Дэвид Билсборо - Сказание о страннике

Сумбурность, с которой пес выбирал дорогу, навела Гэпа на мысль, что тот не следовал какому-то заранее определенному направлению, а просто бежал наугад, уворачиваясь от рычащих, плюющихся фигур, которые теперь были повсюду, — прекрасно знакомые со здешними пещерами йордиски начали окружать преследуемую добычу.

Вдруг как из-под земли выросла темная фигура. Шлёпп резко вильнул в сторону и сумел увернуться, однако хлесткий удар длинных когтей почти распорол ему бок. Не чувствуя ни боли, ни страха, Шлёпп помчался дальше. Повсюду в сумраке маячили йордиски, и юноше оставалось лишь надеяться на своего спасителя.

Ещё несколько страшных минут — и Гэп осознал, что огней впереди больше нет, а яростные вопли преследователей затихают. Вскоре Шлёпп притормозил и наконец отпустил его.

Шатаясь, Гэп поднялся на ноги, вглядываясь в холодную мглу. Он не мог ничего разглядеть, зато прекрасно все слышал. Гул разъяренной толпы йордисков нарастал, заглушая дробный стук капель в озерце неподалеку.

— Шлёпп, ты чудо! — выдохнул юноша. — Ты просто...

Но Шлёппу было не до разговоров. Он уже тянул его за рукав — дальше. Не важно, знал ли пес, куда направляется, оставаться тут было опасно. Гэп задержался, только чтобы покрепче ухватиться за собачий хвост, и вслепую, спотыкаясь, зашагал в непроглядном сумраке туннелей.

Здесь было тихо. Тихо и душно. Огромная пещера с ее гулким эхом и вонючим дымом осталась далеко позади — они нырнули в один из извилистых коридоров. Здесь было холодно, откуда-то сверху беспрерывно капала вода, словно моросил зимний дождик.

Почему же йордиски их не преследуют? Может, это не их территория? Вряд ли — всего в нескольких минутах от их логова? В душу закралась леденящая мысль: а что, если беглецов направили сюда намеренно, прямо в лапы другим йордискам?

Нет, тут дело в чем-то другом. В этом случайно выбранном ими туннеле было что-то особенное. Что-то пугающее даже йордисков...

Лучше об этом не думать. Он и так уже натерпелся страху.

Вскоре тьма вновь сменилась тусклым светом. Гэп вздохнул с облегчением, заметив слабый отблеск солнечных лучей на влажной мшистой стене туннеля.

Не мешкая ни секунды, Гэп вслед за Шлёппом поспешил к выходу. Ужас последних часов опустошил его и морально, и физически; он брел, пошатываясь, сквозь облако холодной водяной пыли, не задумываясь о том, что ждет впереди.

И вот он снаружи.

Минуты две Гэп не мог ничего разглядеть. Просто стоял, с трудом держась на ногах и щурясь от ослепительного солнечного света. Судя по завывающему в верхушках деревьев ветру, пещеры остались позади. Юноша полной грудью вдохнул упоительные ароматы прелой листвы, мокрого мха и грозовых облаков. За всю свою жизнь он не переживал мгновения прекраснее.

Только сейчас боль напомнила о себе — страшно жгло лицо. Гэп рухнул на колени возле ручья и принялся судорожно плескать ледяную воду на нестерпимо пылающие раны — снова и снова, стараясь смыть мерзкую мазь с ран, — пока не убедился, что от едкой гадости не осталось и следа.

Однако он все ещё не знал, где находится.

Поначалу непривычно яркий, свет уже не так бил в глаза, постепенно стали вырисовываться привычные очертания, но как-то слишком расплывчато...

Гэп снова ощупал лицо, и из груди вырвался стон разочарования.

Можно было и догадаться. Хлесткие скребки йордисков не просто его изуродовали — они сорвали очки.

Зато жив остался, вздохнул Гэп. Всё остальное было совершенно не важно.

— Шлёпп, — прохрипел он, расплываясь в улыбке и сквозь навернувшиеся на глаза слёзы пытаясь разглядеть пса, — ты чудо... просто чудо!

Гэп прислонился к скале у входа в пещеру и замер, подставляя продрогшие члены теплым лучам солнца.

— Клянусь Скайсой, не знаю, как это у тебя получилось, но я... по-моему, я тебя люблю.

В нос ударил запах прогорклого, с примесью гари, пота, въевшегося в одежду, напомнил об удушливой яме, из которой Шлёпп его вывел. Хотел бы Гэп об этом забыть — он невольно вздрогнул, и по спине разлился неприятный холодок.

И тут глаза юноши широко распахнулись: прямо на него, в упор, глядело, не отрываясь, новое создание.

Это был не йордиск.

Гэп даже без очков с первого взгляда заметил разницу. Примерно одного роста с Гэпом, разве что чуть более хрупкого телосложения, существо стояло, не шелохнувшись. Поначалу Гэп принял его за полга: в памяти всплыла внешность тех немногих представителей этой расы, что встречались ему в Нордвозе. Но нет, создание явно больше походило на зверя, чем на человека.

Существо стояло на двух ногах, слегка пригнувшись. Большие косолапые ноги, длинный хватательный хвост, которым оно нервно себя стегало, как кошка на охоте, бурая шкура, поросшая редкой курчавой шерстью. Большие заостренные уши с подрагивающими кончиками двигались независимо друг от друга. Создание пристально смотрело на Гэпа большими зелеными глазами.

В когтистой лапке оно сжимало короткое копье, скорее походившее на заточенную палку. Это, да ещё потертый кожаный мешочек на ремне у пояса — ни других вещей, ни одежды. И хотя по сравнению с полными йордисков пещерами вид существа не внушал страха, уверенности у юноши не прибавилось.

— Шлёпп! — позвал он. — Шлёпп?

Пес как сквозь землю провалился. Гэп торопливо огляделся, все ещё пытаясь хоть что-то различить в размытых контурах вокруг. Сильно прищурившись, он понял, что стоит в рощице, окаймленной невысокими скалами, за которыми простирается лес.

— Шлёпп! — завопил Гэп. — Что ты там делаешь? Иди сюда!

Оказалось, что Шлёпп как ни в чем не бывало вынюхивает что-то у входа в пещеру. Он наверняка не хуже Гэпа видел незнакомца, но не удостоил того вниманием. Похоже, возня в опавшей листве занимала пса гораздо больше, чем непрошенный гость.

«Здорово...» — отметил про себя юноша и снова повернулся к пришельцу. Они молча разглядывали друг друга, не решаясь сделать первый шаг. Впрочем, в итоге «получеловек», казалось, удовлетворился увиденным (после продолжительного сопения и покачивания головой) и осторожно отступил. Он двигался очень медленно, не переставая дрожать — или скорее трепетать — как летучая мышь.

Неожиданно он поднес руку ко рту и издал пронзительный свист — по-видимому, какой-то сигнал; звук заметался между деревьев и унесся вдаль. Гэп с удивлением заметил полупрозрачную кожистую перепонку, соединявшую поднятую руку и бок существа. Похоже скорее не на крыло летучей мыши, а на перепонку белки-летяги. Гэп смотрел, не в силах отвести взгляд; не верилось, что «получеловек» способен летать...

Так они и стояли, молча, выжидая. Пришелец снова поднес пальцы ко рту, но на этот раз Гэп ничего не услышал. Зато Шлёпп взвыл и залаял на существо, словно упрекая.