Наталия Аникина - Кошка, которая умела плакать

Наступила очередь алайки рассказывать, но вместо того чтобы сделать это, она переспросила:

— Так значит, ни о каком Криане ты не слышал?

— Нет, — уверенно ответил Анар, но… но слово отозвалось непонятной теплотой в его душе, точно так же, как когда он впервые услышал имя Аниаллу.

— А тогда скажи мне, как зовут твоего отца?

— Мать никогда не говорила. Ей были вообще неприятны все разговоры на эту тему.

— Твоего отца, Анар, зовут Криан Сай, — помолчав, медленно заговорила Аниаллу. — Он жил не в самой Долине Снов, а в Драконьих Клыках. Его дом — две высочайшие скалы на западе Наэйриана. Они пронзают острыми пиками туманы Долины Снов — изумительно прекрасного и волшебного места—и возносятся выше облаков, туда, где властвует Изменчивый, в океан воздуха. И никаких мерзостей, ужасов и гнили там не было и нет, — недовольно фыркнула Алу. — В Долине Снов, среди мерцающего и переливающегося дивными красками тумана, — её глаза мечтательно засияли, — он гостил у своей бабки, той самой женщины, от которой ты унаследовал свой дар видений. Там он встретил твою мать. Они полюбили друг друга, поженились, и она попыталась привести его в Руал и посадить на трон рядом с собой. Но это было не под силу даже твоей всесильной мамаше — жрецы ощетинились и заявили, что не потерпят… не-алая над собой. Амиалис вспылила и принародно отреклась от престола. Потом очень об этом жалела, но было поздно. Вот и вся басня — никого она не спасала, да и Аласаис ничего ей не приказывала. В молодости Амиалис была не та, что сейчас: она самовольно, нарушив запреты жрецов, отправилась посмотреть на внешний мир, а что было дальше, я тебе уже рассказала, — договорила Аниаллу, снова опуская голову на лапы. — И летаешь ты, не творя заклятий, — добавила она, — именно потому, что вы с воздухом и ветрами некоторым образом родственники, — пантера зевнула и прикрыла глаза, утомлённая длинным рассказом.

Анар молчал. Рассказанная Аниаллу таким будничным, ленивым тоном история просто потрясла его. Он нервно переминался с лапы на лапу, благо, задремавшая девушка не могла его видеть. Некоторое время он крутился на пятачке свободного пространства так же, как смятенные мысли в его голове, а затем, внезапно почувствовав себя очень усталым, потянулся, улёгся, свернувшись клубком, и уснул.

Первое, что увидела пробудившаяся Аниаллу, был вопросительный взгляд, который не сводил с неё сидящий неподалёку Анар. Девушка издала неслышный миру стон — поток вопросов у любопытного принца явно и не думал иссякать. «Лучше бы я сказала ему, что его отец был летающим эльфом…» — подумала Алу, поднимаясь на ноги и прилизывая взлохматившуюся шерсть на боку и правой лапе.

— Ну? — насмешливо тряхнула головой она, когда у алая уже кончалось терпение.

— Так значит мой отец был драконом, драконом, который служил богу по имени Повелитель Ветров, — заявил Анар, словно признавая правоту Аниаллу.

— Да, — односложно ответила девушка (если она будет давать пространный ответ на каждый Анаров вопрос, то они просидят тут до следующего года).

— Расскажи мне о нём, — попросил Анар.

— О ком, об отце или о боге? — кошка склонила голову набок. — С отцом ты и так скоро встретишься, и лучше будет, если ты сам составишь своё мнение о нём, давай я лучше расскажу тебе о Повелителе Ветров.

Мы зовём его Изменчивым, — продолжала Алу, снова опускаясь на пол и придирчиво оглядывая себя, — он дует то с севера, то с запада, то с юга, то с востока, он бывает жарким ветром пустыни и лёгким ветерком, сил которого хватает, чтобы лишь потревожить локон волос… — убаюкивающе-музыкально мурлыкала пантера. — Иногда он парит в облаках над Энхиаргом как невообразимо изящный лазурный дракон… иногда появляется и в других обличиях. Он изменяется — чуть заметно, но все время, и нигде не задерживается надолго.

И дети его точно такие же, разве что они более… постоянны. Больше походят на остальных… земных… приземлённых, — она насмешливо фыркнула, — существ. И всё равно они эдакие огромные бабочки в чешуе. Благородство, доброта у них в крови, но при этом они всё-таки довольно равнодушный народ — слишком… ветреные, чтобы вникать в чужие дела и беды.

— Но мы ведь очень разные — алаи и… драконы. Неужели… неужели полукровки бывают у любых рас?

— Нет, не у любых, — отозвалась Алу, вылизывая изящно вытянутую лапку, — но мы, алаи, единственные, кто способен иметь потомство практически от любого разумного существа, подходящего нам… хм… по размерам, что ли… есть алае-эльфы, алае-люди, алае-драконы и алае-адоры — и это только полукровки, рожденные существами из нашего мира.

— Значит, таких, как я, много? — удивился Анар.

— Прилично, — кошка пощёлкала зубами, приводя в порядок коготки и подушечки. — Правда, если ты про полудраконов, то ты пока единственный, а так… — она зевнула и встряхнулась всем телом, прогоняя остатки сна, — десятка два-три наберётся.

— Есть ещё такие существа, как си'алаи, Обращенные, — решила рассказать ещё кое-что Алу, — они не родились алаями, но Аласаис поделилась с ними тел алаит — духом кошки. После этого они либо становятся совсем алаями, либо выглядят полукровками, словно один из их родителей был алаем. То есть они сохраняют особенности и природные умения своей расы, а алайская кровь усиливает их во много раз.

— Как это «усиливает»? Почему? — допытывался Анар, непроизвольно переминаясь с лапы на лапу.

— А-а-а, — протянула Аниаллу, — это такая интересная особенность полукошек. Дети, рождённые от браков алаев с иными народами, необычны — кровь алайского родителя в несколько раз увеличивает природные способности, унаследованные их отпрыском от второго.

Допустим, — она шлёпнула лапой по полу, — отец такого ребёнка был эльфом света, а мать — алайкой. Так вот, у сына молния будет лететь намного дальше, наносить большее повреждение и легче преодолевать всевозможные защитные барьеры, чем у его отца! — радостно закончила кошка. Довольный прищур её глаз показывал, до какой степени ей нравится такая особенность алаев. Но Анар не до конца понимал, что тому причиной, и погрузился в раздумье.

Воспользовавшись моментом, Аниаллу заявила:

— Ну что ж, если вопросов больше нет, то давай отправляться! — и поднялась.

Анар недовольно заворчал и поплёлся следом… Шли молча.

— Интересно, можно ли вообще придумать что-то новое, чего ещё не было создано живущими во всех мирах существами? — пробормотала алайка через некоторое время. Они с Анаром как раз прошли под каменным нёбом огромной головы и оказались в освещенном алыми отблесками пламени коридоре, богато украшенном барельефами, росписями и статуями.

— Память себе что ли стереть? — лениво зевнула Аниаллу. — Сколько удивительного тогда вдруг обнаружится вокруг…