Антон Орлов - Пепел Марнейи

– Чего именно?

– Она решила, что он убийца. Бабушке она об этом не сказала, наоборот, расспрашивала о подробностях и тоже улыбалась, а потом, в коридоре, прошептала… Там висит особенная волшебная штора, прозрачная только с одной стороны, и я принцессу видела, а она меня – нет. У нее лицо изменилось, как будто ей сообщили очень плохую новость, и она не знает, что теперь делать. Ненадолго, но мне стало страшно.

– И что же она прошептала?

– Этот убийца все-таки пришел . На самом деле у нее только губы чуть-чуть шевелились, но я умею читать по губам, бабушка научила. Меня тоже прочили в жрицы Лухинь Двуликой, только я не прошла испытаний, я трусиха.

– Благодарю вас, милая госпожа Асена, – Тибор услышал то, что нужно, задерживаться незачем. – Примите от старого друга вашей бабушки, – он выложил на стол кошелек. – И лучше всего уезжайте из Эонхо. Потихоньку, чтобы вас не выследили.

«Если сумеете», – добавил он мысленно.

Тут уж как ей повезет. Честно говоря, он бы не поставил на то, что девчонка уцелеет.

На обратном пути видел Шостаса, который третий день кряду на кого-то охотился среди хлипких прилавков Храмового рынка, скрываясь под личиной уродливого увечного монаха, смиренного служителя Семанха Безногого. Личина была так себе, Тибор его узнал. Итак, Падальщик в пределах досягаемости, это хорошо… Он стиснул зубы: ну сколько можно, не пора ли заканчивать эту дурацкую игру в кошки-мышки с самим собой? Он же не собирается претворять в жизнь свой бредовый план, придуманный вовсе не для реализации, а в качестве упражнения на тему: как я мог бы действовать, если бы ум бесповоротно зашел за разум.

На рынке торговали амулетами, старинными свитками, гравюрами и книгами, подержанной храмовой утварью, чучелами животных и птиц, высушенными черепашьими панцирями, якобы волшебными предметами, всякой загадочной рухлядью. Тибор купил в одной из линялых палаток бронзовую статуэтку Ланки, бога-покровителя торговцев, воров и шпионов. Ланки сидел, скрестив ноги, с хитрющими глазами-полумесяцами и ухмылкой до ушей. Сумасбродный план Тибора ему бы понра-вился.

Нынешняя штаб-квартира находилась в подвале обшарпанного каменного особняка, торчавшего на границе Пегого предместья и складского района, вдоль и поперек перегороженного заборами. Особняк сдавался внаем, о чем сообщали таблички на дверях и на заколоченных окнах первого этажа. Судя по виду табличек, давно уже сдавался, не одну сотню лет, и желающих не находилось: для обеспеченного съемщика местоположение малопривлекательное, для обитателей предместья – дороговатое удовольствие. Тибор не стал разыскивать хозяев, а захватил строение самочинно, как брошенную на произвол судьбы крепость. В самый раз, чтобы спрятать от глаз людских ораву троллей и двух пленников.

Над трубой днем и ночью вился дымок, но законные владельцы не давали о себе знать. Тибор собирался, если они объявятся, откупиться от них звонкой монетой.

Тролли отоваривались продуктами в «Червонном замке» и ходили с ведрами до колодца, в остальное время по окрестностям не шатались. Население Пегого предместья, сызмальства приученное уважать грубую силу, старалось держаться подальше и от них, и от их логовища.

Избавленный Мунсырехом от личины «старого знакомого Леркавии», Тибор расплел косу, расстегнул ворот, проглотил полстакана полынной настойки и поинтересовался:

– Сможешь применить к Рису «черпак истины», но так, чтобы не было вреда? Надо задать ему несколько вопросов.

– Поменьше вреда или вообще никакого?

– Вообще, – со злостью процедил Тибор.

– Тогда придумай заранее, о чем спросишь, – невозмутимо посоветовал тролль. – Чтобы не стало худо, я сниму чары сразу, как увижу, что он дошел до черты. Завтра сделаем, а перед тем вопрошаемый должен сутки поститься.

– Значит, не кормить мерзавца.

Допрос состоялся вечером, когда над зарослями окрестных заборов расцвел угрожающий темно-розовый закат. Не иначе, в Эонхо завтра опять примчится Пес Весенней Бури, чтобы рвать с веревок белье и бесноваться над крышами.

Спустившись в подвал, Тибор смерил недобрым взглядом сидевшего на стуле Риса и распорядился:

– Начинай, Мунсырех.

Шаман очертил в воздухе замкнутую линию вокруг головы мальчишки и прорычал заклинание.

В глиняной плошке, стоявшей на столе перед Рисом, замерцал зеленоватый огонек, отражаясь двумя звездочками в расширившихся зрачках. Можно спрашивать, пока он не погас. Шаман предупредил, что времени на это будет в обрез.

– Кого ты должен убить?

– Гонбера.

Голос прозвучал тихо и хрипло, Рис все равно что спал с открытыми глазами.

– В чем состоит твое предназначение?

– Убить Живодера.

– Почему ты должен это сделать?

– Я должен. Меня попросили. Мама с сестренкой и другие… Гонбера не должно быть. Я поклялся на крови Хенека.

– Кто ты?

– Предатель и убийца.

Он и в этот раз ответил без запинки, хотя бледное узкое лицо болезненно скривилось.

– Кого ты предал?

– Людей, которые мне доверились… Их было много… Я сначала обещал им помочь.

– В этой жизни?

– Нет. Какая разница…

– Кто такой парень, которого ты больше всех боишься?

– Его я тоже предал и убил. От него остался один взгляд, а он все равно смотрел на меня и хотел отомстить.

Огонек в плошке затрепетал, вот-вот угаснет.

– Он преследует тебя, как призрак?

– Нет. Его нет рядом, он где-то далеко… Но мы когда-нибудь встретимся.

На Риса было страшно смотреть. «Черпак истины» не причиняет боли – во всяком случае, не должен, – но мальчишку корчило, как будто ему иголки под ноги загоняли. Тибора это еще больше разозлило: тоже мне, лиходей выискался… Нельзя давать волю совести, особенно если речь идет о таких зыбких материях, как прошлые воплощения. Чтобы напоследок более-менее привести паршивца в чувство, он сменил тему:

– Где находится город Танцующих Огней?

– Далеко и не скоро.

– Гм… Далеко отсюда, это понятно. А что означает вторая часть твоего ответа?

– Не скоро от сейчас.

Огонек погас раньше, чем Тибор успел спросить, что он имеет в виду.

Сделал знак Мунсыреху – тот вскинул чешуйчатую лапищу, описал в воздухе круг в обратную сторону и ухватил за плечо обмякшего Риса, который чуть не свалился со стула.

Когда Тибор поднялся наверх и остановился возле пыльного окна, закат все еще был на месте. Времени прошло совсем немного, и за этот коротенький промежуток он успел убедиться в собственной вменяемости. Приятное открытие: на него не дурь напала, а сработало чутье на выгоду. Что такое десять тысяч рафлингов по сравнению с тем суммарным вознаграждением, которое сулят за голову Гонбера правители других стран и прочие влиятельные персоны, неподвластные герцогу Эонхийскому с принцессой Лормой? До сих пор никому не удалось расправиться с Живодером, однако… Неуязвимых нет. И в легендах, и в старых хрониках встречаются примеры, когда над кем-либо непобедимым одерживал верх слабейший, предназначенный для этой победы. Неспроста ведь Лорма засуетилась. Видимо, Рис представляет для Гонбера смертельную угрозу, и ее заботливое высочество ни перед чем не остановится, чтобы защитить своего любимчика.