Оксана Панкеева - Люди и призраки

— Это всего лишь предположение, если оно неверно, ничего страшного. Просто Мафей мне рассказал очередной сон, который меня озадачил не меньше, чем его самого. Ему снилась девочка с таким же рыжим вихром, вот я и подумал…

— Девочка? Маленькая?

— Он, как всегда, плохо разглядел. Не маленькая, подросток. В коротких штанишках и кожаной куртке, с жуткими глазами сиреневого цвета, которые светились в темноте. В общем, полный бред. Собственно, я уцепился за эту рыжую прядь и подумал, что, возможно, именно так выглядит на самом деле твой знакомый. Значит, ошибся.

— Он говорил, что таким образом красили волосы поклонники какого-то рыжего барда, — вспомнил Кантор. — Так что, этих крашеных подростков может быть очень много. Но с каких пор Мафею начали сниться незнакомые люди из чужого мира?

— С сегодняшней ночи, — серьезно ответил король. — Правда, кроме упомянутой тобой странности, в его снах больше не появилось ничего нового. Эта девочка тоже попала в беду, как и все остальные, кто имел несчастье ему присниться. Насколько я понял, в каком-то притоне, где развлекается молодежь, началась драка со стрельбой и поножовщиной, и девочку настигла шальная пуля. Так и непонятно, насмерть или нет, у Мафея всегда как-то непонятно получается. Красочная картинка с потоками крови, и никаких конкретных фактов… Но ты, если увидишь снова своего знакомого, расскажи ему. Может, ему это будет понятнее. Все-таки, Мафей увидел этот сон после знакомства с ним. А кстати, ты уверен, что это не был твой отец?

— Меня уже спрашивал ваш придворный маг. Уверен. Отца бы я узнал. Что он вам всем дался?

— Есть у меня к нему одно дело, — нимало не смущаясь, пояснил король. — Если он объявится, передай, что мне необходимо с ним поговорить. И еще кстати, ты передал Амарго мою просьбу?

— Он отказался, — ответил Кантор. — Да и зачем вам теперь все это? По привычке?

— Не понял? — удивился король. — Почему ты считаешь, что меня больше не интересуют столь занятные дела?

Ну да, подумал Кантор, что это я… Можно подумать, такой мелочи, как смерть, достаточно, чтобы укротить любопытство его величества.

— Да нет… это я так… — вздохнул он и, пока его величество снова не задал какой-нибудь неожиданный вопрос, осторожно спросил: — А Мафей по-прежнему рассказывает вам свои сны? Вы и к нему тоже приходите?

— Я? Это он ко мне примчался с утра прямо в халате, чтобы поскорей рассказать. Хоть мэтр и не велел меня беспокоить, все по-прежнему бегут ко мне со всеми вопросами. Флавиус вчера вообще среди ночи явился. Твой непутевый ученик товарищ Пассионарио тоже на днях приперся среди ночи со своими проблемами… Кстати, это правда, что Хоулиан — твой прадед?

— А его вы откуда знаете? — растерялся Кантор. Нет, этого ненормального короля никакая могила не исправит. Он своими вопросами кого хочешь достанет.

— Имел честь познакомиться. Правда, я на тот момент был не совсем живым, но, надеюсь, еще увидимся. Похоже он надолго застрял в этом мире. Любовь у него здесь. Тебе Элмар еще не жаловался?

— Я еще не виделся с Элмаром. А что?

— Не буду сплетни разносить, пусть сам пожалуется. — Король вздохнул и внимательно посмотрел на Кантора. — Так говоришь, ты с палачом выпивал? Очаровательно. Приятно иметь дело с еще большим чудаком, чем я сам. Ладно, пойду, пожалуй, а то я, похоже, утомил тебя своими разговорами. Отдыхай. А мне еще надо к Жаку сходить, посмотреть на его гостиную. Флавиус уверяет, это нечто незабываемое. И с Ольгой хотел переговорить…

— А где Ольга? — спросил Кантор, которому уже давно хотелось пить, но просить об этом нематериального короля было бы по меньшей мере глупо.

— Внизу с Кирой, шепчутся о своем, о женском. Ну, там, о штанах, о пистолетах и о нас с тобой. — Король усмехнулся и поднялся, пряча трубку в карман. — Выздоравливай, герой, и приезжайте с Ольгой к нам в гости. Посидим, поговорим о чем-нибудь приятном, выпьем хорошего коньяку… держись, не раскисай, а то я вижу, у тебя глаза как-то подозрительно блестят. Извини, если я тебя расстроил, и не обижайся. До свидания.

— До свидания, — тихо сказал Кантор, провожая взглядом нескладную, немного сутулую фигуру короля, пока тот шел к двери. А когда дверь закрылась, вытер предательскую слезу, все-таки прорвавшуюся на волю, и подумал, что бы значило странное приглашение в гости, и каким образом все ходят к его величеству среди ночи. На кладбище бегают, что ли? Или его по-крупному надули, и король на самом деле жив, а он уши развесил и сопли распустил? Да нет, он же сказал, что когда знакомился с эльфом, не был живым… Хотя дверь только что открыл вполне обычным человеческим образом… Тьфу ты, да что происходит вокруг? То мебель течет, то дракончики, то король, теперь вот бабочки какие-то мельтешат… Хорошо хоть, не вертолетики… Нет, он точно сошел с ума…

С этой мыслью Кантор снова уснул и добросовестно просмотрел очередной кошмар с участием душки Тедди и палача-садиста из Кастель Милагро. Господа специалисты вели между собой идейный спор, который закончился тем, что Тедди плюнул, послал безграмотного коллегу куда следовало, бросил об пол щипцы и ушел. Победитель обрадовано подхватил инструмент и подступил поближе к Кантору, обещая показать ему, что такое высший кайф, но тут одна стена с грохотом обвалилась и в камеру шагнул железный герой Терминатор с огромной винтовкой в одной руке и здоровенным двуручником в другой. У него была монументальная фигура Элмара и лицо Жака и пустыми белыми глазами. «Что, суки, не ждали?» — злорадно заявил он и стал быстро и часто стрелять из своего орудия куда попало. Кантор почти физически почувствовал, как его снесло вместо со столом и размазало по стенке. Он успел еще увидеть, как пришелец крошит мечом палача, называя эту процедуру странным словом «демонтаж», и на этом проснулся. Над ним стоял Элмар, одной рукой встряхивая его за плечо, а другой обняв Ольгу.

— Не плачь, это нормально, — пояснял он. — Что ему еще может сниться в таком состоянии? Это пройдет, не переживай. Лучше покорми его и пусть спит дальше. Завтра ему станет получше.

— Плечо… — простонал Кантор, пытаясь вывернуться из стальной хватки первого паладина, который так и не научился умерять свою силушку, хватая людей за что-либо.

— Ох, извини… — спохватился Элмар. — Больно? Я не хотел…

— Больно, — согласился Кантор, чувствуя, что на этот раз он точно проснулся. Все было на месте — и люди, и мебель, а также и спина, и пальцы, и нога, и голова, которая разламывалась от боли.

— На, таблеточку скушай, — жалобно шмыгнула носом Ольга и протянула ему что-то маленькое и белое на раскрытой ладони. — Мэтр только в полночь придет, а еще только девять…

Кантор заколебался, помня, что всяческие лекарства, которыми его угощали до сих пор, приводили к созерцанию говорящих цыплят и прочих вертолетиков.