Фиона Макинтош - Мост душ

— Извините? — переспросила королева. Вилка с наколотым на нее кусочком мяса застыла на полпути к ее рту.

— Вы думаете, это уловка? — вмешался в разговор Крис.

Уил покачал головой.

— Нет, это не уловка. Селимус не станет колебаться и пошлет свои войска в бой, если понадобится. Но он отличный солдат. И не забывайте, что Селимус мечтает расширить империю без лишних потерь для себя. Нет, я думаю, это то, что можно назвать первым этапом. На его месте я поступила бы так же.

— О чем это вы? — спросила Валентина, потрясенная тем, как похожа Илена в этот момент на Лайрика или даже на ее отца. Она представила себе брата девушки, Уила Тирска. Тот, наверное, говорил бы точно так же при обсуждении стратегии войны, и, несомненно, его подход к этой проблеме ничем бы не отличался от подхода его отца.

— Демонстрация перемещений легиона должна напомнить Бриавелю о силе, которая находится совсем рядом, на границе. Он прекрасно понимает, что Валентина этого никогда не допустит такого безумия, как война с Моргравией.

— Вы думаете? — неожиданно мрачно спросила королева. Прозвучало это так, словно она собиралась воевать. Присутствие Илены, похоже, придало королеве уверенности.

— Нет, ваше величество, — ответил Уил. Голос Илены был высоким и очень приятным, но тон не оставлял возможности для возражений. — Вместо этого вы пошлете ему письмо с объяснением в любви. Подтвердите свое согласие на брак и заверите в стремлении к миру.

Тяжелый взгляд синих глаз пригвоздил Уила к месту. Он почувствовал, как у него перехватило горло. Как бы ему хотелось обнимать ее, целовать, говорить о своей любви и вообще все рассказать, и какое имеет значение, поверит она ему или нет. Новый приступ боли в животе напомнил, что Валентина смотрит на него как на женщину и не испытывает подобных чувств. Более того, выражение лица девушки требовало немедленного объяснения его заявления.

Он уже собирался продолжить, но помешал стук в дверь. По знаку королевы вошел гонец, и Уил увидел на ее лице раздражение. Он знал, как ей недостает компетентного мнения Крелля и как тяжело ей сознавать теперь, что тот многое от нее скрывал, решая самые трудные проблемы самостоятельно.

Гонец поклонился.

— Ваше величество, капитан Лайрик сказал, что вы захотите немедленно ознакомиться с этим донесением. — Он протянул ей документ.

— Спасибо, — ответила королева, взяв письмо, и кивком отпустила гонца. Потом подошла поближе к огню. — Извините, — пробормотала она гостям.

Они видели, как по мере чтения выражение ее лица становится все более серьезным и даже мрачным. Затем королева издала странный отрывистый звук — наполовину смех, наполовину рыдание. Уил отбросил стул и бросился к Валентине. Платья противно зашуршали, каблуки зацокали по полу.

— Ваше величество, что случилось? — Уил видел перед собой только ее бледное лицо.

Крис тоже подбежал к ней.

Королева покачала головой — зажмурившись и стиснув челюсти, она пыталась взять себя в руки. Когда Валентина в конце концов открыла глаза, они были полны слез.

— Наши разведчики докладывают, что король Моргравии Селимус направляется на север, в Фелроти, где встретится для переговоров с королем горцев.

— Кайлех и Селимус? — недоверчиво пробормотал Уил.

Она кивнула.

— Источник очень надежный.

— Что общего, черт возьми, у них может быть? — воскликнул Крис, нарушив напряженное молчание.

— Бриавель! — Валентина стукнула кулаком по каминной полке. — Они собираются нас захватить.

— Подождите, Валентина! — воскликнул Уил, забыв все правила этикета. — Дайте подумать. — И начал мерить шагами комнату.

Любой, кто был знаком с Фергюсом Тирском и, возможно, с его сыном, безусловно сказал бы, что это их фамильная черта. Магнуса всегда забавляло, когда его военачальник, составляя планы военных действий или мирных переговоров, мерил вот так, шагами, комнату. И если бы Илена и Элид были живы, они бы подтвердили, что Уил высечен из того же камня. Ни королева, ни молодой герцог Фелроти не знали Фергюса или Уила настолько хорошо, зато Валентина была знакома с Роменом, и ей приходилось замечать за ним точно такую же привычку во время размышлений или планирования каких-то действий. Это открытие настолько поразило королеву, что у нее перехватило дыхание. Еще больше сбивал с толку тот факт, что Илена теребила при этом мочку уха. Валентина постоянно поддразнивала Ромена за это во время их недолгого знакомства. Ну вот опять. Рука Илены потянулась к правому уху, погруженная в раздумья, девушка продолжала безостановочно ходить по комнате. Господи! Она, наверное, сходит с ума. Валентина отвела взгляд и, взяв свой бокал, проглотила содержимое одним глотком. Напиток немного привел ее в чувства, но не смог снять потрясение от полученной новости и совершенно безумного ощущения присутствия Ромена.

Внезапно она вспомнила странное предположение Финча, что Уил Тирск и Ромен Корелди очень похожи. Мальчик вовремя остановился и не сказал, что они являются одним человеком. Но возможно ли, чтобы и сестра Уила обладала точно такими же привычками? И тут на ум Валентине пришли слова Элспит.

— Я уверена, что некоторые люди перевоплощаются. Возможно, вам следовало более внимательно слушать своего друга Финча. Он именно об этом говорил. И вы мне должны пообещать, что, если какой-то человек напомнит своим поведением Ромена, вы позволите ему любить вас.

— Позволить ему любить себя? — с изумлением переспросила девушку Валентина.

Но Элспит совершенно серьезно кивнула и добавила:

— Даже если это будет женщина.

Валентина оглянулась на Илену. «Даже если это будет женщина», — повторила она мысленно и непроизвольно ахнула, поспешно отвернувшись, чтобы скрыть этот звук и испуганное выражение своего лица. Что здесь происходит? Зачем Шарр посылает ей такие испытания? Что-то еще мучило ее на границе подсознания; что-то настойчиво пыталось напомнить ей о себе, словно фрагмент мозаики, который следует поставить на нужное место. Но это что-то так и осталось за границами сознания, мучая и не давая покоя, а ее тревога по поводу короля Моргравии взяла верх и в очередной раз помешала решению загадки. Она опять сосредоточилась на Селимусе и его намерениях, а не на своих безумных мыслях о том, что Ромен каким-то образом перевоплотился в Илену, переместившись в ее тело, и что с ней разговаривала птица. «Идиотка!» — мысленно сказала она сама себе.

Крис попросил Уила высказаться.

Тот повернулся, и шелест платья опять вызвал у него раздражение. Как бы ему хотелось стать по крайней мере Фарил, высокой и сильной, одетой в мужской наряд.

— Я знаю Селимуса, — сказал он, едва сдержавшись, чтобы не добавить и Кайлеха тоже. — И мне довелось путешествовать с человеком, который знал Кайлеха, — солгал он.