Вероника Иванова - Право быть

Борг непонимающе моргнул:

— Взять корзинку?

— Ну да.

— Но я же...

— Всё ещё не прогнал из ушей звон? Тогда повторю. В тебе больше нет серебряного надсмотрщика. Понимаешь? Ты свободен.

Он поверил только после того, как попытался встать и попытка вполне удалась. К сожалению, совершенный рывок был излишне труден для ослабленного произошедшими событиями тела, и великан тут же рухнул обратно. Правда, отнюдь не на прежний участок пола, что вызвало появление на скуластом лице счастливой улыбки.

— Так это правда?

— Даже не сомневайся.

Борг дополз до корзины, выудил из неё лепёшку, разломил пополам, кинул один кусок мне, а сам впился в другой так, будто ничего не ел с рождения. Хотя пару минут назад рыжий и впрямь родился заново. В отличие от меня.

Первый же комочек хлеба, провалившийся в желудок, медленно, но уверенно пополз обратно, и потребовались неимоверные усилия, чтобы остановить его движение. Надо же, всё происходит быстрее, чем я мог надеяться... Похоже, поесть не смогу.

— Невкусно? — спросил великан, на мгновение перестав жевать.

— Вкусно. Очень. Просто я немного устал и... — Нет, пожалуй, не буду вдаваться в подробности, чтобы напоследок не захлебнуться собственной ложью. Не ем, потому что не хочу, вот и всё, большего никому знать не надо, — Потом продолжу.

— Ну, как знаешь. А я, веришь ли, остановиться не могу!

— Тогда доедай и мою порцию.

Борг оторвался от лепёшки и посмотрел на меня. Не хотелось бы думать, что тревожно, но настороженность в карих глазах мне не понравилась.

— Почему ты так говоришь?

Вот и настало время для решительного броска в последнюю атаку. И от того, как быстро и насколько успешно я разобью защитные построения врага, зависит, останется ли этот самый враг жив и здоров на долгие будущие годы.

— Да я правда не слишком голоден, а тебе сейчас нужны силы. Много сил.

— Для чего вдруг?

— Для побега.

Пальцы рыжего, захватившие в плен очередную лепёшку, разжались.

— А тебе, значит, не нужны?

Так и знал, что этим закончится. Какие бы чувства ни питал ко мне бывший телохранитель принца, бросать товарища по несчастью он не собирается. Ни при каких обстоятельствах.

— Пока нет.

— Пока?

Всё, о еде забыто окончательно: рыжий повернулся, сел поустойчивее, скрестив ноги, и уставился на меня. Ну что ж, задачка не из лёгких, но мы её решим. Обязательно. Причём именно мы и именно вместе, что бы на сей счёт ни думал мой противник.

— Я не составлю тебе компанию.

— Почему?

Потому что умру раньше, чем смогу добраться до границ Нити, и труп на руках вряд ли поднимет тебе настроение.

— Мне нужно остаться.

— Зачем? Она убьёт тебя.

Да, думаю, в долговременных планах у говорящей всё же значится смерть. И не только моя.

— Не сразу. А может, и вовсе не убьёт. Сам подумай: нам ведь прислали еду? Прислали. Уж не затем, чтобы мы поскорее умерли, верно? Если, конечно, хлеб не отравлен. Но что-то мне говорит: никакого яда здесь нет.

Борг согласился:

— Нет. Меня натаскивали на многое, что можно унюхать, почувствовать на вкус или заметить глазом. Но я говорил не об отраве. Перед исполнением приговора, если видел, тоже кормят, как... Ну да, как на убой.

— Она могла убить нас ещё у костра, не забывай. Но раз мы до сих пор живы, значит, мы ей нужны.

— Ты нужен, — хмуро поправил меня рыжий.

— Мы, я... Неважно. В любом случае, следовало бы кое-что выяснить.

— Например?

— В чём источник силы этой женщины, каковы её планы и прочее. После побега это будет трудно сделать, не вызвав подозрений.

— Тогда и я останусь.

— Э нет! Едва она увидит тебя, как поймёт, что ты ей больше не подвластен, и... Вот тогда точно убьёт.

— Если успеет, — проворчал великан.

— Поверь, успеет! Ей для этого даже не обязательно приближаться к тебе. Нет, Борги, это не твой бой. На этот раз не твой.

Но настойчивость моего знакомца только росла. Хотелось бы верить, вместе с возвращающимися в тренированное тело силами.

— А чей?

Знаю, какого ответа ты ждёшь. Но его не будет, потому что я не стану воевать. Не успею начать сражение.

— Борги, ты должен уйти отсюда живым и невредимым. Ты должен передать полученные знания другим.

— А что такого я знаю? — Голос рыжего преисполнился гневом. — Что есть на свете баба, умеющая дурманить людям головы безо всякой магии? Ерунда какая-то...

— Это не ерунда, Борги. Я бы сказал, это очень важные сведения. И любой маг Опоры будет встревожен, услышав такие новости.

— Тревога — ещё не оружие, которым можно победить врага.

— У вас будет время. Достаточно времени, потому что она не сразу решится начать настоящую войну.

— Может, всё и так, может, всё это бесценно, но... Не я должен говорить с магами, а ты. Ты всё объяснишь лучше.

Ближе к истине, согласен. Но «лучше»? Какими словами воспользоваться, чтобы помочь понять людям устройство мироздания? А без подобного объяснения невозможно описать природу колодца, из которого говорящая черпает воду своего могущества.

— Я узнал ещё не всё, в чём нуждаюсь.

— Ты рискуешь, собираясь остаться.

Рискую? О да, на неискушённый взгляд, мой поступок — верх глупости, ведь я в состоянии только защищаться. Но, с другой стороны, защита столь надёжна, что позволит мне без труда выбраться из захлопнувшегося капкана, правда, следуя одним-единственным путём. В Серые Пределы. Но сие место назначено только мне, по крайней мере сейчас.

— У меня нет выбора. Ты слишком слаб, чтобы попробовать меня освободить, а попытка раздобыть ключи может закончиться слишком печально.

— Знаешь, на что похоже твоё поведение? Мне кажется, что ты хочешь спасти мою шкуру, пожертвовав своей!

Ох... Меньше всего на свете мне хотелось представать перед Боргом эдаким благородным героем, тем более что никакого благородства нет и в помине. Я в самом деле не желаю рыжему смерти и не желаю, чтобы он снова попал в рабство. Но не жертвую. Ничем.

— Не волнуйся, внакладе не останусь.

— Значит, у тебя на руках завидные козыри, и ты стараешься отослать меня подальше, чтобы наслаждаться славой в одиночку!

Пришлось поперхнуться, скрывая смешок.

— Борги, я всё равно не назову тебе истинную причину моих намерений, обидным это покажется тебе или нет.

— Не можешь?

О да, как было бы прекрасно сейчас напустить на лик хмурую тень осведомлённости о тайнах мира сего и многозначительно промолчать! Но это означало бы поступить нечестно. Я ведь не умру так, как умирают люди. Я всё равно вернусь из-за Порога, пусть не завтра и не через год. Правда, признаваться в бессмертии... Поздновато.

— Не хочу.

Рыжий моргнул, собираясь нахмуриться, но вдруг передумал и растерянно улыбнулся:

— А ты изменился. Вроде всё тот же и такой же, но словно повернулся другим боком.