобы команда и пассажиры могли дышать в разряженной атмосфере на большой высоте. Ниже летать не рекомендуется — для мага типа Амы, верхом на саламандре, сбить вражеский дирижабль — секундное дело. А так высоко никто кроме воздухоплавателей Той Стороны залететь не может. Гондола дирижабля напоминает палубу обычного речного кораблика, который унес нас от преследования галеры правителя Вихрь-города. Вместо бортов, плавно переходящих в киль, у этого кораблика днище похоже на нижнюю часть вертолета с полозьями как у детских санок.

Капитан дирижабля прокладывает курс, ориентируясь по звездам и по солнцу, в совершенстве зная и грамотно используя розу ветров (на такой высоте всегда постоянную), и цеппелин быстро летит к намеченной цели, конечно значительно медленнее земных реактивных самолетов, но двести пятьдесят километров в час — огромная скорость для средневековья. Еще капитан отвечает за все, что происходит на дирижабле во время полета. Матросы работают, как лошади, а пассажиры скучают. За любое нарушение распорядка наказание одно — за борт без парашюта (не изобретены пока там парашюты).

Так что путешествие в Огрбург от бастиона-аэропорта, имеющего немудреное название Остров, обещало быть спокойным и относительно безопасным. А вот как быстро добраться до Острова — я не знал, поэтому шел, тихонько поругивая джисталкерский комитет. Еще и стрелку на карте обозначили изогнутую. Даже дети знают то, что самое короткое расстояние между двумя точками — прямая линия. А эти предлагают мне идти почти зигзагом. Геометрию что ли в начальных классах не изучали? Недовольство я, конечно, проявлял, но от маршрута не отклонился, за что и был вознагражден. Хотя считать ли это наградой — я так до сих пор и не решил.

Я остановился, надел трикет и мягкие глазные линзы-экраны, и еще раз сверил маршрут с картой, вызвав ее на картинке громко произнеся по-русски: — «Карта». Все было правильно. Я шел по короткому участку, который должен был закончиться на небольшой каменной горе. От нее прямая линия моего маршрута шла до озера Глуб. При этом мне зачем-то предписывалось забраться на самую вершину холма. Еще раз ругнувшись, я пошел к горке без названия.

Примерно часа через два мы с Котом подошли к каменистому холму. На его склонах деревья не росли, и местами нагромождения скал были непроходимы без альпинистского снаряжения. Подойдя к подножью, я недовольно шмыгнул носом и тяжело вздохнул. Предстоял непростой подъем на вершину, а зачем — непонятно. Еще разок тяжело вздохнув, я начал подъем. Триста метров, отделяющих подножие холма от вершины, я преодолевал час, внимательно смотря под ноги и выбирая более-менее проходимый маршрут. Рыжик ловко прыгал по камням, а я с мешком, арбалетом и мечом за спиной пытался повторять его грациозные прыжки. Получалось довольно неуклюже, и я даже разок упал, правда, удачно — не скатился вниз и только здорово ушибся. Наконец, обливаясь потом, я вскарабкался на вершину.

На плоской площадке стояла бревенчатая избушка (и как только сюда бревна затащили?). Перед избушкой на небольшой скамейке, обдуваемой всеми ветрами, сидела маленькая старушка (человек) с обветренным годами лицом, одетая в серый грязноватый балахон, и ехидно смотрела на меня, не переставая что-то вязать. Вязальные спицы мелькали в ее ловких ручках как лопасти винтов вертолета на влете.

— Я знала что орки, да ишшо Грымские, не шибко умные тварюшки, но чтоб такое — даже и не думала! — сказала старушонка надтреснутым пронзительным голоском на языке Этой Стороны, прекратила вязать и хитро блеснула молодыми и ясными глазами. Ответить я ей не смог (запыхался) и сел на камень, удачно подвернувшийся неподалеку, чтобы отдышаться.