Надежда Орлова - Невесты Тумана

Но однажды утром раздался громкий гул. Это били в набат. Сёстры выскочили из шатров, заметались в разные стороны. Куда бежать, откуда наступает враг?! И раненые в госпитале, их куда?! Срочно запрягались повозки, кто-то мог выйти сам, кого-то выносили на носилках и укладывали на повозки… Нужно успеть! Нужно успеть!

И никто не успел.

Мимо лазарета пронеслись верхом те, кто должен был их защищать. Армия отступала, а точнее — спасалась бегством. Вернее, спасались уже только те, у кого была лошадь. Пехота и лучники полегли ещё там, за холмами. Напрасно Сёстры просили о помощи: всадники не останавливались. Смерчем пронеслись по поляне, едва не затоптав своих же вчерашних братьев по оружию и скрылись в лесу, оставив позади себя только облако пыли.

А потом на поляну, служившую местом для шатров, ввалились враги. Геби вздрогнула: те, кто поставлял в их госпиталь страшную работу, были тоже Люди! Но это были самые беспощадные солдаты, которых только можно было себе представить! Они жили в горах между землями гоблинов, Горуимпакумом и землями людей, Леверквинном, не признавая никаких границ, не подчиняясь королю. Под этими горами издревле жили гномы, которым не было никакого дела до всего того, что творится на поверхности. А вот горцы часто нападали на земли Леверквинна. Как правило, это были немногочисленные отряды, с которыми быстро расправлялись приграничные войска. Но на этот раз, после длительного затишья, с гор спустились все, кто мог держать в руках оружие — кривые, зазубренные куски металла, оставлявшие те самые, страшные, рваные раны.

Братья похватали мечи, но были буквально сметены с пути. Горцы резали раненых, словно жертвенный скот — равнодушно, безо всяких эмоций на смуглых лицах, не торопясь, пользуясь своей безнаказанностью. Сестра Телма выбежала вперёд, пытаясь образумить нападавших, воззвать к милосердию, но была зарублена на глазах остальных Сестёр…

Геби ещё никогда не было так жутко. А она-то наивно думала, что страшно было раньше. Не-е-ет! Всё познаётся в сравнении, и то, что она видела и переживала до сих пор, казалось просто очень-очень страшной сказкой, от которой можно было спрятаться, нырнув с головой под одеяло. А теперь на её глазах умерла лучшая подруга, всюду лежали окровавленные тела тех, кто ещё утром называл её "Сестричка! ", а огромные воины в одних штанах из козлиных шкур молча убивали… убивали…

Оцепенение прошло с лошадиным ржанием. Геби оглянулась: рвал недоуздок и брыкался привязанный к коновязи Граф. Остальные лошади уже были запряжены в повозки или разбежались, а вот ещё несколько несчастных коней и её Графушка…

Бежать! Пока ещё можно спастись, пока враг слишком увлечён более доступными жертвами, её бегства никто не заметит. Если здоровые и сильные, вооружённые до зубов взрослые мужики позорно удрали, оставив своих раненых товарищей и беззащитных женщин на произвол судьбы, то ей сам Бог велел! Помочь здесь она ничем не может, а умереть всегда успеет. Изображать из себя героя она не собиралась. Горцы никогда не ездили верхом, а на своих двоих им её уже не догнать.

Незаметно, крадучись, она нырнула в шатёр, в котором жили Сёстры, пробежала до своего места, схватила свою сумку, запихнула в неё одеяло. Потом полоснула валявшимся на земле ланцетом по холщовому боку шатра, вылезла в дыру с другой стороны, отвязала Графа, жалея, что на нём только недоуздок, а ей некогда искать уздечку и седло. Ну да ничего, Граф умный, она — опытная наездница, авось не свалится. Главное — как можно дальше отсюда, из этого кровавого кошмара!

Геби с одного прыжка (и откуда только силы взялись?!) взлетела на спину своего огромного коня и была такова.

Хитрый Граф, пользуясь тем, что никто не командует куда и как ему бежать, вымотал свою наездницу. Геби вцепилась в гриву, как клещ и молилась только об одном: хоть бы ему не пришло в его лошадиную башку перепрыгнуть через бревно или ручеёк — тогда уж она точно свалится. Зато они отдалились от предгорья на добрых полсотни миль. Только под вечер неугомонная скотина остановилась и Геби рухнула под его копыта.

— Т-тварь ты, Граф. С-сволочь… — ругалась девушка, пытаясь твёрдо встать на непослушные ноги. — Волкам скормлю мерзавца…

Конь хрумкал травой и не обращал никакого внимания на стонущую хозяйку. Солнце садилось, окрашивая горизонт багровым. Геби, утомлённая безумной скачкой, легла спать под колючими кустами, забравшись в самую их гущу. Хоть лес был огромен, но мало ли какие случайности могут быть…

Утро пригрело её солнечными лучами и Геби вылезла из своего кокона. Граф пасся в десяти шагах. Геби наломала сухих веток, разожгла костерок и села завтракать. Впрочем, "завтракать "было сильно сказано, потому что из имеющихся продуктов у неё была только вода. Из вещей — одеяло, запасная рубаха, железная кружка, три леверквиннские монеты, тот самый ланцет, огниво и трут, валявшиеся на самом дне сумки. Живём!

Прихлебывая чай, настоянный на малиновых веточках, собранных здесь же, она вдруг замерла, прислушиваясь. Затем ринулась назад, под спасительные колючки.

На поляну выехала повозка. Её тащила высокая, в два роста самой Геби, фигура. Рядом с повозкой лязгали чьи-то доспехи. Геби пыталась разглядеть ещё хоть что-то, но ветки были слишком густы.

— Ёханый рябой, дык это же Граф! — воскликнула фигура помельче и Геби закрыла рот ладошкой, чтобы не выдать себя раньше времени.

— Гы-ы-ы… — протянул тролль.

— Геби-и! Геби, ты где заныкалась? Эт мы!!! Вылазь!

Конечно же, теперь Геби совершенно спокойно могла покинуть укрытие.

— Воларк! Гы-Гы! Я здесь!

Гоблин распахнул объятия и загрёб девушку в охапку. Гы-Гы, в свою очередь, поднял обоих. Когда их поставили на землю, девушка и гоблин стали засыпать друг друга вопросами.

— Что вы тут делаете?

— Ты-то как тут оказалась?!

— О-ой, Воларк, такое было, такое было… — Геби испуганно пыталась рассказать о событиях последних часов, дней, потом вспомнила, что и о последних месяцах нужно бы рассказать…

— Так, стоп! — Воларк командным жестом остановил её словесный поток. Потом положил лапищу на плечо и хорошо встряхнул: — Для начала: как именно ты ТУТ оказалась?

— Нас с храмовой лечебницей на войну с горцами послали…

— С какой лечебницей?! Ты чё, к Люд я м решила переметнуться?

— Да нет же! Я ещё ранней весной свалилась в троллью яму, меня нашли охотники, привезли к Людям, в Храм Праматери, там меня вылечили, и я решила пока там остаться, а тут война, ну, нас и отправили лечить раненых, а горцы…

— Не-е, Гы-Гы, ты только глянь на эту идиётку! Мы её из одной задницы вытащили, думали, пристроили в безопасное место, так она себе новую задницу нашла! Ково ляда ты на войне забыла?! Не бабское это дело!