Андрей Белянин - Дневник кота с лимонадным именем (Сборник)

Вортаро удалось выдавить из себя слабый вздох:

— Ой…

— Мне следует назначить дополнительную оплату за трудные условия работы, — весьма решительно заявил косматый капрал.

— Значит, меня не прогонят? — осторожно спросил Вортаро, сглатывая слюну.

Сержант Пумпарак от души расхохотался, схватившись за бока.

— Ох, малый, должно быть, ты здорово перепугался, а? Не беспокойся, тот, что был перед тобой, вообще грохнулся в обморок.

— Так это была проверка?

— Да, и оказалось, что у тебя хорошая реакция. В поле, кто знает, это могло бы спасти тебе жизнь. Мы ещё сделаем из тебя драконера. А теперь собирай свои манатки и на склад, моя жена подберёт тебе весь тот хлам, который мы должны на себе таскать.

Похоже было, что драконерским отделением в Ломнице почти полностью овладел клан Пумпараков. Помимо Безжалостной Луаны тут служили двое её сыновей, дочь и невестка, трое внучат по очереди бегали на посылках и выполняли мелкие поручения на участке. А всего двадцать человек по очереди патрулировало окрестности на очень большой площади, не только контролируя драконьи популяции, но и выполняя роль полиции, хотя последняя функция была неофициальной.

— Разве в Ломнице нет своей городской стражи? — недоверчиво спросил Вортаро.

— Конечно же есть, — ответила Нанди Деван-Пумпарак, измеряя ширину его плеч. — Но нам удалось найти с ними общий язык. Легче работать, когда мы друг другу сообщаем, что вокруг происходит. Мы им — о людях, они нам — о драконах.

Снаряжение драконера составляли тяжёлые, как конские копыта, башмаки, подбитые гвоздями, мягкие кожаные штаны, которые мягкими были только теоретически, обычная полотняная рубаха и кафтан, сшитый из удивительной мозаики тонких и толстых кусочков воловьей кожи, так ловко подобранных, что он напоминал старинный чешуйчатый панцирь. А подгонка всего этого барахла непосредственно на драконере требовала большого терпения и некоторого количества шнуровок. Вортаро до сих пор видел такие костюмы только на гравюрах в учебниках, ну, и, разумеется, на паре практических занятий во время учёбы, но никогда не удостаивался чести примерить такое одеяние. Правда, он очень скоро стал задумываться, такая ли это честь на самом деле.

— Ох… а вы это… всё время носите? — закряхтел он, шевеля плечами и пробуя приспособиться к драконерской униформе. — А это что? Ошейник?

— Конечно же, всегда, — слегка удивилась Нанди, застёгивая на пареньке широкий, в три пальца, жесткий защитный воротник. Сама она двигалась в своём костюме так непринуждённо и легко, точно это была её вторая кожа. — Это не ошейник, а щиток на горло.

Полузадушенный юнец разминал шею.

— Ам-м-м-м… Простите, госпожа, но у меня такое впечатление, что эта сбруя не слишком оберегает от загрызенья.

— От зубов не очень, — согласилась Нанди, — но вот от петли браконьера защитит. И даст небольшое преимущество, если какой-нибудь зверёныш увязнет в нём когтями. Трудно действовать саблей или стрелять, когда из тебя кровь хлещет, точно из свиньи, когда её режут.

С такими рассуждениями трудно было не согласиться. А поскольку все местные драконеры носили свои шкуры свободно и с некоторой небрежностью, точно домашний халат и тапки, практикант Ней решил стиснуть зубы и привыкать. Даже если бы при этом его собственная живая кожа сходила с него пластами.

День шестой, утро

Собственно пребывание в Ломнице принесло кандидату в драконеры одни разочарования — приятные и не очень. К приятным относилось то, что «старики» не приставали к нему (во всяком случае, не слишком) и относились к «молодому» со снисходительным пренебрежением, с каким старые псы смотрят на шумных, резвящихся щенят, гоняющихся за собственными хвостами. Вортаро себя щенком не чувствовал и в глубине души корчился от этого и лелеял мечту когда-нибудь показать себя и заслужить хоть немного уважения у «дедов». А эти чаяния, в свою очередь, были связаны с другим разочарованием, мучившим юного честолюбивого практиканта. Вместо того чтобы противостоять разнообразным чудищам вроде саблезубого зомбака, вывернов с убийственными когтями или по крайней мере хоть немного опасных пофрунок бедному студенту снова пришлось взяться за зубрёжку… Романтичные представления о контактах между людьми и драконами на лоне природы пришлось забыть напрочь. Расстроенный Вортаро изнывал над процедурами и рекомендациями вроде того, «как приманить пофрунку миниатюрную, которая сидит на дереве и не желает слезть». У него просто желчь разливалась от злости, и, хотя с разгону он ещё не отвык от университетской дисциплины, на древесной пофрунке студент сломался, нервы не выдержали.

— Почему я должен читать весь этот бред?! Я должен заниматься драконами, а не снимать кошек с дерева! — вскричал он с обидой, отталкивая пачку истрёпанных листов и откидываясь на спинку стула, который аж закачался на двух ножках.

У Безжалостной Луаны даже бровь не дрогнула.

— Так ведь нас и вызывают к пофрункам, а не к кошкам, — ответила она голосом, твёрдостью напоминавшим о стали, обернутой шёлком, и тут же спросила: — Сколько самцов чёрного выверна находится на участке между Совиным озером и Холодником? Не подглядывай!

Ней шмыгнул носом.

— Восемь? — решился он.

— Двадцать восемь, вместе с прошлогодним выводком. Десять взрослых и восемнадцать годовалых после первой линьки, — поправила драконерша. — В твоей горячей голове хоть какие-то мысли по этому поводу появляются?

Вортаро глянул на настенную карту, ища упомянутый участок.

— Места им там маловато? — неуверенно сказал Ней. — Значит, будут мигрировать… Э-э-э… мм… отстрел, госпожа капитан?

— Может, и выдадим несколько разрешений на охоту, — более благосклонным тоном отозвалась Луана Пумпарак. — Работай дальше.

Практикант снова склонился над документацией. Другого выхода у него просто не было.

День шестой, всё ещё утро, но уже позднее, самое время чайку попить

Когда капитан Луана, не без причины прозванная Безжалостной, и сержант Линус Пумпарак с хмурыми лицами встали перед практикантом Неем, он почувствовал, как мурашки на холодных лапках забегали у него где-то между лопатками и быстро начали мигрировать аж на самую макушку. Капитан, тяжело опираясь на трость, вперила в практиканта пронизывающий взгляд, а сержант, закусив нижнюю губу и сурово сдвинув брови, медленно поглаживал рукоять сабли.

— Сержант, что ты думаешь о нашем новом приобретении? — наконец заговорила госпожа капитан.

— Очень хороший чайник, — ни к селу ни к городу ответствовал сержант.

— Я имею в виду вот это. — Окованный металлом конец трости оказался где-то в районе желудка практиканта, который невольно втянул живот. — Ленив?