Дэвид Билсборо - Сказание о страннике

...И — в самом конце кровавой книжки-картинки обыденных жестокостей природы — сцена, которую Гэпу ни разу не доводилось видеть собственными глазами: только что вылупившийся черепашонок неуклюже, комично ковыляет к морю, отчаянно пытаясь поскорее пересечь прибрежную линию. Щелчок клешней — и вот крабы уже тащат малыша в песчаную нору...

Конец.

Ему конец. Как и многим, чьи жизни отняли они с гигером — и никакой несправедливости тут нет. Просто закон Природы. Теперь он был тем черепашонком, отчаянно, но тщетно цепляющимся ластами за стены уходящего вниз туннеля, по которому его волокут.

«Еще одна отрыжка судьбы!» — выругался Гэп, отбиваясь.

Никуда не денешься: во всем виноват он сам. По крайней мере новорожденные черепашки не рискуют понапрасну, околачиваясь у подозрительных водопадов, особенно, если их недвусмысленно предупредили туда не соваться.

Его уносили все глубже в логово йордисков. Гэп не мог разглядеть своих мучителей в этих туннелях чернее ночи, зато хорошо их чувствовал. Костлявые когтистые пальцы вцепились в него с неимоверной силой, как огромные жвала. Сальные, покрытые щетиной шкуры, исходя прогорклым потом, терлись о его тело. А уж вонь ! Как на скотобойне или у кожемяк — а то и в чумной яме.

Они все время чирикали, скрипели и пересвистывались на непонятном языке — Гэпу казалось, как-то по-насекомьему.

Вскоре туннели осветились тускло-красным мерцанием, и постепенно юноша стал различать гротескные силуэты своих похитителей. Где бы ни находилось их логово, до него, похоже, оставалось недалеко. Гэпу чудилось, что руки его вот-вот вырвут из суставов; он уже обмяк от боли. Скоро совсем не останется сил.

Нужно срочно что-то предпринять. Выждать подходящий момент для рывка — второго шанса не будет.

Раскачиваясь из стороны в сторону, он сумел на какое-то время прижаться правым бедром к одному из йордисков. Последовал взрыв скрипучих звуков, и страшные когти безжалостно хлестнули Гэпа по лицу. От шока он вскрикнул и судорожно выгнулся.

Однако оно того стоило: прижавшись к йордиску, юноша почувствовал обнадеживающую твердость садового секатора, врезавшегося в ногу. Похитители так торопились убежать от гигера и его охотничьей своры, что даже не удосужились разоружить пленника. Стиснув зубы, Гэп постарался дышать размеренно: возможно, ещё остался шанс спастись.

Несколько мгновений спустя он почувствовал на лице порыв воздуха, несущего промозглую сырость подземных потоков. Гэп вздохнул полной грудью, не догадываясь о том, что его ожидает. Жесткая хватка йордисков неожиданно ослабла, и он мягкой грудой рухнул на пол.

Теперь Гэпа окружала бесконечная черная пустота. Со всех сторон раздавалось журчание бегущей воды. Рука незаметно потянулась к секатору...

— ЧРРРРК! ГХРРРЧНККК! — прощелкал один из йордисков. Голос гулким эхом унесся в пустоту и, отразившись от каменных сводов, растаял вдали.

— Иззррркс! Зпфкс! — последовал отклик из безликой черноты впереди.

Торопливое шарканье. Когти подхватили его снова. Так и не успевшего собраться с мыслями Гэпа — как был, ничком — скрутили веревками и ремнями. Откуда-то сверху послышался треск балки. Гэпу пришла в голову мысль о виселице. Снизу доносился отдаленный звук потока, бурлящего в беспросветных глубинах.

Затем на мгновенье йордиски прервали свое занятие и застыли в тишине. Гэп ничего не слышал и не мог понять, в чем причина остановки, но у него было отчетливое впечатление, что они к чему-то принюхиваются. Затем его мучители торопливо возобновили приготовления, однако теперь юноша точно знал, что они чем-то обеспокоены.

Он лежал и лихорадочно думал. Их беспокойство может сыграть на него. И когда лицо Гэпа прижали к твердому каменному полу, он решил, что не упустит шанса. Нужно действовать быстро, права на ошибку нет. Его ловкие пальцы украдкой нащупали деревянную рукоять секатора. Сердце заколотилось, по жилам заструился адреналин, и Гэп почувствовал, как тело напряглось...

И тут его рывком поставили на ноги и толкнули вперед. Разглядеть Гэп по-прежнему ничего не мог, но со страхом ощутил, что стоит на краю глубокого ущелья. Вот-вот должно было случиться что-то ужасное. Рука опять потянулась к секатору...

А затем воздух раскололся от яростного, демонического воя, который пригвоздил всех к месту и эхом пронесся по пещере. Волосы встали дыбом от ужаса. Кровь застучала в висках.

С еле слышным шумом что-то большое пролетело рядом, а затем раздался омерзительный хруст. Мгновение спустя тело одного из похитителей упало, разорванное надвое.

Шлёпп!

Это имя, вдруг ставшее самым прекрасным, самым звучным и поэтичным из всех имен, отозвалось ликованием в душе Гэпа. Вот он, его шанс! Мгновенно забыв про секатор, Гэп отодвинулся от края пропасти и громко позвал пса, пытаясь перекричать металлический звон невнятных голосов и рёв воды.

— Шлёпп! Шлёпп! Это я, Гэп! Ко мне, малыш, ко мне!

Пронзительные вопли йордисков наполнили пещеру, и звук разрываемой плоти возобновился с удвоенной силой. С другой стороны пропасти донесся шквал изумленных выкриков и трелей. Ад кромешный.

— Шлёпп! — ещё раз выкрикнул Гэп, скользя в растекающейся луже крови. — Ко мне! Ко мне!

Резкий удар скребанул по его и без того израненному лицу, и голова откинулась назад. А затем — вот тебе и шанс! — его с силой толкнули прямо в пропасть.

Раскрыв рот в безмолвном крике, Гэп нырнул вперед головой в черноту разверстой бездны: ни верха, ни низа; лишь пустота и ветер, вырвавший последний воздух из его легких. Время замерло. Битва наверху затихла.

Ремни врезались под мышки, и Гэп понял, что летит по широкой дуге. Его прикрепили к некому подобию страховочной «сбруи», подвешенной на балках где-то высоко вверху, и импровизированные качели несли его к другой стороне пропасти.

Долетев до высшей точки дуги, он почти почувствовал состояние невесомости, и тут грубые руки выхватили его из тьмы. Новый удар, на этот раз чуть не лишивший юношу лица (по крайней мере так ему показалось). На мгновение Гэп потерял сознание, затем — сквозь пелену боли — с той стороны пропасти донеслись предсмертные крики разрываемых на части пропащих душ.

«Мой шанс! Как же так?!»

С него в спешке снимали веревки и волокли в очередной туннель, а в потерявшем ориентиры сознании крутилась одна и та же мысль. «Будет ли ещё один шанс?»

Пока Гэпа утягивали все дальше и дальше под землю, пес Юлфрика закончил свою жуткую расправу. Слишком поздно. Последнее завывание Шлёппа — тоскливая поминальная песня по проклятым душам — затихающим эхом догнало юношу в глубине туннеля.

Сердца стук, молоточков звук, тук-тук, по туннелям круг, хрип, охрип, бег, бьет под дых, много миль, целый век не пил, горькая желчь в рот, пересохший рот, вброд, холодный пот, за шиворот, кошмарный бред, нечем дышать, воздуха нет, вред, выхода нет, горло горит, легкие жжет, хрупкая оболочка плоти вот-вот взорвется, маленький мальчик зашел слишком далеко в лес, упал, пропал, в каменной норе исчез, один, не спастись, стонать нет сил...