Фиона Макинтош - Мост душ

Уил не смог удержаться от воспоминаний о том, как впервые увидел Валентину и влюбился в нее. Она была в костюме для верховой езды — вся запыленная, с перепачканными щеками и растрепанными волосами. От нее пахло лошадью и кожей. Тем не менее ему было приятно поцеловать ей руку. Как бы ему хотелось попросить Валентину у ее отца для себя, а не для кого-то другого. На лице девушки тогда появилась улыбка, и ему показалось, что из-за туч выглянуло солнце, и он купается в его тепле. С тех пор его сердце принадлежало ей.

Но теперь с этим покончено. Все попытки освободить Валентину от брака с Селимусом закончились неудачей. Заглушая рев толпы, зазвенели колокола, возвестившие о начале церемонии. Совсем скоро она станет моргравийской королевой, выйдет замуж за его врага, а он останется в ее прошлой жизни.

Уил почувствовал, что ему нехорошо, и даже покачнулся. Солдат, который шел с ним рядом, инстинктивно протянул руку, чтобы поддержать его.

— Не привык ходить в цепях, — пожаловался Уил.

Солдат понимающе кивнул, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

«Итак, сегодня я из одного короля стану другим», — подумал Уил. Самый горестный момент во всей его печальной жизни. Его отец был бы сильно разочарован. Уилу не удалось прожить жизнь в славных традициях семьи Тирсков и умереть на поле битвы. Вместо этого он умрет, проиграв войну с магией. Теперь он всего лишь безвольная кукла.

— Подожди. — Он остановился, в голову ему пришла одна мысль. — Король будет присутствовать на моей казни?

— Да, ваше величество. Слава милосердному Шарру!

— Очень хорошо. Я хочу, чтобы он меня убил, — сказал Уил, поразив легионеров бодрой улыбкой.

Уил сообразил, что его привели во внутренний двор, использовавшийся только в редких случаях. Именно через этот двор он когда-то — сто лет назад! — увез из крепости несчастную Илену Сейчас Уил убегать не собирался. Дар Миррен должен покончить с ним раз и навсегда. Странно, что Селимус не организовал представление короля Скалистых гор жителям Перлиса и не объявил Кайлеха предателем. Может быть, публичная казнь плохо сочетается с первой за последние десятилетия королевской свадьбой, и такая демонстрация жестокости есть нечто неприемлемое даже для больного воображения Селимуса?

Аремис приехал всего за несколько часов до свадебной церемонии, уставший и грязный, но довольный, что прибыл вовремя. Стоявшим в первых рядах показалось несправедливым, что этот здоровяк, явившийся позже всех остальных, прокладывает себе дорогу вперед с помощью силы. Кто-то из зрителей даже рискнул выразить недовольство, в ответ на что наемник повернулся и смерил смельчака таким взглядом, что все, кто находился поблизости, невольно отшатнулись.

У Валентины перехватило дыхание, когда она увидела собор Перлиса. Его величие производило непередаваемое впечатление. Звонили колокола, глашатаи возвещали о приезде королевы пением труб. Она попыталась представить себе, что сейчас чувствует Селимус, находясь внутри собора. Наверное, удовлетворение. Он выиграл. Похоже, он всегда добивается поставленной цели.

Тем временем в полной тишине собора король Селимус заметил кивок Джессома и понял, что карета с королевой подъехала. Канцлер выглядел сегодня еще более худым и похожим на грифа, чем когда-либо. Селимус слышал передававшиеся шепотом шутки о сходстве канцлера с птицей. Очень точное сравнение, особенно сегодня, подумал король. Интересно, чем сейчас занят мозг этого хитреца? Король уже не доверял ему, как раньше. За постоянно невозмутимым выражением лица скрывалось внутреннее сопротивление. Селимус был не глуп и понимал это.

Полное несогласие с последней идеей короля по поводу казни Кайлеха еще больше усилило недоверие Селимуса. В чем интерес канцлера, если он так противится убийству короля горцев?

— Все готово? — спросил он шепотом.

— Ее величество приехала, — сообщил Джессом.

— Я не о ней, глупец, о Кайлехе!

Джессом кивнул.

— Как вы и приказали, ваше величество.

— Что ж, отлично. А теперь отойди-ка в сторону, ты закрываешь мне вид на мое последнее завоевание. Отличный день, Джессом. Два монарха опустятся передо мной на колени.

Он засмеялся, выпятив грудь. Селимус знал, что великолепно выглядит в экстравагантном наряде из ткани пурпурного и черного цветов с вкраплениями золотого и накидке из черной шерсти с ярко-красной отделкой. Он уже с удовольствием смаковал, как сегодня ночью лишит Валентину девственности. Уж нежничать он с ней точно не будет. Муж сразу должен показать жене, кто хозяин. Он возьмет ее силой и докажет свою доблесть любовника.

Аремис с тяжелым сердцем наблюдал за тем, как королева Валентина выходит из кареты, опираясь на руку генерала Лайрика. Фарроу испытывал смешанные чувства по отношению к этому бриавельцу. Лайрик помог ему бежать, но в то же время судя по всему король Кайлех схвачен и заключен в тюрьму не без помощи старого солдата.

Гренадинец не сомневался, что Уил уже в тюрьме Стоунхарта. Спеша из Веррила в Перлис, он решил, что не станет отвлекаться на размышление о том, на что не в состоянии повлиять. Сначала его целью было добраться до столицы Моргравии, теперь нужно найти возможность помочь Уилу, а не переживать по поводу того, что уже произошло.

Данное Уилу обещание жгло ему душу. Хватит ли у него мужества сделать это? Разве может быть убийцей лучший друг? Он стал свидетелем полного приключений путешествия этого человека по трем жизням и полюбил его. Их связывали братство, верность и дружба — так, кажется, король Кайлех однажды описал свои отношения с Лотрином. Все это плюс сочувствие. Но убить человека, которого любишь, даже из сострадания, слишком тяжелое бремя.

Аремис много раз пытался понять глубину боли Уила и его нежелание жить в образе Селимуса. Если бы только его друг осознал, сколь прекрасна была бы жизнь в качестве короля Моргравии, рядом с чудесной женщиной, которую он любил так давно. Ради одного этого стоит влезть в шкуру врага.

Но, похоже, Уила это не устраивало. Он оставался верен себе и требовал смерти.

Аремис тряхнул головой, чтобы отогнать мрачные мысли и понаблюдать за Валентиной. Она выглядела красивее, чем он мог себе представить. Королева приветливо улыбалась толпе и гордо несла себя навстречу неизвестности. Крики толпы становились все громче и наконец достигли апогея. Он тоже выкрикнул ее имя, нисколько не надеясь, что она обратит на него внимание, но Валентина услышала и сразу обернулась на голос.

Увидев его, девушка побледнела, одними губами произнесла «Аремис!» и помахала ему рукой. Оба думали об одном и том же человеке, Уиле Тирске. Когда Валентина бросила последний взгляд через плечо, Аремис ободряюще кивнул ей, словно хотел сказать: «Ты сможешь это выдержать. Будь сильной».