Роберт Стоун - Дорога смерти

Брент окинул взглядом комнату и с облегчением обнаружил, что Старого Сыча нигде нет. Ему никак не удавалось сообразить, чем этот человек лечил его. Какое-то зелье или мазь?.. Воспоминания Брента о странном лекаре походили на ночной кошмар, и он даже начал задаваться вопросом, не был ли Старый Сыч всего-навсего плодом его воспаленного лихорадкой воображения. Но являлся ли загадочный лекарь сном или реальностью, стало ли выздоровление делом его рук или целительного воздействия времени, в любом случае боль наконец исчезла. Теперь он мог с новыми силами броситься в погоню.

— Марвик.

Вор поднял глаза, слегка озадаченный тем, что не заметил пробуждения Брента.

— Ты выглядишь лучше, — заявил Марвик, взглянув на своего приятеля, щеки которого вновь обрели цвет. — Как ты себя чувствуешь?

Брент приподнялся на локтях. Он и в самом деле чувствовал себя гораздо лучше, к тому же ощутил зверский аппетит. Сколько времени прошло с его последней трапезы, вернее той трапезы, которую он тут же не выдал обратно? Ему следует восстановить силы, прежде чем встречаться с убийцей…

— Он исчез, понимаешь, — добавил Марвик, когда стало очевидно, что Брент не собирается отвечать на его предыдущий вопрос.

— Он?

— Гомункулус, — ответил Марвик. Брови Брента поползли вверх.

— О чем ты? — раздраженно осведомился он, однако слова Марвика всколыхнули некие туманные воспоминания. Воспоминания о скрюченных пальцах Старого Сыча, проникавших в его плоть…

— Что здесь случилось? — подозрительно спросил Брент. — Что со мной сделал старик?

Марвик откинул назад волосы, словно раздумывая, как описать недавние события.

— Ну, Брент, как обычно говорила матушка…

— Никаких дурацких поговорок, — перебил Брент. — Просто факты. Пожалуйста.

— Здесь не происходило ничего простого, — хмыкнул Марвик. — И если хочешь получить объяснения, придется набраться терпения. Вкратце, гомункулус попытался материализоваться внутри тебя, а затем проложить дорогу наружу. В результате ты бы погиб, но Старый Сыч перехитрил его. — Он помолчал мгновение, ломая голову над тем, что считал величайшей загадкой. — Подумать только, старикан даже не потребовал гонорара!

Брент недоверчиво уставился на приятеля. Если бы только ему удалось выстроить в единую цепь разрозненные воспоминания о событиях последних дней! Но в памяти всплывали лишь отдельные картинки: дорога, словно в тумане мелькавшая перед глазами; какая-то женщина раздевает его; сильный запах лошадиного пота; нож, который он дрожащей рукой прижимает к животу какого-то путника; ощущение кожаных ремней, врезавшихся в бедро; мелькание разноцветных плащей Старого Сыча…

— Гомункулус? — пробормотал он. Марвик кивнул.

— Небольшой серо-зеленый демон, не длиннее твоей руки.

— Я знаю, какими они бывают, — буркнул Брент. Он позабыл о привычке Марвика разыгрывать его при малейшей возможности. Однако теперь Брент опасался, что у него недостаточно сил, чтобы иметь дело с шутником. — По крайней мере, я знаю, что детские страшилки утверждают, будто они есть. Ну и где сейчас этот гомункулус? Играет со своими сказочными друзьями?

— Он надоел Старому Сычу, и тот уничтожил его.

Брент подозрительно оглядел комнату. Нигде не было видно следов магического поединка.

— А где тело?

Марвик улыбнулся, припомнив неожиданную кончину твари.

— Тела нет. Сыч… ну, он просто уничтожил его.

— Итак, старый шарлатан вытащил гомункулуса у меня из живота и уничтожил его? — уточнил Брент, и глаза его подозрительно сузились.

Марвик пожал плечами.

— Ты просил простых фактов. Вот они.

Брент сел и спустил ноги с кровати. Как ни странно, движение не вызвало боли.

— Грубая работа, — обвиняюще заметил он. — Я полагал, что даже ты способен состряпать историю получше.

— Позволь тебе напомнить, — язвительно отозвался Марвик, — что сегодня утром у меня в руках находилось все содержимое твоего кошелька. Гораздо проще было бросить тебя здесь, в бреду, — сюда бы никто не пришел, — если бы мне требовались только твои деньги.

Брент обернулся и увидел кожаный кошелек, лежавший на шатком ночном столике. Возможно, Марвик говорил правду. Возможно, Старый Сыч пытался просто-напросто надуть его. Скорее всего, старик не имел ни малейшего представления о болезни Брента и устроил представление, желая обдурить Марвика и убедить того, что он действительно что-то сделал. Но почему Старый Сыч не потребовал платы? Брент быстро нашел ответ на этот вопрос: похоже, эти двое находились в сговоре, тогда возвращение кошелька являлось классическим приемом, в результате которого у простака возникало доверие, и в итоге можно было разжиться гораздо большей суммой. А Марвик, разумеется, был прекрасно осведомлен об истинном богатстве Брента, далеко не исчерпывающемся содержимым кошелька.

— Я спас твою жизнь, старый друг, — взволнованно продолжал Марвик. — И, полагаю, заслужил некоторой благодарности, а не обвинений.

Брент вздохнул, он прекрасно знал, что Марвик подразумевал под «некоторой благодарностью».

— Пошли письмо Карну и скажи, сколько ты хочешь…

— Мне не нужны твои деньги, Брент, — устало повторил вор. Они провели вдали друг от друга столько же лет, сколько некогда — вместе, и все же, к удивлению Марвика, ничего не изменилось. — Мне никогда не были нужны твои деньги. Мечтай я о горе золота, я бы занялся шпионажем с тобой и Карном. Но работа на правительство? Дающая кучу денег, но скучная, как дочь губернатора Тэма? Услышав последнее сравнение, Брент приподнял одну бровь.

— Ты знаком с дочерью губернатора? Марвик широко осклабился.

— И весьма близко. Она стремится побыстрее покончить с занятиями любовью, чтобы затем начать слезливо каяться.

Брент поднял вторую бровь.

— Бессмысленное мероприятие, — продолжал Марвик. — Как всегда говорила мамаша, не важно, какое положение занимает отец, важно — какое дочь.

— Мудрой женщиной была твоя матушка, — подытожил Брент, страстно сожалея о том, что Марвик просто не спер его кошелек и не исчез прошлой ночью. — Итак, Марвик, если тебе не нужны мои деньги, почему ты проболтался здесь весь день? Уголки губ Марвика поползли вниз, на лице появилось необычайно грустное выражение.

— Я и сам начинаю удивляться, — тихо проговорил он, отбрасывая с глаз непокорную рыжую прядь. — Вот тебе задачка. Предположим, после долгих лет отсутствия лучший друг твоего детства наконец приезжает в родной город, и он скорее мертв, чем жив. Что станешь делать?

С губ Брента сорвался долгий вздох.

— Достаточно. Спасибо за то, что подождал и убедился в моем окончательном выздоровлении. Но теперь мне лучше и пора отправляться.