Раймонд Фейст - Ученик

Мысли Пага немного начали приходить в порядок. Карлайн оглядела комнату, внимательно осмотрев беспорядочную груду книг и свитков, лежащую рядом с койкой. Она заглянула в каждый уголок комнаты и спросила:

— Где этот дракон, которого ты здесь держишь?

Зрение Пага немного прояснилось и с трудом совладев с упрямым и неуклюжим языком, он выговорил:

— Фантус? Он куда-то улетел по своим дрейковским делам.

— Хорошо, — сказала она, снимая плащ. — Он пугает меня, — она села на незастеленную койку и сурово на посмотрела на Пага. — Я хочу поговорить с тобой.

Паг уставился на нее, и его глаза расширились, потому что на ней было лишь легкая ночная сорочка. Она, хоть и закрывала тело от шею до лодыжек, была тонкой и точно обрисовывала ее фигуру. Паг вдруг понял, что на нем самом только штаны и быстро схватил тунику с пола, где он ее бросил, и натянул через голову. Пока он боролся с рубашкой, последние капельки спиртовых паров улетучились.

— Боги! — болезненно прошептал он. — Если твой отец узнает об этом, он мне голову оторвет.

— Нет, если у тебя хватит ума говорить потише, — ответила она, раздраженно взглянув на него.

Паг подошел к стулу, стоящему около койки. Он теперь шел прямо, ужас отрезвил его. Она заметила его помятый вид:

— Ты пил, — сказала она с осуждением в голосе.

Когда он не опроверг это, она добавила:

— Когда вы с Роландом не явились на ужин, я удивилась, куда это вы делись. Хорошо, что отец сегодня тоже пропустил застолье с придворными, иначе, он послал бы кого-нибудь искать вас.

Беспокойство Пага постепенно перерастало в тревогу с каждой всплывшей в памяти историей о том, какая ужасная судьба ожидает низкорожденных любовников знатных дам. Он не думал, что герцог найдет хоть сколько-нибудь смягчающими те тонкости, что Карлайн была незваным гостем и что ничего предосудительного не случилось. Сглотнув образовавшийся в горле комок, Паг произнес:

— Карлайн, тебе нельзя здесь оставаться. Ты навлечешь на нас обоих такую беду, что я даже не могу себе представить.

— Я не уйду пока не скажу тебе то, для чего пришла, — решительно сказала она.

Паг знал, что спорить бесполезно. Этот взгляд он раньше видел много раз.

— Ну, ладно. В чем дело?

Глаза Карлайн расширились в ответ на его тон.

— Так, если ты будешь таким, я тебе ничего не скажу!

Паг подавил стон и, закрыв глаза, выпрямился на стуле.

— Хорошо. Прости. Что ты хочешь, чтоб я сделал?

Она похлопала по койке рядом с собой.

— Подойди и сядь сюда.

Он подчинился, пытаясь не обращать внимания на то, что его участь — внезапный конец короткой жизни — решает капризная девчонка. Он скорее упал, чем сел рядом с ней. Услышав его стон, она хихикнула.

— Ты напился! Каково это?

— В данный момент — ужасно непривлекательно. Я чувствую себя как кухонная тряпка, которой только что помыли пол и выжали.

Она попыталась изобразить сочувствие, но в глазах горела искорка веселья. Театрально надув губы, она сказала:

— У вас, мальчишек, столько интересных занятий, таких как меч или стрельба из лука. Так тяжело быть настоящей леди. Отца бы хватил удар, если бы я за ужином выпила больше одной чаши разбавленного вина.

— Это нельзя сравнить с ударом, который хватит его, если тебя найдут здесь, — сказал Паг с отчаянием в голосе. Карлайн, зачем ты пришла?

Она пропустила вопрос мимо ушей.

— Что вы с Роландом делали сегодня днем, дрались?

Он кивнул.

— Из-за меня? — в глазах ее мелькнул огонек.

Паг вздохнул.

— Да, из-за тебя, — она, казалось, была довольна этим, и Пага это рассердило. В голосе его появилось раздражение, — Карлайн, ты довольно плохо с ним обращаешься.

— Он бесхарактерный дурак! — она откинулась назад. — Если бы я попросила его спрыгнуть со стены, он бы сделал это.

— Карлайн, — почти взвыл Паг, — зачем ты…

Она оборвала его, наклонившись вперед и приникнув ртом к его губам. Поцелуй был односторонним: Паг был слишком ошеломлен, чтобы ответить. Она быстро выпрямилась, оставив его с разинутым ртом.

— Ну?

Паг не нашел оригинального ответа.

— Что?

Ее глаза сверкнули.

— Поцелуй, простофиля.

— О, — сказал Паг, все еще шокированный. — Это было мило.

Она поднялась и посмотрела на него сверху вниз. В широко раскрытых глазах гнев был смешан со смущением. Она скрестила руки на груди и слегка постукивала ногой по полу — такой звук бывает, когда летний град стучит в ставни. Голос ее был тихим, но резким.

— Мило! Это все, что ты можешь сказать?

Паг смотрел на нее, внутри у него поднялось море противоречивых эмоций. Панический страх боролся с болезненным ощущением того, как прекрасна она в этом неярком свете лампы, черты лица живые, темные волосы распущены, а тонкая сорочка из-за перекрещенных рук на груди натянулась. От смущения его поза неумышленно стала небрежной, и это только подлило масла в огонь.

— Ты первый мужчина, не считая отца и братьев, которого я поцеловала, и все, что ты можешь сказать — это мило?

Паг не мог поправиться. Все еще охваченный возбуждением, он ляпнул:

— Очень мило.

Она положила руки на бедра — из-за этого ее ночное платье еще больше натянулось — и посмотрела на него сверху вниз. Судя по выражению ее лица, она не верила своим ушам.

— Я прихожу сюда и бросаюсь к тебе, рискуя всем, — сдержанно сказала она. — Меня могут на всю жизнь заточить в монастырь! — Паг заметил, что она не упомянула о его возможной участи. — Любой мальчишка, а также немалое число западных дворян постарше из кожи вон лезут, чтобы обратить на себя мое внимание. А ты обращаешься со мной, как с кухонной служанкой, мимолетным увлечением молодого господина.

Паг вдруг понял, что Карлайн отстаивает свою точку зрения гораздо более многозначительно, чем того требовалось. Было ясно, что ее раздражение было несколько наигранным.

— Подожди, Карлайн. Дай мне минутку.

— Минутку! Я дала тебе недели. Я думала, все хорошо, думала, мы понимаем друг друга.

Паг изобразил сочувствие, его мысли понеслись галопом.

— Сядь, пожалуйста, и позволь мне объяснить.

Она помедлила и снова села рядом с ним. Несколько неуклюже он взял ее руки в свои — и в тот же миг ему в голову ударила ее близость, ее тепло, запах ее волос и кожи. Чувство желания, которое его охватило, вернулось и снова ошеломило его. С трудом он отогнал эти мысли и сосредоточился на том, что хотел сказать.

— Карлайн, я люблю тебя. Очень. Иногда я даже думаю, что так же сильно, как Роланд, но большую часть времени я смущаюсь, когда ты рядом. В этом и проблема: я смущаюсь и путаюсь. Чаще всего я сам не знаю, что чувствую.

Ее глаза сузились, так как она, очевидно, ждала другого ответа.

— Не понимаю, что ты хочешь сказать. Я не помню, чтобы кто-нибудь не понимал таких вещей.