Дэвид Фарланд - Братство волка

Джурим сказал, что ему понадобится проводник и что знать, где находится этот дворец, может только какой-нибудь мелкопоместный лорд Потому в левой руке Боринсон вез зеленый флаг, знак перемирия, с гербом Сильварреста — изображением кабана.

Утренняя прохлада бодрила. На отдых Боринсон почти не останавливался. Изо рта у него вылетали облачка пара, доспехи звенели в такт бегу лошади. Бока кобылы раздувались, как кузнечные мехи. Здешние дороги были узки и небезопасны; в Мистаррии была вечная грязь, а тут с холмов порою скатывались камни и тропу то и дело перебегали мелкие земляные белки, которые, кажется, не обращали никакого внимания на стук копыт.

Невзирая на это, Боринсон гнал лошадь со скоростью больше пятидесяти миль в час.

Внизу за предгорьями расстилалась необозримая саванна, где повсюду росли одинокие оливковые деревья. Пробившаяся кое-где в красноватой глине трава цветом почти сливалась с песком. Лишь у самого горизонта серебрилась река, и вдоль берега ее тянулись пшеничные поля, апельсиновые и миндальные рощи, где стояли беленые домики или шатры. До сих пор Боринсону не встретилось ни одно поселение. В Дейаззе народ селился только на берегах больших рек.

Через горы он проехал на редкость удачно, почти без помех Ему встретилось несколько небольших купеческих караванов, шедших на север, хотя торговый сезон давно закончился. Боринсон решил, что их гонит из Инд опала только желание увидеть Короля Земли.

Раз ему пришлось объехать воинский отряд, вставший лагерем на перевале. И трижды его пытались догнать убийцы, хотя на древке знамени его горел факел, чтобы все могли видеть цвета перемирия.

Но под Боринсоном была лошадь самого короля, которая недавно получила еще два дара метаболизма и два зрения, скакала она быстро и прекрасно различала дорогу в темноте. От преследователей он оторвался без труда, лишь одна стрела догнала его — и та отскочила от кольчуги.

Однако от мыслей было не ускакать ни на какой лошади.

Он боялся, что слишком сурово обошелся с Мирримой. В се словах, когда при прощании она сказала, будто он за свои грехи наказывает их обоих, была своя правда.

Беспокоили Боринсона и поручение в Обране, и предстоящий путь в Инкарру.

Но больше всего он тревожился за Габорна. Наивно было полагать, будто Радж Ахтена можно подкупить и тем добиться мира. Король Орвинн прав. Лучше использовать все эти форсибли для подготовки к войне.

Когда-то, мечтая о новом Короле Земли, Боринсон воображал себе величавого мужа с печатью мудрости на челе. Тогда в его воображении Король был неколебим, как скала, со стальными мускулами, переплетающимися, словно корни деревьев. Он пользовался всеобщим уважением и был тверд в словах и поступках.

Габорн не походил на него нисколько.

Он не был ни искусным воином, ни мудрецом. Он был всего лишь неопытным юношей и любил свой народ.

Но он обладал силой, которую Боринсон обычно не принимал в расчет. Сейчас ему вспомнились слова старого короля, отца Габорна, которые тот произнес однажды, собираясь воевать с неким герцогом из Белдинука. Он сказал: «С герцогом-то я справлюсь. Но меня пугают его жена и проклятый сержант Аррантс».

Боринсон засмеялся было над тем, что король боится женщины и простого сержанта, но тот быстро оборвал его смех. «Эта женщина — великолепный тактик, а сержант Аррантс, пожалуй, самый замечательный артиллерист из всех, кого я встречал. Он способен смастерить катапульту из маслобойки, причем такую, что она прошибет крепостную стену, а то и за четыреста ярдов влепит ядро меж глаз».

Тогда он и преподал Боринсону урок: «Запомни, лорд — это не один человек. Лорд — это все его окружение. Собираясь сражаться, ты должен взвесить роль каждого, кем он командует, и лишь тогда получишь верное представление о его силе».

С этой точки зрения Боринсону следовало принять в расчет всех подданных Габорна. И дворян Мистаррии, начиная от мелких лордов и заканчивая мудрым Палданом. И моряков, и строителей, и всех тех, кто работает в поле, объезжает лошадей и кует оружие. Ведь сила государства измеряется не только количеством воинов.

И если Земля оценивает королей, учитывая силу тех, кем они правят, лучше Габорна не найти. Мистаррия была самым большим, самым богатым государством Рофехавана.

Может быть, отчасти потому она и избрала Габорна.

И если это так, то выбор Земли определялся не только личными заслугами Габорна, но еще и тем, что защищать его будет и Боринсон.

Эта мысль потрясла Боринсона. Выходило, что он имеет ко всему происходящему гораздо больше отношения, чем думал.

Выходило также, что Земля может потребовать и от него напряжения всех сил. Возможно, Боринсону придется даже защищать Габорна от него самого.

Земле нужен человек, который способен остановить опустошителей. Ей нужен человек, который знает слабости Габорна и не презирает его за молодость и считает способным стать настоящим Королем.

Эти мысли преследовали Боринсона, когда он скакал в Дейазз по узкой горной тропе. Над дорогой взвилась стая ворон, он свернул на обочину. И внезапно на повороте увидел скачущий навстречу отряд в сто человек.

Справа от него был круто уходивший вверх откос. Слева — обрыв. Не успел он натянуть поводья, как умное животное замедлило бег и остановилось.

Лошадь Габорна, обученная отличать цвета Радж Ахтена, понимала, что перед ней враги. При виде золотых накидок с тремя красными волчьими головами она забила копытом, всхрапывая и грызя удила.

Вел отряд один из Неодолимых, высокий человек с рябым лицом, кривым носом и горящими темными глазами. При нем была булава на длинной рукояти. Позади ехало несколько лучников.

Тут Боринсон услышал цокот подков и за спиной. Оглянулся. Сзади подъезжал еще один отряд копьеносцев.

Должно быть, они спустились с холма. Разведчики на глаза ему не попались.

Западня. Он попал в западню.

— Куда едешь, рыжая голова? — спросил Неодолимый.

— Я везу послание от Короля Земли и еду под знаменем мира.

— Радж Ахтена в Индопале нет, и ты это хорошо знаешь, — сказал командир. — Он — в Мистаррии. Дорога в обратную сторону доставила бы тебе меньше хлопот.

Боринсон согласно кивнул, прикрыв глаза в знак уважения.

— Это послание не для Радж Ахтена, — ответил он. — Я везу его в Обран во Дворец Наложниц, женщине по имени Саффира, дочери эмира Туулистана.

Неодолимый задумчиво наклонил голову. К такому известию он был явно не готов. К нему приблизился старик в желтой дорожной одежде, из-под которой выглядывал серый шелковый бурнус, и шепнул на ухо:

— Саббис этоло! Верисса оэн.

«Убейте его! Он хочет запретного».

Боринсон пристально посмотрел на старика. Не солдат, не купец и не путешественник, похож скорее на советника Радж Ахтена. Имеет, вероятно, ранг каифба — что означает «старший» или «старейшина». И, судя по всему, настроен против Боринсона.