Надежда Орлова - Невесты Тумана

Геби поймала себя на мысли, что это первое Рождество, которое она празднует со своей новой семьёй, в своём новом доме. Джон сидел во главе праздничного стола, на коленях у него ёрзала Юджи, Геби сидела рядом. Чуть поодаль, по бокам от хозяев, сидели отец Валентин, Фольвик и Алберт с Энни. Прочие слуги стояли вдоль стен. Святой отец поблагодарил Всевышнего за блага, коими был в этом году осыпан дом. Джон поблагодарил слуг, честно исполнявших свою работу. Геби хитро улыбнулась.

— И всё же придётся сделать детскую…

Джон оторопело посмотрел на жену. Затем выдавил:

— Ещё одну… Зачем?

Слуги оказались понятливее хозяина и взорвались радостными возгласами и поздравлениями. Джон обнял жену:

— Когда?..

Геби пожала плечами.

— Где-то летом…

— Летом?! Летом… вы слышали?! Летом я стану отцом!!!

Отец Валентин возносил молитвы, Алберт поздравлял хозяина…

Робко и осторожно, словно и не у себя дома, Джон вошёл в комнату. Негоже врываться туда, где только что родился его сын. Сын! Молодой папаша весь извёлся, пока наконец из комнаты не вышла радостная Энн. Она сообщила ему счастливую новость, но в комнату не пустила. Прошла целая вечность, пока Энн не вышла вторично и не пригласила его зайти. Джон подошёл к кровати, возле которой суетились служанки.

— Малышка, ты в порядке?

— Хм… Насколько это возможно…

— Как была язвой, так и осталась… — нежно сказал Джон старую фразу и поцеловал жену в красное и потное лицо. Она шутливо отмахнулась.

— Не сейчас, Джон. Я только что одного родила, а ты уже за вторым лезешь…

— Я-то подожду… — со смехом сказал Джон и наклонился над младенцем, которого уже запеленала нянька. — А ну-ка, дай я посмотрю… Ой, что это с ним?! Красный с синим…

Все женщины рассмеялись. Нянька забрала новорожденного из рук Джона.

— Он тоже устал. Посмотрите на него завтра, тогда он будет просто прелесть. А сейчас идите, не мешайте…

— Хорошо… — согласился Джон, но обойдя кровать с другой стороны, снова склонился над Геби.

— Назовем его Тристан, в честь моего отца.

— Ты никогда не говорил, как звали твоего отца. Тристан… Трис… О-ой, нет! Только не это! Нет! Пожалуйста!

Повитуха расценила это, как крик боли. Джона быстро выпроводили из комнаты и повитуха заставила Геби выпить горькую настойку, в которой Геби с запозданием распознала снотворное. Но было уже поздно и Геби провалилась в тёплую тьму…

Когда она проснулась, Джон сидел на краю кровати и держал спеленатого малыша на руках.

— А вот и мамочка проснулась. А у нас для мамочки новость… Святой отец нас только что окрестил. Теперь мы Тристан Сент-Джон Уотерфолл.

"Язык мой не повернется это имя вслух произнести! "— подумала Геби, но мужу, понятное дело, не сказала ничего. Малыш заворочался, чувствуя родной запах. Габриэла бережно забрала сына, растянула тесёмки на рубахе и приложила его к груди. Джон удивленно воскликнул:

— Ты сама кормишь?!

— Ну да! Юджи ела моё молоко до года… Потом стала кусаться.

— Кормилицу брать не будешь? Я не хочу, чтоб твоя грудь опустилась до пояса…

Геби негромко засмеялась.

— А я не хочу, чтобы мой сын привыкал к чужой тётке. А что касается груди… — Геби легонько щёлкнула Джона по носу, — обойдёшься!

Джон ещё раз поцеловал Геби, погладил пальцем щёчку сына и вышел. Геби разглядывала малыша, чмокающего у груди. Дверь приоткрылась, и вошла Юджиния. Подойдя к кровати, она с удивлением смотрела на крохотного человечка.

— Мама… это эйф? — спросила она.

Геби похолодела и сдавленно прохрипела:

— С чего ты взяла?..

— Ну… он маненький… Няня говоит, эйфы все маненькие…

— Нет, что ты, Юджи… Он вырастет!

Юджи забралась на кровать к маме. Смотрела на братика и о чём-то думала, хмуря светлые бровки. Потом выдала:

— А я тебе бойше не нуйна?!

В голосе малышки был испуг и обида. Геби стало совсем нехорошо.

— Ну что ты, Юджи! Ты всегда будешь моей доченькой. Обними маму!

Юджи стиснула ручонками шею Геби, чмокнула в щеку. Геби поцеловала её, потом поцеловала сына.

— Вы оба — мои дети. И я люблю вас обоих.

— А папу? — серьёзно спросила Юджи.

Геби усмехнулась. "Джон… ". При этой мысли ей стало тепло и уютно.

— Да, малышка. Конечно, люблю…

Джон увидел, как Юджи выскользнула из комнаты родителей. Он перехватил её по пути в детскую.

— А-а-а! Попалась, которая кусалась! — со смехом посадил её себе на плечи и понёс к няньке. Юджи держалась за шею Джона.

— Мама говоит, он выастет и мы буим с ним игъять.

— Конечно! Он потом вырастет сильным и будет тебя защищать.

— И маму?

— А маму буду защищать я!

— Мама тебя юбит…

Джон остановился, снял Юджи с плеч и поставил на пол. Сам присел на корточки, посмотрел на серьёзную мордашку падчерицы.

— Это мама тебе сама сказала?

— Да.

— Ну, тогда беги спатки. — Джон поцеловал пухлую щечку малышки и она вошла в комнату, откуда сразу раздался голос няни.

ГЛАВА ВТОРАЯ

Спасибо за день, спасибо за ночь,

Спасибо за сына и за дочь,

Спасибо за то, что средь боли и зла

Наш тесный мирок ты сберегла…

Песни советской эстрады

Во дворе к Джону подошла повитуха.

— Мастер Джон! Вы уж меня простите… Не моя вина, да только…

— Что? ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?! Да не тяни же!

— Уж и не знаю, как сказать… Да только деток у ней больше не будет… Уж поверьте мне!

Джон остекленевшими глазами смотрел на слепящий снег, лежащий на крыше конюшни. Потом кивнул и пошёл, не разбирая дороги. Повитуха смотрела вслед молодому хозяину, вытерла слезинку в уголке глаза и пошла обратно к Габриэле.

Она лежала на кровати, вперив взгляд в никуда.

Не испытывая никаких эмоций.

Ей не было больно. Была тяжёлая пустота. Не то благостное облегчение, наступающее после родов, а гнетущая пустота и в теле, и в душе. Кровавый комок, выпавший из неё ночью, стоял даже (точнее, особенно!) перед закрытыми глазами. В своей жизни Габриэла видела и не такое, особенно когда пришлось вспороть живот бедной женщине из деревни, чтобы спасти её жизнь… Но тогда ей было и наполовину не так страшно! Женщина осталась жива, только и того, что уродливый шрам поперёк живота… А тут…

Нет, Габриэла не плакала. Ей не о чем было плакать. У них есть сын… и Юджи… Хватит!

Скрипнула дверь и вошел Джон.

— Как ты?..

Геби отвернулась от мужа и пробормотала:

— Вот тебе и сыновья…

— Ты… ты знаешь?..

Геби повернулась к нему и посмотрела в глаза мужа.

— Джо-он! Я приняла столько младенцев… Кое-что да понимаю!

Джон хотел погладить её по голове, но Геби сердито отмахнулась.

— Не хрен меня жалеть!!!

— Ну что ты, малышка. Просто… — Джон взял её за руку. Габриэла не выдержала и уткнулась в его плечо. Спрятав лицо, она наконец-то дала волю слезам. Джон молчал и не шевелился. А она обнимала его, гладила по плечам, сквозь слёзы что-то говорила, но Джон не расслышал. Дав ей выплакаться, он поднял её красное от слёз лицо и нежно поцеловал.