Наталия Ипатова - Король, которого нет

…ветер с Запада нес запах яблок из рощ Авалона

Крыс и Шмендра

Не припомню, чтобы прежде мне доводилось так долго ждать муниципального дракона. К тому времени, как ленивая полусонная тварь плюхнулась на остановку, отчаяние переполнило меня, внутри поселился тонкий вибрирующий стон, и я уже вовсе не хотел куда-то лететь и кого-либо видеть. Даже обоих Бедфордов, в иное время столь любезных моему сердцу. Более всего мне хотелось добраться до моей берлоги, выпить горячего и впасть в спячку лет на пятьдесят. Нынешние сны – я чуял это! – были бы поистине прекрасны. Хоть бы и вовсе не возвращаться в этот стылый-постылый, обложенный тучами апрель.

Проблема в том, что нынешний визит к Дереку и Мардж не был только лишь моим делом. Альбин Мята сопровождал меня, понурый, пережеванный и не склонный к разговорам. Честное слово, для дружеского визита это был не лучший день.

В присутствии эльфа, однако, обнаружились свои светлые стороны, потому что когда мы прибыли на место, я увлек Рохлю на кухню, а Альбина бросил Мардж в качестве жертвенного агнца. Не надо обладать хваленым тролличьим чутьем, чтобы понять, что и у них не все ладно. С Мардж и вообще-то никогда не просто, но задавать им личные вопросы в лоб мне показалось неделикатно.

С другой стороны Дерек мой давний друг. О ком мне еще заботиться?

Она вся была – вопль, скрученный и задавленный, а Рохля мялся и молчал, и явно жаждал поговорить с кем-то посторонним. Я вполне подходил.

– Ты оставил полицию, – сказал я, – но полиция не оставляет тебя. Городу нужны все, кроме тех, кто уволен по дисциплинарным взысканиям.

Он удивился:

– Это так серьезно?

Я разъяснил ему то, чего он по молодости лет знать не мог, ну или знал только теоретически. После Дней Полыни государственные структуры обычно претерпевают некие изменения. Для того, чтобы их реализовать, общество вправе призвать на службу даже тех, кто ее оставил, кроме, разумеется, злоупотребивших служебным положением, если они имели глупость попасться. А может и тех допустят: мало ли за что проголосует Палата Общин. К тому же Дни Полыни традиционно истощают кадры. Все мы принадлежим себе лишь в определенной степени…

Дерек слушал и, кажется, не очень-то радовался тому, что в прошлом зарекомендовал себя слишком хорошим полицейским.

Больше мы ничего сказать друг другу не успели: нас прервало невнятное восклицание Мардж, и Рохля кинулся из кухни вон. Ничего не оставалось, кроме как последовать за ним.

Усевшись рядышком на продавленном диване, его жена-полуэльфа и Альбин Мята смотрели по домашнему палантиру трансляцию заседания Палаты Лордов. Как я уже говорил, последняя Полынь качнула маятник в сторону демократизации, действительной или мнимой – об этом трудно судить полуобразованному троллю! – и зрелище это, и чувство причастности было населению внове.

С трибуны как раз сходил неотразимый в красоте и силе Гракх Шиповник, и Мардж свирепо тыкала в него пальцем.

– Он! Обещал!

Дерек поджал губы. Мы все, здесь присутствующие, были в курсе, какое обещание дал глава Дома Шиповник Марджори, урожденной Пек, полуэльфе из неизвестного рода. Гракх Шиповник обещал отыскать того, кто повинен в появлении на свет Марджори-полукровки, или хотя бы назвать родной ей по крови Дом.

Он вовсе не обещал ей добиться того, чтобы означенный Дом назвал ее своей дочерью и принял на себя обязательства.

– Может быть сейчас это неважно, дорогая?

– Именно сейчас! Это важно! Как никогда! Не стоит прикидываться идиотом, милый, тебе не идет!

Она взметнулась и исчезла в кухне, зацепив по дороге косяк и с грохотом приложив дверью. Если бы у нее был хвост, подумал я ошарашено, она бы его прищемила. Мы все почувствовали себя ненужными и неуместными.

– Чего это с ней?

– Есть, – сказал Рохля, прижимая уши, – причина. Одно заклинание… не сработало. И не то, чтобы я был не рад, но это как-то, – он развел руками, – неожиданно… и не вовремя.

Мы с Альбином растерянно посмотрели друг на дружку. Их вроде бы полагалось поздравить, но я был вовсе не уверен, что не получу от Мардж сковородкой.

– А где вы покупали заклинание? – спросил эльф.

Рохля пожал плечами. Пакетики вроде этого горстями покупаются в супермаркетах на кассах, на уличных лотках, в будках на остановках. Они вечно валяются в карманах, их залежи можно обнаружить в шкафчике в ванной и в ящике прикроватной тумбочки…

– Оно по крайней мере было лицензионное?

Физиономия Рохли вытянулась.

– Об этом должен думать маркетинговый отдел, а не обыватель с тележкой.

Это не юридическое дело, никого за это не прищучить. Они, кто бы они ни были, всегда докажут, что либо вы подмочили пакетик, либо он был у вас просрочен, либо вы брали его не у них. Наказать негодяев можно только одним способом – заморочиться всерьез и свести с ними счеты. Но для пользы дела Дереку и Мардж следовало бы почувствовать себя немного счастливее. Не псориаз же подхватили.

– Теперь об этом придется думать тебе, – сказал я. – Слишком много стало в городе таких заклинаний, вроде бы грошовых, но совершенно пустых, не стоящих бумажки, в которую они завернуты. Магия – основа нашего мира, если мы позволим профанировать ее, земля уйдет у нас из-под ног. Палата Лордов, – я указал подбородком на погасший палантир, – на этой неделе утвердила постановление об ужесточении производственного контроля и состав Комитета по лицензированию. И это именно то, друг мой, чем нам с тобой предстоит заниматься в ближайшее время. Баффин говорит: вернись, он все простит.

Иногда полезно выставить себя бесчувственным. Очень мобилизует собеседника.

– А что, – спросил мой друг, – есть ли какой-нибудь крохотный шанс подойти к этому… как его?… Гракху?

Не очень-то нравился ему этот эльф, и совсем не по душе была сама идея искать кровного родства в высших сферах, но есть дни, когда место твоему «хочу-не хочу» – восемьдесят пятое. Бывает, ты понимаешь это слишком поздно, и человек – тролль? – решает, что с тобой ему хуже, чем без тебя. Стоит ли человека – тролля? – твоя секундная правота? Для них с Мардж сейчас нет ничего важнее.

Альбин замялся.

– Гракх, разумеется, сдержит данное им обещание, эльфы весьма чувствительно зависят от слова; считается, что нарушение слова навлечет проклятие на весь род. Но эльфы просто по-иному воспринимают слово «своевременно», и когда в списке неотложных дел лорда Шиповника очередь дойдет до Марджори, для самой Марджори уже может быть слишком поздно. Мне казалось, прежде твоя леди смотрела в сторону чистокровных куда как недобро, с чего бы она вдруг так переменилась?