Вероника Иванова - Берег Хаоса

Одурманена, без сомнений. Значит, нужно её забрать независимо от желания. Вот только позволит ли мне Полту это сделать?

– Дорогая, Вы знаете этого человека? – Тощая рука вытянулась в мою сторону.

Взгляд Сари последовал за рукой, пересохшие губы шевельнулись.

– Какого человека?

– Вот этого!

– Я... не помню.

– Он утверждает, что Вы – гостья его мэнора.

В зелёных глазах отразилась мука.

– Я... не помню.

– Видите, она не подтверждает Ваши слова, heve, – победно ухмыльнулся Стручок.

– Она, возможно, и не подтверждает, но у меня есть другое доказательство.

– Да что Вы говорите... Какое же?

– Браслет на её правой ноге.

– Помилуйте, у неё нет никаких браслетов, тем более, на ногах! Вы, наверное, просто спутали эту девушку с кем-то, вот и всё.

– Я хотел бы убедиться.

– Да, пожалуйста, позвольте взглянуть на её ногу, – попросил старший офицер патруля. Попросил таким бесстрастным тоном, что Стручка передёрнуло.

– Разумеется, как пожелаете...

Девчонку усадили на стул, и один из служек стащил с её правой ноги сапог и чулок. Лицо хозяина дома свиданий вытянулось (хотя и без того было почти лошадиным), потому что над щиколоткой сверкнула пряжка браслета.

– Я же говорил: чтобы никаких следов! – Прошипел Стручок, особенно не пытаясь прятать свою злость от лишних ушей.

– Я старался, хозяин, но он... Его никак было не снять! – Чуть ли не в голос начал оправдываться служка.

Я улыбнулся:

– Разумеется, вы бы никогда это не сделали: знак гостя может быть снят только в границах мэнора.

– Хорошо, эта девица, возможно, и является гостьей какого-то там мэнора. Пусть. Соглашусь. Но чем этот человек докажет...

– На печати и знаке один и тот рисунок. Этого мало?

– Достаточно, разумеется, достаточно... Но чем удостоверяется ВАША принадлежность к мэнору? Вы ведь не истинный владелец, верно? Если бы он пришёл сюда, все мы увидели бы подтверждение [19] При сотворении личной печати широко используется кровная магия, поэтому если человек находится поблизости с оттиском, оставленным этой самой печатью, устанавливается связь, и оттиск либо начинает светиться, либо иным образом оповещает наблюдателей. , но ведь он не придёт?

В зале наступила тишина. Старший офицер вопросительно взглянул на меня.

– Подтверждение?

– Да, да, именно! – Стручок уже открыто ликовал.

– Я могу подтвердить. Только...

– Что же Вы медлите?

– Если позволите, я хотел бы сделать это без лишних свидетелей.

Ветеран настороженно прищурился, но, похоже, понял, что предполагается к исполнению, и поддержал мою просьбу:

– В доме найдётся свободная комната?

– Ну разумеется! Всё, что пожелаете!

Солдаты патруля остались стоять за дверью, охраняя место дознания, а я, офицеры, Сари и хозяин дома свиданий прошли в небольшую комнату, из мебели в которой был один только столик, на котором стоял ветвистый подсвечник.

Стручка несколько насторожило моё согласие, но он всё ещё не собирался сдаваться. Конечно, можно было отправить запрос в соответствующий Регистр и получить заверение, подкреплённое малой императорской печатью, но на это требовалось время. Очень большое время. А до получения заверения в том, что я, волею божию и человеческою, назначен управителем мэнора Келлос с правом проживания, распоряжения и прочая, девчонка осталась бы в доме свиданий. В руках человека, мягко говоря, не располагающего к себе. Что произошло бы с Сари за месяц, потребный для заверения? Думаю, даже боги не возьмутся предугадать. Хотя, что тут гадать? И так всё ясно.

Зрители намечающегося представления расположились у стены, девчонка безучастно встала там, где ей велел старший офицер – по правую руку от меня. Свиток с печатью владельца мэнора был разложен на столике.

– Чего мы ждём, heve?

– Прошу не торопить: я не задержу вас долго. Всего несколько минут...

Когда я последний раз это проделывал? В день присяги? Да, больше случаев не представлялось. Пояти пять лет назад... Слишком недавно, чтобы забыть.

Снимаю куртку и кладу к ногам. Следом отправляются фуфайка и рубашка. Оголившееся тело схватывает ознобом, но не от холода, а от предчувствия. Останавливаю взгляд на огоньках свечей, мерно колышущихся от каждого из выдохов, моих и чужих.

Пронзительно-жёлтое до белизны пламя, вечно изменяющееся и вечно обжигающее. Хаос в самом яростном своём проявлении, снизойди до меня!

– Вечный и Нетленный, Справедливый и Беспощадный, Всезнающий и Всемогущий, яви печать своей дщери...

Я почти шепчу, но в тишине, нарушаемой лишь дыханием, мои слова звучат удивительно чётко, стены отражают их бесконечным эхом, и голос превращается в гул, закладывающий уши. А когда молчание вновь возвращается в комнату, под кожей на моей груди начинают вспухать ручейки шрамов.

Сначала светлые, почти белые, они темнеют, наливаясь багрянцем, словно по причудливому контуру всё сильнее и напористее течёт кровь. Поток достигает пределов кожи, раздвигает её, просачиваясь наружу каплями, которые вопреки всему не падают вниз, на пол, в ворох одежды, а продолжают висеть в воздухе, ожидая своих подружек. Вот последняя из них срывается с краёв свежей раны, взмывает вверх, сливается с остальными и... Алые струи приходят в движение, словно чья-то невидимая рука обмакнула в кровяные чернила кончик пера и старательно выводит печать Владения. Руну Hhies, отягощённую знаком, напоминающим переплетение рук. И как только последний росчерк выстраивает капли в предписанном порядке, рисунок вспыхивает белым, на целых три вдоха топя комнату в ярких лучах, а печать на свитке и пряжка браслета на ноге девчонки вторят ему...

– Что это было?

Молодой офицер не смог удержаться от вопроса, восторженными и немного испуганными глазами глядя, как я возвращаю одежду на положенное ей место, и кожа с розовыми полосками мгновенно заживших ран скрывается под рубашкой.

– Знак Заклинателя. Им они отмечают то, чем владеют, – отвечает его старший товарищ.

– Надеюсь, такого свидетельства достаточно?

Ветеран кивает и обращается к Стручку, нервно кусающему губы:

– Подтверждение получено и засвидетельствовано. Вы обвиняетесь в том, что удерживали в своём доме гостью мэнора Келлос без согласия на то законного управителя мэнора.

– Тварь! – Точный плевок попадает мне на щёку. – Я ещё доберусь до тебя!

– Всенепременно. Но не сию минуту, а несколько позже: полагаю, у патрульных найдётся к Вам немало вопросов, heve.

Если хозяин дома свиданий и намеревался выяснить отношения со мной без промедления, то поспешившие оказаться в комнате по свистку молодого офицера солдаты отвадили Стручка от подобных мыслей: он смерил меня ненавидящим взглядом, плюнул ещё раз, правда, менее метко, и был препровождён к выходу.