Наталия Аникина - Кошка, которая умела плакать

Не слышали более ничего и о наследнике престола, Анаре Сае. Поговаривали, что ему явилась тал сианай и принц, наконец, ответил за все свои прегрешения. Впрочем, были и такие, кто утверждал, что за какие-то неведомые заслуги он вознёсся в Бриаэллар при жизни, но эти голоса быстро смолкли, ибо слушать их не было угодно ни царю, ни его святейшей супруге…

«…И его закалённый в крови огненной змеи меч рассёк плоть многоглавого монстра. Пасти его распахнулись, источая зловоние, смертоносные клыки, на которых бесславно завершили свои жизни ровно сто рыцарей, кровожадно блеснули, и тварь издала оглушительный крик. Но более походил он не на крик боли, а на злорадный смех, если только зло, пусть и облекшееся плотью, может смеяться. Сразу три головы метнулись к сто первому рыцарю, омерзительно изогнув змеиные шеи и исторгая струи едкого жидкого пламени, он стал поднимать щи…»

На этом неуместно-кулинарном моменте героическому роману и суждено было закончиться. Анар потёр ушибленное место. В последние дни лоб его страдал удручающе часто — даже природная ловкость и способность предчувствовать неприятности не спасала читающего на ходу алая от столкновений со стенами, с внезапно понижающимся сводом подземелья и со всем другим, обо что там можно было спотыкаться, ударяться или обдираться.

Тьму обширного подземелья, раскинувшегося под Руалом, рассеивали лишь дерзкие лучи магического огонька. В его зеленоватом сиянии алай увидел, как идущая впереди Аниаллу обернулась и досадливо покачала головой. Тьма, такая густая, что казалась вязкой осязаемой массой, заполняла коридор позади него, в то время как мрак впереди был вынужден отступать перед вторгшимся в его древние владения сгустком света. Стояла мёртвая тишина — те двое, что проникли в эти подземные тоннели, двигались по ним столь бесшумно, словно были не существами из плоти, а лишь тенями, призраками. Правда, время от времени тишину всё же нарушали звуки ударов, а после них — приглушённая ругань. Это случалось, когда наследный принц Руала Анар Сай в очередной раз настолько углублялся в чтение годами пылившихся на полках у Аниаллу потрёпанных книжек (которые он нёс бережно, словно величайшую драгоценность), что терял всякое представление о том, что делается вокруг, погружаясь в реальность, описанную на их страницах.

Но в первую очередь беглый узник престола перечитал приключения собственного детства, всматриваясь в каждую строчку, сравнивая себя прежнего с собой теперешним. Это было донельзя увлекательное исследование, но вскоре и оно наскучило Анару, и за дневником последовали заботливо заготовленные Аниаллу книжки «для котят», как она ехидно выражалась. Часть их была учебниками, часть живописала красоты наземного мира, рассказывала о приключениях героев настоящего и прошлого… Персонажи, а часто и главные герои повествования, не всегда отличались добротой и благородством характера, а некоторые — злобные, хитрые, безжалостные, — к изумлению Анара, преподносились авторами не-алаями как положительные; вообще, поступки существ неведомых ему рас иногда не поддавались объяснению с точки зрения алайской логики.

О, многообразие обитателей внешнего мира поразило его не меньше, чем удар ногой по носу! А то, насколько большой была разница между их обликом и нравом, просто шокировало. Анар благодарил Аласаис за то, что пошёл с Аниаллу в её экспедицию, а не отправился в манящий его Бриаэллар в одиночку. Ситуация с «гоблином» могла бы повториться неоднократно, и неизвестно, чем бы это всё кончилось…

Впрочем, это была не единственная причина, по которой он радовался тому, что принял приглашение тал сианай отправиться вместе с ней «проведать родственничков». Такого замечательного собеседника и друга, как Аниаллу, у Анара никогда не было. Это было первое существо его расы, рядом с которым он мог вести себя так, как ему хотелось: шутить, читать запрещённые книги, задавать любые вопросы, просто носиться по коридорам с «неподобающей» резвостью… в общем — наслаждаться жизнью.

А вот Аниаллу потихоньку начинала звереть, нет, вовсе не в том смысле, что она теперь больше времени проводила в своей четвероногой форме, просто в последнее время она стала тосковать по тому первому дню их знакомства. Куда девался воспитанный в почтении к богине и иже с ней благородный руалский алай? И где то счастливое время, когда он разговаривал с ней, как с важной госпожой, боясь лишний раз задать ей вопрос?

Хотя эта самая «госпожа» непременно присутствовала во фразах, после которых девушке нестерпимо хотелось ударить своего спутника чем-нибудь потяжелей. Впрочем, у неё была возможность тихо радоваться, когда за неё это делали камни, стены и потолок. Ну а если Аниаллу собиралась обидеться на него всерьез, Анар улыбался ей какой-то особенной улыбкой, и она готова была простить все его выходки.

Алаев ожидала огромная паутина коридоров и переходов, крошечные комнаты и колоссальные залы, хитросплетение узких тоннелей, бездонные колодцы, ловушки, которые срабатывали при применении магии левитации.

Создатели этого лабиринта постарались на славу: каких только западней тут не было! Но надо отдать должное их «гуманности» — большинство из ловушек было призвано не убить, а сбить с пути, запутать, заставить отчаяться и потерять разум. Вот уже двое суток алаи шагали и шагали вперёд. Сначала их поражало количество и длина туннелей, пронизывающих землю под Руалом, но потом они перестали удивляться и равнодушно скользили взглядами по все новым боковым ответвлениям, врезающимся в стены коридора. На серых стенах подземелья в свете магических огней им представали живые картины из рассказов друг друга. Дни грустные и радостные, часы сомнений, минуты счастья и мгновения открытий — обо всём говорили они, уходя всё дальше в глубь огромного лабиринта, раскинувшегося под Руалом. Частенько Аниаллу, увлекшаяся собственным повествованием, не замечала, что её слушатель куда-то пропадал. И ей, ощетинившись и царапая пол когтями от весёлой злости, приходилось отлавливать своего спутника по чем-то заинтересовавшим его темным углам…

Аниаллу поражало то, насколько Анар расслабился — он вёл себя не просто как котёнок, а как котёнок дурной, весенний, очумевший от первого солнышка. К примеру, желая немного снять напряжение, она рассказала ему, что долгое время училась искусству находить и обезвреживать ловушки, но Анар не стал расспрашивать ее обо всех ожидающих их на пути сюрпризах: он проникся к ней бесконечным доверием и полностью на нее положился. А это было, мягко говоря, удивительно для существа, привыкшего к полной опасности жизни в Руале, где нельзя никому доверять… Он не старался запомнить план подземелий, что был высечен на стене зала, оставшегося далеко позади — он свято верил, что даже если на пути им и попадётся не указанная в нем ловушка, то Аниаллу сумеет почувствовать опасность или, может быть, его собственное чутьё не подведет…