Алина Багазова - Аманда. Энергия Кольца

— Тебе то что?!. М-моя! — что-то промелькнувшее в моих глазах, остудило попытку сопротивляться.

— А разве можно так со своей женщиной обращаться? — что-то во мне ослабило самоконтроль в области ядовитого сарказма и понеслось… — да, Димочка, не похож ты на великого, хотя все задатки лидера есть, но удел твой — гонять местную шпану, да спиваться потихонечку с местными же алкоголиками. Зато вот дружок твой, в балахоне с черепом, посерьёзнее будет на несколько порядков, крупным человеком станет, если курить бросит, а то от рака сейчас столько народу загибается, не успев ничего в жизни добиться, да и потом не в радость будет… Короче, если не пошлёт на три буквы вашу компанию — туда же скатится, а потенциал у него ох какой!

— Какого чёрта?! — вдруг возмутился Димыч, выпрямляясь и отодвигая меня, глаза горели, — ты на мне крест ставишь? Да Витёк — лох, по сравнению со мной, мы такие дела проворачиваем уж точно не ему благодаря!..

— Допроворачиваетесь скоро, — усмехнулась, — посадят. Но Витьку это хорошим уроком послужит, да и Катюше твоей, поймёт с кем связалась.

Парень неожиданно сник.

— Что, так всё хреново? — вдруг спросил с тоской, поверил мне.

— Могу показать, — пожала плечами я, — дай-ка руку.

Протянул, прищурившись.

— Закрой глаза.

Я укрыла его руку между своими ладонями и глубоко вздохнула. Что-то незримое вело сейчас и я подчинялась происходящему.

А перед глазами уже закрутился водоворот, в который увлекло нас обоих, завертело, и, слава Богу, что Димыч другой рукой вцепился в перила, поскольку ощущение пола под ногами расплылось и мы словно зависли в воздухе. Перед внутренним взором возникла картинка.

«Дворовая беседка поодаль, у гаражей раннее утро, а в ней уже нахохлившись съёжились двое неопрятных, ужасного вида и неопределённого возраста мужиков: небритые, с опухшими, одутловатыми лицами и красными глазами.

— Эй, Димон, ну давай, быстрее! — выматерившись, позвал куда-то в сторону один, — трубы горят, а ты тащишься…

— Да иду! Еле выпросил у Гальки в ларьке, кхе-кхе…

К беседке ковылял ещё более плачевного вида то ли мужчина средних лет, то ли отчасти старик в рваной тельняшке с бутылкой в трясущихся руках. Он поминутно спотыкался и встревоженные взгляды постоянных собутыльников выдавали их опасения насчёт шансов получить бутылку в целости и сохранности. Глаза их медленно всё больше наливались кровью в предвкушении обжигающей дозы, без которой измученные тела колотило, как от озноба. Всё сильнее и судорожнее пыхтели в зубах сигареты и летели плевки на пол.

Рядом охнул Димыч, а потом и я узнала в шаркающем алкоголике его самого — только совершенно опустившегося и деградировавшего.

— Сейчас пропустим по стаканчику… — мечтательно прохрипел один из ожидающих, не сводя с вожделённой бутылки глаз, — сразу полегчает. А то моя грымза…

И тут приближающееся с пойлом тело вдруг потеряло координацию в пространстве и, замахав руками, начало неудержимое падение.

— А!.. Ы!.. — нечленораздельно выкрикнули, вращая выпученными глазами собутыльники, но дальнейшее мычание перебил чистый хрустальный звон, огласивший сонный дворик.

— Б..!!!! — алкоголики одновременно поднялись с места, — с…!!!»

— Стоп! — я отдёрнула руки.

— Подожди, — вцепился в меня Димыч, глаза зияли искренним страхом — стой!

Пожалуйста… Что там дальше? Это… это же я? Что происходит?

— Это ты, — кивнула спокойно, — а происходит то, что я и говорила. Кстати, тебе там всего 30, круто, правда?

— Но… дальше…

— А вот дальше лучше не надо, я тебе и так скажу: твои же «друзья» отмутузят тебя до полусмерти и с перепугу оттащут за гаражи, где ты либо отдашь концы, либо заполучишь потерю памяти вкупе с маразмом и умрёшь едва ли не менее страшной смертью в клинике для никого не нужных алкоголиков… Выбирай, это зависит от того, как ты доживёшь до увиденного дня.

— Как не нужных… а моя семья?

— Какая семья?

— Ну… Кать… Катюша… Мы ведь с ней… встречаемся.

— У Катюши, к счастью, есть мозги и однажды она поймёт, что ты конченый человек и уйдёт, не оглянувшись ни разу. Уж поверь — не пройдёт и полгода. Девушка не нравится, когда их бьют, НОРМАЛЬНЫМ девушкам.

— И всё? — он сел на ступеньки, охватил голову руками. Похоже, я совершенно выбила парня из колеи.

— Не всё. Есть и другие пути…

— В один конечный пункт? — он поднял голову — Сколько путей, столько и пунктов. Хочешь покажу?

С какой же готовностью вскочил недавний хулиган и гроза двора! Сунул мне руку, с дикой мольбой (словно что-то от меня зависело), заглянул в глаза.

«Димыч — молодой и легко узнаваемый, в те же 30 лет — шёл по двору, одетый в костюм, с кейсом в руках. Весь его вид создавал ощущение человека успешного, делового и весьма довольного жизнью.

— Папа, папа! — из припаркованной у арки спортивной Феррари ему махали две симпатичные девчушки с одинаковыми озорными бантиками, а с переднего сиденья счастливо улыбалась светящаяся Катюша, ставшая более женственной, умиротворённой и нежной.

Димыч улыбнулся, доставая на ходу мобильный телефон и отвечая на звонок. До нас донеслось:

— Да, Витёк, уже едем, ждите!

Он сел за руль, передав жене кейс. Машина тронулась плавно, вырулила под арку».

Я открыла глаза и через секунду стоящий рядом парень сделал то же самое.

— Вот это да… — выдохнул он, а в глазах появилось иное выражение: уверенного в себе и своём счастливом будущем человека, которого ничто не свернёт с намеченной цели, — значит с Витьком?

— С ним, — кивнула с улыбкой, — много добьётесь, людям добро сделаете.

— Но…

— Детский и юношеский спортивный центр, программа развития подростков, — напрямую подсказала я.

— Точно! — хлопнул себя по лбу Димыч, — у Витькиного братана секция своя спортивная, но уезжать собирается за бугор, хотел на нас её оставить, да уже почти передумал…

— Немудрено, глядя на вас — я бы и велосипеда не доверила на две минуты…

— Хочу! — вдруг громко и лихорадочно-уверенно произнёс Димка, сейчас он мало чем походил на ссутулившегося, вразвалочку передвигающегося пацана, цедящего пиво.

Передо мной стоял будущий преуспевающий и довольный жизнью человек, за которого отныне можно было быть спокойным.

И только в этот момент мы заметили толпящихся в подъездных дверях остальных ребят, Катенька пугливо выглядывала из-за плеча Витька, они молча в упор смотрели на нас, не понимая, что происходит.

— Спасибо! — глаза парня сверкнули.

Совсем другой походкой, с по-человечески тёплой улыбкой, он шагнул в сторону друзей, те расступились. Подошёл к Кате и взял её за руку.

— Прости меня, Кать. Обещаю тебе, что с этого дня всё будет иначе и наши дочки будут гордиться мной, а ты будешь счастлива.