Вера Камша - Сердце Зверя. Том 2. Шар судеб

– Идемте. – На Штанцлера Ричард старался не смотреть. Не потому, что сомневался в принятом решении, – зрелище трусости всегда вызывает отвращение.

– Дикон, – обрюзгший опасный старик тоже высунулся в приемную, внимательно оглядел полутемную облезлую комнату и тщательно прикрыл дверь, – то, что ты предлагаешь, неразумно, хоть и благородно. Да, я хочу жить, хотя я стар и нездоров, а Багерлее и смерти тех, кого я любил, превратили меня в развалину. Вряд ли я переживу следующую зиму, так что дело не во мне. Ты уверен, что Карваль ушел, не так ли?

– Не бойтесь, эр Август, все в порядке. – Коротышка скачет к воротам, наверстывая упущенное время, только к каким? И догонят ли его новости? – У Карваля инспекция, он ее не отменит.

– Без сомнения, – кивнул Штанцлер, и Ричард понял, что ненавидит эту мнимую многозначительность еще больше трусости. – У нашего генерала достаточно людей, которые проследят за нами. К тебе им хода нет, но, тайно покинув столицу, мы лишимся защиты короны, и южанин не преминет избавиться от нас обоих. Я тебя предупреждал на его счет, но я говорил не все… Тот, кто хранит некоторые тайны, долго не живет, а я хочу, чтобы ты жил, мой мальчик… Очень долго и очень счастливо, не только за себя, но и за Эгмонта, и за девочек… Создатель должен наконец стать справедливым к Скалам. Это…

Ричард не дослушал и ударил. По дряблому лживому лицу. Так, как дворяне испокон века бьют подлецов. Юноша не собирался давать волю рукам, он решил держаться и держался, но эти слова про сестер, этот дрожащий голос, эта ложь…

– Вы – лгун, – прошипел Ричард, – мерзкий лгун… И трус… Друг отца, как же! Друг отца умер бы вместе с ним. Вы хуже Спрутов, те… Те хотя бы не клянутся Скалам в любви… И не живут за наш счет. Вы хотите прятаться за моей спиной, пока не удастся удрать в Дриксен!

– Дикон…

– Я все слышал, ясно вам?! Я был в будуаре и слышал, что вы обо мне думаете… Вы и ваша Катарина…

– Так ты пришел меня убить? – Бывший кансилльер отшатнулся к окну. Ничего, оно заколочено. – Рано или поздно это… должно было случиться. Хорошо, убивай… Я это заслужил, только не суди мою… дочь!

– Вас это не касается. – Хлопнуть дверью и уйти. Пусть выбирается сам. Если южане караулят, он далеко не уйдет. Если не караулят, Карваль все равно своего добьется, не сегодня, так завтра. Чесночник достоин того, чтобы прикончить шляпника, а Штанцлер – самозванец, в этом сюзерен не ошибся. Рядом с Аланом и Рамиро этой швали делать нечего…

– Как же ты все-таки похож на отца! Смерть от кинжала Алана, того самого кинжала, который я умолял тебя найти… Как оказалось, для себя. В хрониках я встану рядом с Рамиро Алвой, но ты не должен повторить судьбу Алана, слышишь?! Не должен…

– Окделлы не имеют обыкновения марать руки, и мне нет дела до вашей дочери. Идите куда хотите…

– Дикон!

– Для вас – герцог Окделл. – Ричард отцепил от пояса один из кошелей и швырнул на подоконник. Если мерзавца прикончат, пусть это будет ограблением. – Я не желаю вас знать, но раз уж пустил вас к себе… Этого вам хватит до Дриксен.

– Ты многому научился у Ворона, – Штанцлер знакомо и отвратительно вздохнул, – даже швыряться золотом. Когда-нибудь ты станешь Первым маршалом этой страны, но я могу занять деньги только у друга. Единственное, чего я от вас хочу, герцог, это узнать, что она вам сказала. Кроме того, что меня следует искать здесь.

Она … Ее уже нашли, не могли не найти, а он вязнет в каком-то диком разговоре. Нужно оторвать от себя эту липкую мерзость и уходить. Ради Скал и ради анаксии, которую не спасли ни отец, ни Альдо.

– Я вас не понимаю.

– Понимаете. – Опять этот проклятый вздох! – Но я спрошу так, чтобы вы не могли отговориться непониманием. Что вам сказала ее величество? Катарина Оллар. Леони Штанцлер. Моя дочь.

Поздно! Даже если это правда, поздно… У старого мерзавца нет дочери, а у Ричарда Окделла – любви, но это объясняет многое. Святой Алан, это объясняет все, кроме предательства!

– Вы удивлены? – Штанцлер шагнул вперед, словно намереваясь коснуться плеча собеседника, и Дикон отпрянул, как от жабы или змеи. – Твоя королева – моя дочь… Все было почти так, как я тебе рассказывал, только сделала это не Арлетта Рафиано, а Каролина Борн. Моя жена… Мы были тайно обвенчаны по эсператистскому обряду в присутствии ее величества Алисы. Подругой невесты была Жозефина Ариго, другом жениха – Морис Эр-При. Я уступал Борнам в происхождении и знатности и боялся, что Кару мне не отдадут. Мы хотели сделать путь к отступлению невозможным и боялись скандала. Ее величество… Ее величество Алиса сочувствовала нашей любви…

– Зачем мне это?

– Ты должен знать о женщине, которую любишь, все. На самом деле все , а не полуправду, которая может привести к несчастью. Борны были эсператистами, для них наш брак был бы священен, но тайна сыграла с нами дурную шутку. В Кару влюбился граф Ариго. Он потребовал ее, именно потребовал, а за ним стояли Алва, Дораки, Савиньяки, Валмоны… Борнов вынудили согласиться, а королева Алиса… Она оказалась в ловушке, ее положение было шатким уже тогда, и она не рискнула…

– Эр Август, – раздельно произнес Дик, – меня ваши дела больше не касаются. Мне все равно, чья дочь Ка… королева Талига. Я ее не люблю и никогда не любил. Вы меня поняли?

– Ты пожалеешь, если не…

– Прощайте и будьте прокляты!

Ричард в который раз рванул на себя облезлую дверь и столкнулся с Карвалем. Оттеснив юношу плечом, генерал шагнул в кабинет, по-бычьи наклонив голову.

– Уже уходите? – деловито уточнил он. – Разве вы не собираетесь довести дело до конца?

– Нет! – рявкнул Ричард, не оборачиваясь. – Я за этого человека больше не отвечаю. Пусть он… отправляется в Багерлее.

– Там ему не место.

– Дикон! – взвизгнуло за спиной, и тут же раздался грохот. От неожиданности Ричард вздрогнул. Он слышал выстрелы, и не раз, но здесь и сейчас – не ждал. Этого не ждал…

Штанцлер лежал на спине, зачем-то разинув рот. Он упал быстро, быстрее Катари. Морщинистый лоб был разворочен, как если бы кансилльера с силой ткнули ломом. Кровь на истоптанных темных досках тоже казалась темной, и становилось ее все больше. Пахло сгоревшим порохом и все равно плесенью…

– Есть люди, за которыми постоянно приходится подтирать. – Карваль невозмутимо сунул пистолет за пояс. – Например, вы. Дювье!

Чужие лапы обхватили юношу сзади за плечи прежде, чем он успел сообразить, что коротышка вернулся не один.

В кабинет Мевена – пустой – они вошли одновременно. Робер – из приемной Катари, бывшей приемной, Карваль – со двора. Маленький генерал хотел что-то сказать, Робер не дал.