Александра Первухина - Обычная злая сказка

– Это долгая история, и я сама не до конца понимаю, что со мной произошло, – тихо вздохнула девушка. – Но эта боль мучает меня с того момента, как я появилась в вашем мире.

Снеара оборвала себя, не зная, можно ли рассказывать свою историю во дворе, где её может услышать любой. Жрица Эналы понимающе улыбнулась и решительно взяла девушку за руку:

– Пойдём в мои комнаты, там и поговорим. Я стараюсь не слишком часто покидать внутренние помещения храма, да и тебе, думаю, там будет гораздо удобнее.

Снеара с радостью согласилась на её предложение и позволила увести себя со двора. О Литари она в тот момент даже не вспомнила.

Жрицы шли по бесконечным коридорам, освещённым факелами. Но если в храме Элары они двигались бы вниз, чтобы попасть в жилые помещения, то здесь всё было наоборот. Комнаты Синалы располагались на самом верху, в башне. Всю дорогу к её покоям жрица Эналы не проронила ни слова, а Снеара не решалась первой начать разговор, просто не зная, о чём следует говорить с этой необычной девушкой, которая выглядит на двадцать, а на самом деле старше на несколько веков. С Тенирой в этом плане было всё понятно: жрица-воительница просто отдавала приказы, иногда снисходила до объяснений, но только в последний день пребывания своей ученицы в Северном лесу отнеслась к ней как к равной. А Синала вела себя так, словно пятнадцатилетняя девчонка была ей ровней, но при этом оставалось только гадать, чего именно она ждёт от своей гостьи и просительницы.

Попадающиеся им навстречу люди молча кланялись и отходили к стенам, пропуская их, но жрицы не отвечали на приветствия, погружённые каждая в свои мысли. Снеара едва сдерживала нетерпение, и только опасение уронить себя в глазах хозяйки удерживало её от того, чтобы не ускорить шаг. Приходилось контролировать себя, подстраиваясь под неторопливую, полную достоинства поступь Синалы, которая казалась совершенно невозмутимой и абсолютно спокойной, словно всё происходящее было для неё обычным, не раз уже виденным событием. Наконец они остановились перед неприметной дверью, и жрица Эналы вытащила из складок своего платья тяжёлый железный ключ. Открыв замок, она толкнула створку и жестом пригласила свою гостью войти. Девушка покорно шагнула через порог и замерла, потрясённо разглядывая помещение, которое, на её неискушённый взгляд, больше всего напоминало странный гибрид библиотеки с химической лабораторией. Увидев её изумление, Синала улыбнулась и мягко произнесла, тоже входя в комнату, закрывая за собой дверь и запирая её на ключ:

– Каждая жрица Эналы способна лечить своей силой, но не всегда требуется такое серьёзное вмешательство, иногда, чтобы человек поправился, достаточно обычного настоя из трав. Поэтому мы не только исцеляем, но и изучаем растения и животных в поисках новых лекарств, которые могут помочь людям.

– Невероятно.

Снеара не знала, как реагировать на такое откровение Синалы: почему-то она была уверена, что жрицы-целительницы лечат наложением рук и молитвами, как всевозможные «чудотворцы» в её мире. И новость о том, что последовательницы Эналы подходят к излечению больных с вполне научной точки зрения, насколько такое возможно для этого измерения, конечно, вызвала у неё оторопь.

– Ладно, не будем тратить времени на обсуждение моих методов лечения. – Хозяйка прошла мимо своих пробирок и колб в ту часть комнаты, которая была занята под библиотеку, и опустилась в удобное мягкое кресло возле потушенного по причине тёплой погоды камина. – Располагайся поудобнее и расскажи мне, что с тобой случилось. Только очень подробно: любая мелочь может оказаться важной.

Девушка последовала за ней и устроилась во втором кресле, располагавшемся по другую сторону от камина, и, краем сознания отметив, что впервые в этом мире сталкивается с такими предметами комфорта, принялась описывать свои приключения – начиная со встречи на школьном дворе и заканчивая последним сражением на дороге. Синала слушала внимательно, иногда задавая наводящие вопросы, но её лицо не выражало никаких чувств, кроме вежливого интереса. Казалось, жрица Эналы просто поддерживает беседу, ни к чему её не обязывающую, и только глаза, мерцающие сочувствием и беспокойством, выдавали женщину. Снеара и не заметила, как рассказала своей собеседнице обо всём, включая собственные страхи и тревоги. Только когда Синала молча встала и, подойдя к спрятавшемуся за стеллажами со свитками столику, налила в бокал из одного из стоящих там кувшинов какой-то сок, а затем заставила девушку его выпить, Снеара поняла, что говорит уже много часов, и у неё в горле сильно пересохло.

Жрица Элары с благодарностью вернула пустой бокал и приготовилась отвечать на очередные вопросы, но у её собеседницы были немного другие планы. Осторожно убрав посуду, она серьёзно и как-то печально посмотрела на девушку и тихо произнесла:

– Мне почти всё понятно, но для того, чтобы окончательно разобраться с причиной возникновения твоих болей, я должна тебя осмотреть. – И добавила, видя непонимание в глазах Снеары: – Встань, пожалуйста, и не двигайся, пока я не разрешу.

Девушка послушно поднялась с кресла и замерла, вытянувшись во весь рост и совершенно по-детски зажмурив глаза. Словно если она не видит ничего страшного, это страшное с ней не произойдёт. Когда по её телу начало разливаться знакомое покалывающее тепло, переходящее в жар, Снеара напряглась, предчувствуя очередной приступ боли. Но ничего не случилось, только голос жрицы Эналы устало произнёс у неё над ухом:

– Боюсь, в этот раз без вмешательства богини нам не обойтись. – Девушка испуганно распахнула глаза и встретилась с полным какого-то запредельного спокойствия взглядом Синалы. – Тебе придётся принести клятву Энале, Снеара, тогда есть надежда, что боль пройдёт.

То, что не только лицо, но и взгляд женщины теперь не выражали её чувств, почему-то напугало девушку больше всего, в голове сразу стало тесно от дурных предчувствий и предположении. К тому же ей показалось, что Синала просит невозможного: ведь Снеара уже принесла клятву Эларе, пусть и невольную…

– Ты сможешь. – Женщина раньше поняла причины её замешательства и грустно добавила: – У тебя есть дар целительницы – этого достаточно для того, чтобы попытаться. Я вполне могу выступить в качестве посредника, который от лица богини примет твою клятву.

Снеара замерла на мгновение, раздумывая, а потом решительно кивнула, придя к выводу, что хуже, чем есть, всё равно уже не будет, так почему бы и ни рискнуть? Вдруг действительно поможет? Думать о том, что может и не помочь, она себе категорически запрещала, даже боясь представить, что её ждёт в этом случае. Синала улыбнулась, всем своим видом показывая, что полностью одобряет её выбор, и тихо произнесла: