Марина Колесова - В плену королевских пристрастий

— Еще раз благодарю Ваша Светлость… Поняла все и жду Ваших распоряжений… Куда мне теперь?

— Домой отправляйтесь, Дороти. Пока все останется так, как было, за исключением одного. Недовольные Вами клиенты теперь могут пожаловаться мне, а я с Вас взыщу. Так что постарайтесь, чтоб недовольных Вами было как можно меньше.

— Я буду очень стараться, Ваша Светлость… но ведь меня могут и оговорить… — она всхлипнула и испуганно потупилась.

— Я разберусь, не волнуйтесь. И по каждому случаю, перед тем, как принять решение о наказании, я выслушаю Вас тоже.

— А налоги, Ваша Светлость?

— Вы будете платить мне то, что платили раньше королю, а уже я буду рассчитываться перед казной. Так что в этом вопросе для Вас не измениться практически ничего. Пока, по крайней мере… а дальше, поживем — увидим.

— Благодарю, Ваша Светлость. Я могу идти?

— Да, — кивнула герцогиня.

Поднявшись сначала на одно колено, а потом, встав окончательно, портниха поклонилась еще раз ей, потом королю и герцогу и попятилась к выходу, но у дверей она вдруг остановилась и осторожно осведомилась, — Ваша Светлость, я спросить забыла: Мне можно будет Вам платья привезти, как только они готовы будут? Я постараюсь как можно скорее, особенно для дочери Вашей, дней через пять будет готово…

— Привозите, Дороти, — кивнула герцогиня и отвернулась.

Как только портниха вышла, король громко расхохотался:

— Алиночка, ты чудо! Ты доставила мне истинное наслаждение. Алекс подыщи мне толстую служанку, я буду развлекаться тем, что стану ежедневно сечь ее розгами. Уморительное зрелище.

— Я конечно рада, что доставила Вам удовольствие, — холодно обронила Алина, — но хочу Вам сказать: у Вас испорченный вкус… извращенный какой-то… К тому же, как можно наказывать кого-то для развлечения и потехи ради? Я понимаю, за провинность — тут можно и взыскать, но без повода — это несправедливо и бессердечно.

— Алиночка, да ладно тебе… Неужели думаешь, я повод наказать не найду? Конечно, я сначала найду повод.

— Артур Вы вечно все переставляете с ног на голову.

— Все, все… хватит мне мораль читать. Не порть мне хорошее настроение. Это было дивное представление.

— Давайте оставим эту тему, Ваших восторгов я все равно разделить не смогу…

— Хорошо, оставим… — кивнул и злорадно усмехнулся, — Кстати, ты догадываешься, какая о тебе теперь пойдет гулять молва?

— Вы знаете ведь, что это меня не трогает. Меньше желающих хамить мне в следующий раз найдется. Пусть считают, что я злобная стерва, пользующаяся Вашим расположением и творящая произвол.

— Тогда ты самая очаровательная и замечательная стерва на свете, моя драгоценная… — король, усмехнулся и, нежно притянув ее к себе, рукой ласково провел по щеке, — И я рад, что ты в кои веки захотела им наконец-то воспользоваться. Я никому не позволю обижать или оскорблять тебя… А если еще хоть что-то захочешь, только скажи…

— Обедать пойти хочу, — рассмеялась она, — Может, вы с герцогом согласитесь пойти обедать, чтоб не дать мне умереть с голода?

— Алиночка, радость моя, да с удовольствием. Алекс, распорядись, — король обернулся к герцогу.

— Сию минуту, государь, — тот подошел к стене и дернул шнур, вызывающий слуг.

Дверь тут же распахнулась, и герцог приказал появившемуся слуге, — Передай Рону, я велел подавать обед. Мы сейчас подойдем.

Через два дня, в то время как герцог с королем были в столице, Алина с пажом с утра отправилась на верховую прогулку. Они достаточно далеко углубились в леса графства Вират, когда неожиданно небо потемнело.

— Похоже, что мы попадем в грозу, — усмехнулась Алина, разворачивая коня в обратную сторону.

— Ваша Светлость, может, имеет смысл доехать до замка графа или ближайшего села и там переждать?

— До замка графа до дождя все равно не доедем, да и до ближайшего села тоже. Посмотри, как небо потемнело. А мокрым в какой-нибудь таверне сидеть небольшая радость. Уж лучше домой постараться добраться, — она послала коня рысью.

Виктор поскакал следом. Они не успели проехать и четверти пути, как их накрыла стена дождя. Не обращая внимания на дождь, всадники продолжили свой путь, и тут рядом с ними ударила молния. Конь герцогини, испуганно заржав, поднялся на дыбы, а потом, не слушаясь ни повода, ни удил и не разбирая дороги, понес ее вглубь леса.

Справиться с ним и остановить его Алина смогла лишь минут через двадцать, когда Виктор, попытавшийся ее догнать, безнадежно потерял даже их след. Оглядевшись, Алина поняла, что они с Вельдом, так звали ее коня, заблудились и нельзя понять, куда ехать. Ливень скрадывал все звуки и смывал все следы. Лес стоял сплошной стеной, и сориентироваться было невозможно.

— Что ж, — Алина рукой похлопала по шее коня, — замерзнем на месте стоять, иди куда-нибудь… Сумел в лес завести, теперь давай вывози.

Вельд тряхнул головой, безрезультатно пытаясь стряхнуть воду, льющуюся сплошным потоком, и побрел сквозь лес в неизвестном направлении. Вскоре дождь прекратился, и сквозь густую листву деревьев стало просвечивать солнце. Вельд шел достаточно долго, пока не вышел на довольно широкую дорогу, где и остановился.

— Ну вот к какой-то дороге выехали. Теперь бы понять, куда по ней ехать… — Алина взглянула на солнце, — чтоб к замку вернуться оно, как мне кажется, по правую руку быть должно, а тут получается либо навстречу ему ехать, либо от него. Куда ехать Вельд, непонятно… поэтому поедем к солнышку, пока оно еще высоко. Если сейчас еще больше заплутаем, то вечером, когда возвращаться придется, в глаза светить нам не будет, а то тяжело ехать, когда солнце слепит.

Решив куда ехать, Алина решительно направила коня и поскакала по дороге.

Проскакав около получаса, она увидела, что дорога упирается в ворота высокой каменной ограды.

— Интересно, куда это мы попали, — проговорила Алина и, подъехав ближе, постучала в ворота железным кольцом.

— Кто там? — послышался мужской голос с явным акцентом из-за ворот.

— Герцогиня Алина Тодд, открывайте! — громко и достаточно высокомерно скомандовала Алина.

— Сейчас доложу, подождите…

— Вы будете докладывать потом! — раздраженно рявкнула Алина, — Сначала Вы мне откроете, потому что я сюзерен этих мест. И если Вы не сделаете это немедленно, то потом не раз пожалеете об этом и Вы, и Ваш господин!

— Сейчас, минуточку… — за дверью раздалось клацанье запоров, и ворота приоткрылись.

На Алину удивленно взирал громадный, атлетического телосложения мужчина восточной наружности в ярких шелковых шароварах и длинной, подпоясанной широким кушаком, рубахе с длинным кривым кинжалом за поясом.

— Шире ворота раскрывай! — строго приказала Алина.