Алина Багазова - Виолетта. Белый единорог

— Жень, я сегодня на пару дней уезжаю в Москву. Так что у меня не так много времени. Может, как вернусь?

— Нет! — рявкнул он неожиданно, так, что я аж вздрогнула, — сегодня! Просто я сейчас совершенно случайно совсем неподалёку! Пожалуйста, спустись…

«Ага, случайно… В шесть утра!»

— Хорошо, я с тобой встречусь, только ты будь добр, сформулируй своё дело ко мне по возможности кратко и лаконично, договорились?

Отсоединившись и поспешно одевшись, отправилась в комнату и «обрадовала» ожидающего под одеялом Сергея, что срочно отойду по делам. Ненадолго.

— Совсем забыл! — крикнул мне вслед мой ненаглядный, — сегодня обещали с утра заглянуть Алиса с Витом…

— Передавай им горячий привет! — и я выскочила на лестничную площадку.

Почему каждый раз, как я прохожу мимо двери квартиры Клары, у меня возникает стойкое ощущение, что за мной следят? Поздно, Кларочка, слишком поздно и зря всё это. Можешь уже не беспокоиться и расслабиться. И так ваша взяла — я теперь на стороне Сергея и больше вам не враг и не конкурент…

Февральское раннее утро было хоть и серым, хрустящим, но уже не столь варварски морозным, как предыдущие, как вся зима. Снег лежал ещё, но тонкой грязной корочкой, лопавшейся под ногами, а нового, судя по чистому ясному небу, ожидать не приходилось. По крайней мере, сегодня точно. Кроме редких прохожих, ранний час встречали ещё и стаи ворон, кружащиеся над головой, изредка присаживающиеся на деревья и провода, передохнуть, а потом вновь разрисовывающие небо замысловатыми кругами и узорами. Я шла и жалела, что не выпила «на дорожку» хотя бы чаю — желудок возмущённо урчал и сжимался.

Женька ждал меня в условленном месте, на стройке в соседнем дворе. Конечно, можно было бы назначить встречу в какой-нибудь кафешке, но, во-первых, ещё слишком рано и вряд ли есть открытая поблизости, а во-вторых, там слишком велик риск «случайно» встретиться с той же Кларой, к примеру… Она тут же донесёт Сергею о моём тайном свидании, а в прошлый раз, помнится, это привело к охлаждению и отчуждению между нами. Почти убеждена, что в этот раз нас никто так просто не разведёт, однако зачем рисковать? Да и на замершей стройке трудновато непрошеным гостям «проходить мимо случайно».

При виде меня, Женькино лицо пошло пятнами, он как-то угловато, несмело шагнул навстречу (может побаивался меня после того случая на крыше?). А потом он вынул из-за спины красивую, столь неестественно выглядящую в таком месте, в это время суток и года, красную розу на длинном стебле, и протянул мне.

Я на миг остолбенела, а потом набрала в грудь побольше воздуха и решила идти в наступление.

— Женя, это ещё что?!

— Ви-виолетта… — пробормотал он, заикаясь, — я хочу поговорить… о наших отношениях…

— Жень, я думаю, нам лучше прекратить всякие отношения, — тихо сказала я, не обращая внимания на цветок, с трудом заставляя себя твёрдо смотреть ему в глаза.

Парень побледнел, и улыбка сползла с лица. Так и не принятая мной роза упала на землю.

— Что? Почему?

— Потому что так надо. Это абсурд… — я сделала несколько шагов в сторону, стараясь ходьбой утихомирить что-то, рвущееся изнутри, — у нас нет никакого будущего, и даже дружба больше невозможна.

— Вилка, я не понимаю… — он потряс головой, отводя глаза, присаживаясь на корточки и касаясь кончиками пальцев упавшего цветка, — почему ты вдруг так заговорила… Пусть не сложилось с учёбой, но у нас всё было хорошо и…

— Да не было ничего хорошо! — закричала я, — не было! Ты сам себе придумывал это «хорошо»! И за себя, и за меня. Женя, жизнь не такая, какой ты её себе вообразил.

— Именно такая! — Женька порывисто встал (роза осталась замерзать на льду), в глазах блеснули слёзы, — я не могу понять, почему ты рвёшь наши отношения?

Тогда, во дворе, ты меня целовала… Я же знаю, что ты чувствуешь…

— Хватит убеждать себя, — усмехнулась зло, — ты не ребёнок, неужели не понимаешь, что сейчас говорю, как есть? Я не чувствую к тебе ничего! Абсолютно ничего! Мало того, я смертельно устала от нашего общения. Нет! Не подходи!

Я взмахнула руками, и парень попятился.

— И никогда не чувствовала ни-че-го! — продолжала я добивать.

Что сейчас управляло мной, не осознавала. Знала только, что необходимо как можно больнее уколоть его, ударить, чтоб он действительно раз и навсегда оставил меня в покое.

— Что же тогда всё это было?.. — прошептал Женька, бессильно разводя руками.

— Твои фантазии, — уже тише и мягче проговорила я.

— Но я люблю тебя! Вилка, я больше жизни люблю тебя! — слёзы уже ручейками текли по щекам.

Что-то дрогнуло у меня внутри. Приблизившись к парню, взяла в ладони его лицо, в глазах — бездонное отчаянье, шок, страх. Как же ты слаб…

— Я. Отпускаю. Тебя… — проговорила чётко и негромко, — ты отныне свободен, я тебя отпускаю!

— Вилка… — он покачал головой, — я не хочу, чтоб ты сейчас ушла. Я не хочу этой свободы. Я не выдержу её…Я люблю тебя, Вилка, будь моей женой, умоляю! Я всю жизнь хочу прожить с тобой…

— Не говори глупостей! — голос сорвался на крик, — что ты несёшь?!

Я оттолкнула его от себя, отвернулась. Сделала два шага прочь и, без сил, опустилась на корточки. Зачем? Ну, зачем я вообще замутила всю эту историю?

Поразвлечься, поиграться захотелось? Вот — доигралась. Прямо сквозь кожу проникала в меня его нешуточная душевная боль.

Женька молчал. Но лучше бы он говорил, ругался, всё, что угодно: схватил меня, встряхнул, может, даже ударил, только бы не молчал!

— Я говорю правду. Я люблю тебя и хочу быть только с тобой. Всегда, — упорно и упрямо, глухо проговорил Женька.

— Дурак!!! Да не любишь ты меня! — вскочила я, впадая вдруг в истерику, — не любишь ты меня! Это не любовь! Я тебя зомбировала, понял?! Ещё тогда, в нашу первую встречу! Вот в чём правда: ты был моим рабом, моим зомби, и все твои чувства — прах, оставшийся от этого рабства. Ты позже это поймёшь, Жень… А теперь ты полностью свободен от меня.

Я медленно пошла прочь, опустив голову, чтоб он не видел моих набежавших не ко времени слёз.

Было стыдно, очень стыдно, невероятно стыдно, настолько — впервые в жизни. И погано на душе.

— Вилка, а что мне делать?! — вдруг закричал Женька мне вслед, яростно пиная обломок кирпича, — я ведь не могу без тебя! НЕ МО-ГУ! Понимаешь ты это? И не говори мне всякого тупого бреда о зомбировании! Разве ты сейчас не отпустила меня?! Но мне, представь, совсем не хочется уйти! Я действительно люблю тебя и на всё готов, чтоб быть с тобой!

Я споткнулась.

— Отстань от меня! — хрипло попросила я, не оборачиваясь, — Женя, всё кончено.

Ничего, кроме зомбирования не было, запомни. Всё кончено…

— Что ты сказала? — вдруг прозвучал откуда-то сбоку заинтересованный голосок.