Джонатан Страуд - Тайный огонь

Том вернулся к машине и медленно поехал домой.

На то, чтобы взбежать к себе наверх и улечься в кровать, Стивену потребовалось минуты две. Уснул он почти мгновенно — его глаза закрылись по-настоящему впервые с тех пор, как он побывал в Яме. Майкл спустился вниз, в кухню, и сделал себе бутерброд. У него глаза горели невыносимо. Всю вторую половину дня они болели все сильнее и сильнее, и теперь веки сделались как будто раскаленные.

Майкл поплескал себе в лицо холодной водой и поморгал, ожидая, когда уляжется жжение. Боль мало-помалу отступила, но подавленное желание никуда не делось. Жажда видеть… по-другому… была почти непреодолима. Весь день Майкл испытывал побуждение использовать свое новое зрение, и, хотя по большей части ему удавалось держать это желание под контролем, мальчик чувствовал, что долго так не выдержит. Кроме того, он весь день не видел никого, кроме Стивена. Нет, завтра он пойдет в деревню и будет смотреть на людей на лугу! У него сердце заныло при одной мысли о том, как прекрасны должны быть их скрытые души…

Сара спустилась вниз из своей комнаты. Увидев у раковины Майкла, она вздрогнула.

— Что, явился не запылился? — ядовито поинтересовалась она. — И где же тебя носило целый день?

Майкл приготовился оправдываться.

— Сегодня утром мне стало намного лучше. И мы со Стивеном пошли гулять — мне нужно было подышать свежим воздухом.

— И куда вы ходили?

— В Рассет, — зачем-то машинально соврал Майкл. — До Дроздовой гряды и обратно.

— А Стивен где?

— Спит. Устал как собака. С выносливостью у него проблемы.

— Хоть бы записку оставили! Сволочи бессердечные.

— Извини, Сара, милая. Извини, что я тебя расстроил.

Он помолчал, не осмеливаясь верить, что на этом все и кончится, но Сара больше расспрашивать не стала. Она подошла к плите и поставила чайник. Майкл помялся.

— Сара, я тут нечаянно подслушал… Мне очень жаль, что вы поссорились. Ты как, в порядке?

Сестра вздохнула, щелкнула выключателем и села за стол напротив Майкла.

— Конечно. На самом деле я сама во всем виновата. Я беспокоилась из-за тебя, а у Тома сейчас в голове его собственные проблемы… Ничего, завтра помиримся. Просто день сегодня выдался такой поганый.

Некоторое время она сидела, глядя в стол. Майкл испытывал непреодолимое искушение посмотреть на нее своими новыми глазами. В глубине души он испытывал сомнение, хорошо ли так делать: это ведь вторжение в личное пространство, все равно как в душу человеку лезешь… Но он все-таки сделал это.

Ее душа медленно переливалась дюжиной оттенков синего, и эта красота пронзила его стыдом и раскаянием.

— Давай я тебе чайку заварю, — предложил он.

— Спасибо, Майки.

Сара торопливо выпила крепкий чай. Потом окинула Майкла оценивающим взглядом.

— Майкл, можешь оказать мне услугу?

— Конечно.

— Мне надо было сегодня вечером съездить к мистеру Кливеру, забрать буклеты, напечатанные советом. Я должна их раздать на следующей неделе. Но мне ужасно не хочется к нему ехать — ты же знаешь, какой он бывает навязчивый. Ты не мог бы?..

— Без проблем! Скажи только, куда ехать.

— А у тебя фонарик на велосипеде работает?

— Да не беспокойся ты, сестренка! Ничего со мной не случится.

Сара проводила его взглядом из окна и порадовалась, что он с такой готовностью согласился помочь. Нет, на самом деле, сегодня ему явно лучше. И есть надежда, что мистер Кливер сумеет поговорить с ним, как мужчина с мужчиной… Сара расстроенно побарабанила пальцами по опустевшей чашке. На самом-то деле это лучше бы сделать Тому, но он сейчас чересчур взвинчен из-за истории с крестом… Ему надо успокоиться и отдохнуть.

Вообще-то и ей тоже не помешает. Утро вечера мудренее…

Майкл, терзаемый раскаянием, катил под горку бесшумно, точно призрак в ночи. В луче фонарика изгороди отбрасывали странные тени. Вспугнутый кролик перебежал дорогу перед самым колесом. Майкл едва не кувырнулся, но сумел удержать равновесие и скоро вылетел на опустевший деревенский луг, местами озаренный оранжевым светом из окон.

Дом мистера Кливера был внушительной по размерам викторианской виллой, стоящей чуть поодаль от деревенского луга, в глубине сада, засаженного розами. Столь же внушительная машина мистера Кливера была припаркована на краю сада, и Майкл оставил рядом с ней свой велосипед. Он вошел в сад через арку, увитую ползучим шиповником, и зашагал по дорожке к дому. Впереди виднелись большие эркеры, задернутые изнутри плотными шторами, из-за которых пробивались наружу музыка, свет и шум голосов. Душный аромат вянущих роз окутал его, когда он вышел на мощеную площадку перед входом и позвонил в дверь.

Голоса в доме ненадолго умолкли, потом кто-то расхохотался, и шум возобновился. Майкл переминался на пороге — ему не терпелось уйти. Изнутри дома послышались шаги, дверь распахнулась. Мистер Кливер выглянул наружу, слегка прищурясь в темноту, и расплылся в приветственной улыбке.

— Майкл Макинтайр, не так ли? Вот нечаянная радость!

— Здравствуйте, мистер Кливер. Меня Сара прислала… за какими-то буклетами.

Он осекся и умолк — слишком уж пристально разглядывал его мистер Кливер. Майкл почувствовал себя довольно глупо, к тому же на нем все еще была одежда, заляпанная травяной зеленью после сегодняшних приключений на Уирриме. «Надо было хоть отряхнуться, перед тем как ехать…» — мелькнуло в голове.

— Буклеты… — Мистер Кливер, похоже, не сразу сообразил, о чем идет речь. — Ну да, разумеется! Что, Сара сама не смогла заехать?

— Нет, она себя не очень хорошо чувствует.

— Надо же, какая жалость. Ну что ж, Майкл, это очень славно, что ты ко мне завернул. Заходи, заходи!

— Да мне не хочется вас беспокоить, у вас же гости… — промямлил Майкл, нехотя входя в дом.

Мистер Кливер держал дверь нараспашку и закрыл ее сразу же, как Майкл вошел.

— Господи, да какое там беспокойство! — хмыкнул хозяин виллы. — Это и не гости как таковые, просто старые друзья. Они могут и подождать минутку. Проходи прямо, Майкл, в гостиную. А я сейчас соберу буклеты.

Майкл прошел коридором. Мистер Кливер следовал за ним по пятам. Белые стены коридора были украшены копиями старинных гравюр, отражавших интерес хозяина к археологии: Майкл мельком увидел стоячие камни, валы, крепости и развалины. Пол был выложен черно-белой плиткой; в тесных углах красовались герани в больших вазах. Было на удивление темно. Все в целом создавало ощущение старины, от которого Майклу сделалось как-то не по себе.

Они миновали дверь, ведущую в зал. Дверь была прикрыта довольно плотно, но в щель все же пробивалась полоска яркого света. В зале играла классическая музыка, но Майклу показалось, что звук убавили и голоса притихли.