Алексей Пехов - Основатель

– О фэри! Наконец-то! – К новым гостям ринулся кто-то из не слишком трезвых негоциантов.

Но девушка легко уклонилась от его объятий, а Вазари мягко направил траекторию движения поклонника клана Искусства в другую сторону. Асиман у фонтана злорадно рассмеялись.

– А вот и королева бала, – сказал фэриартос, глядя на верхнюю площадку лестницы.

Едва взглянув на новую главу клана Нахтцеррет, Паула поняла, что сегодня та постаралась полностью уничтожить свое сходство с братом. На Хранье был костюм египетской царицы.

Черный парик скрывал белокурые волосы, темные контактные линзы – голубую радужку глаз, грим – светлую кожу. Тяжелые золотые ожерелья, кольца и браслеты сверкали на хрупкой фигуре.

Ее сопровождал высокий спутник в длинной черной мантии, с золотой маской на лице. Почувствовав на себе его взгляд Паула содрогнулась внутренне, но постаралась сохранить выражение очаровательной любезности.

С царственной неспешностью Хранья спустилась по лестнице, приветливо улыбаясь новым гостям.

– Миледи. – Вазари шагнул ей навстречу и склонился над рукой, протянутой для поцелуя.

– Как приятно, что клан Искусства посетил мой скромный вечер, – улыбнулась нахттотерин, благожелательно глядя на него.

– Мы не могли упустить такую возможность, – ответил он, выпрямляясь, но не выпуская ладони Храньи.

Фэриартос стал лучиться неотразимой привлекательностью, и Паула, машинально отметившая магический трюк собрата, почувствовала, как госпожа Бальза невольно задержала дыхание, глядя на него.

Вазари говорил что-то, как всегда не испытывая трудностей в подборе комплиментов, а фэри продолжала стоять молча, не в силах отвести взгляд от темных прорезей в золотой маске. На миг девушке показалось, что под ней вообще никого нет. Одна темная, враждебная пустота.

Незаметный для глаз окружающих, но весьма чувствительный толчок Вазари заставил фэри прийти в себя.

– Мы очень признательны вам за приглашение, Хранья, – произнесла она, почти не задумываясь над тем, что говорит, словно читая отрепетированную речь. – К сожалению, дела не позволили Антонису посетить ваш бал, но он просил передать свою благодарность за внимание.

– Понимаю, – улыбнулась нахттотерин. – Я столкнулась с теми же проблемами. У нового главы клана всегда много нерешенных вопросов.

Тхорнисх в золотой маске неожиданно отвернулся и молча удалился, поднявшись вверх по лестнице. Хранья не обратила на это внимания, глядя на Вазари и явно все сильнее поддаваясь его обаянию.

– Весь мой дом к вашим услугам. Развлекайтесь.

Спутник Паулы тут же напросился на экскурсию по «Лунной крепости» с самой нахттотерин в качестве гида. Хранья довольно блеснула ярко накрашенными глазами и увлекла его следом за собой.

Оставшись одна, фэри направилась в сторону распахнутых дверей зала, откуда доносились звуки вальса.

Странно было оказаться здесь не жалкой пленницей, а свободной и достойной гостьей.

Собираясь на этот бал, Паула дала себе слово постараться быть объективной, как ни велика ее неприязнь к клану. К тому же Хранья уничтожила Миклоша. И уже это должно было вызывать расположение к ней…

По зеркальному паркету зала кружило несколько пар, но фэри не успела осмотреться. К ней тут же решительно направились двое – асиман в развевающихся огненных одеждах с алой хищной маской на лице и тхорнисх в белой шелковой рубашке и простых темных брюках. Однако ученика Амира задержала какая-то белокурая нимфа, повисшая на его шее, и представитель клана Нахтцеррет успел первым.

– Паула?! – полувопросительно произнес он, с большим интересом глядя на девушку. В отличие от остальных гостей его ничем не примечательное лицо не было скрыто маской. – Счастлив видеть вас здесь. Вы, конечно, со мной не знакомы. Я – Альгерт.

– Очень приятно, – любезно ответила фэри. – Много о вас слышала.

– Вы позволите пригласить вас? – Он протянул руку, и Паула, продолжая играть роль очаровательной кокетки, пошла с ним на танцевальный круг.

Альгерт танцевал легко и непринужденно, и его прикосновения не были ни навязчивыми, ни грубыми.

– Я очень давно не общался с фэри, – негромко говорил он, касаясь щекой ее пышных волос. – И успел забыть, насколько это восхитительно.

Паула не успела ничего ответить. Среди гостей произошло какое-то движение, послышались удивленные возгласы, и на середину зала выбежал взъерошенный Словен. Он огляделся и решительно устремился к фэри. Не обращая внимания на Альгерта, схватил ее за руку.

– Паула, идем отсюда!

– Прошу прошения, молодой человек, – насмешливо произнес тхорнисх. – Вы уверены, что можете так врываться в чужой дом?

Словен свирепо глянул на него из-под растрепанных волос и оскалился. Контур его тела начал мерцать, словно оборотень был готов перевоплотиться. И Пауле вдруг передалась его тревога.

– Что случилось? – спросила она, отстраняясь от Альгерта.

– Нужно уходить! Немедленно. Пока еще не поздно! Я…

– Милая дама, этот шакал досаждает вам? – Возле фэри появился асиман в огненных одеждах. – Хранье нужно быть более разборчивой при выборе гостей. Позвольте мне…

– Не позволю, – зло процедила она сквозь зубы.

Отчаянное бешенство Словена передалось Пауле, но девушка смогла сдержать желание сказать ученику Амира несколько злых слов. Однако тот, видимо, заметил ярость в ее глазах, потому что замер от удивления.

– Идем! – Вриколакос вновь потянул ее за собой, и фэри поспешила следом за ним, уже больше ни на кого не обращая внимания.

Едва они выбежали из зала, как за их спинами полыхнуло багровое пламя.

15 марта

– Мир вырождается, Норико. Все самое лучшее – давно ушло. Остались лишь сорняки да объедки.

– Не соглашусь с вами, господин.

– Вот как? – Он, все еще ощущая на языке вкус крови своей последней жертвы, недовольно покосился на нее – И что же тебя заставляет не считать так, скажи на милость?

– Даже старая сакура может начать цвести, господин. – Лицо у нее оставалось непроницаемым.

– Неподходящая аналогия для этого города. Взять хотя бы еду. С каждым разом все сложнее и сложнее найти чистую кровь. Все дамы, – на последнем слове он презрительно скривился, показывая, что дамами давно никого не считает, – либо сидят на никотине, либо на алкоголе, либо еще на какой-нибудь дряни. Или они совершенно не следят за собой и питаются такой гадостью, что их кровь отвратительна. Видит дьявол – проще пить ту отраву, что стояла в холодильнике у Кристофа, чем бензин, который течет в их сосудах.