Ольга Митюгина - Черный пес Элчестера

- Но я пока не собираюсь туда.

- Отлично. До тех пор, пока мы туда не доберемся, я тебя не оставлю, - не сдержал улыбки молодой человек. - Я дал тебе слово.

По лицу девушки скользнула тень.

- Ах, так все дело в вашем слове? - горько усмехнулась Милица. - Так я вам его возвращаю! Теперь вам ничто не мешает отправляться, куда вам угодно!

- Я не приму вашего великодушного подарка, моя леди, - ответил граф. - Я не забираю обратно своих слов.

- Право? - с невеселой усмешкой покачала головой девушка.

А потом отвернулась и пошла дальше.

"Мили, Мили... Как объяснить тебе, что ты ошибаешься?.. Как заговорить о колдовстве, затмившем мой разум?.. Я вполне могу представить твой ответ! "У вас, милорд, одна песня: что свадьба, что похороны. Обвешайтесь амулетами и не общайтесь с ведьмами!"

И что на это скажешь?

О, Мили..."

Он молча шел следом, ведя коня под уздцы. Тихо звякала сбруя, и это был единственный звук, нарушавший тяжелую тишину.

- Мили... Я очень тебя прошу... Давай поговорим! - сам не сознавая, сколько боли звучало в этих простых словах, произнес юноша.

- Что ж, давайте, милорд, - согласилась Милица столь ровным голосом, что он мог поспорить с первым льдом на воде.

- Я очень виноват... - прибавляя шаг и ровняясь с волшебницей, начал Фрэнсис. Заглядывая ей в лицо, пытаясь поймать взгляд. - Мне нет оправдания. Но я... Прости меня, если можешь... Не гони...

Ее глаза чуть потеплели.

- Хорошо. Я не берусь судить вас, милорд. Мы можем вместе идти до Парижа.

- Тогда...

- И не более того! - сухо отрезала она.

Молодой человек, сам не ожидавший такой удачи, решил пока не настаивать.

- Может, попьешь воды?

- Давайте! - Мили протянула руку.

"Какая же у тебя воля!" - невольно восхитился Фрэнсис, протягивая спутнице флягу. Девушка отпила несколько глотков, и дальше молодые люди пошли рядом, бок о бок. Ему отчаянно хотелось коснуться ладони Милисенты, но он не смел...

Они устроили привал в тени скалы, пообедав вяленым мясом, заботливо положенным Михелем в котомку Мили. Разделили остатки воды. Бедный Уголек довольствовался сухой травой...

- Если мы не найдем к вечеру колодца или пресловутого тайного озера, пошли подальше этого огнедышащего гада, - заметил Фрэнсис, отправляя пустую фляжку в седельную сумку. - Пекло, как в аду! Коня жалко...

- Не ворчите, милорд.

- Твой змей мог бы предупредить, чтобы мы хоть водой запаслись...

- Нам ничто не помешает вернуться, сделать запасы, и уж потом снова пойти разыскивать колодец.

- Ты точно ненормальная! - буркнул себе под нос Фрэнсис.

- А вы - зануда! - парировала Милица.

- Зачем тебе эта книга? Ты думаешь, что разберешься в записях великого мага?

- Попытаюсь, - пожала плечами ведьма.

- А мне объяснишь? Или ты передумала учить меня? - пряча под улыбкой волнение, осведомился рыцарь.

Девушка снова пожала плечами.

- Посмотрим... - только и ответила она.

Граф не оставлял своих попыток завязать разговор.

- А что там могут быть за охранники, как ты думаешь?

Мили в очередной раз пожала плечами. Фрэнсис готов был зарычать, но вместо этого продолжил рассуждать вслух:

- Охранники должны быть способны оставаться на своем посту столько, сколько потребуется, даже если потребуется не одно столетие. Они не должны привлекать к себе внимание людей, не должны на них охотиться... Но при этом должны представлять для человека опасность, иначе грош была бы им цена... Судя по всему, они не нуждаются в пище и питье... Что же поддерживает их силу? Магия их властелина? Но он погиб... А они все еще несут свою службу... Следовательно, их поддерживает не колдовство. И, надо полагать, они не слишком умны, раз не покинули пещеру с гибелью своего повелителя...

- Возможно, они просто не могут это сделать, - возразила волшебница. - Но ты прав... Дай-ка мне сумку с травами!

Фрэнсис, ни слова не говоря, протянул Милисенте ее котомку, боясь даже вздохом выдать свою радость: любимая в задумчивости вновь обратилась к нему на "ты"!

Милица между тем ворошила свои запасы, перекладывая коренья, цветы и разные баночки. То, что она, наконец, извлекла, заставило сердце графа замереть: ненюфары.

Те самые.

С миром мертвых эти заклятья связаны... Нечестиво это...

Что же их ждет впереди?

- Ну вот и настало время вас испробовать... - пробормотала ведьма.

Она отложила в сторону четыре цветка, остальные убрав обратно. Отломила засохшие венчики, и в руках ее остались длинные стебли...

- Фрэнки, пожалуйста, принеси мне какой-нибудь плоский камень, - попросила волшебница.

Фрэнки с радостью исполнил ее просьбу и опустился на колени рядом со своей милой.

- Ты будешь колдовать? Я не помешаю?

- Смотри, - кивнула Мили. - Только я сама очень смутно представляю, что же буду делать. Это как с тем оборотнем, помнишь?

Волосы блестящей волной скользнули по ее плечам, закрыв лицо, когда девушка нагнулась над камнем, положив на него стебли, будто на стол. И нетерпеливо откинула пряди назад.

- Какая ты красивая... - прошептал юноша, и неизбывная тоска притаилась в его голосе. Милица невольно взглянула на молодого человека.

- Дай мне камень поменьше, - помолчав, сказала она.

Фрэнсис вложил в ее ладонь небольшую гальку, валявшуюся у самых ног волшебницы.

И робко сплел свои пальцы с ее.

Милисента неловко высвободила руку.

- Спасибо, милорд. Но ваши нежности - лишнее. Вам вернули ваше кольцо?

- Кстати, о кольце! - Фрэнсис снял перстень с пальца. - Возьми его обратно.

Девушка грустно покачала головой.

- Не надо. Разбитого не сложишь, милорд. Лучше верните мое колечко...

Фрэнсис невольно положил руку на грудь, где под одеждой висел ее подарок.

- Нет... Не проси...

- Хорошо, - кивнула волшебница. - Пусть оно останется у вас, на память.

Он вложил свой рубиновый перстень в ее ладонь, и сам согнул пальцы девушки.

- Тогда забери, - твердо велел он. - И никогда не швыряйся фамильными ценностями рода Элчестер! Это не к лицу невесте лорда Элчестерского.

Милица чуть улыбнулась и безмолвно надела кольцо на палец, а потом склонилась над сухими стеблями ненюфаров. Покрепче стиснув в ладони камень, она растирала их в пыль, а лорд, взяв другую гальку, помогал волшебнице.

И вот - на гладкой плите лишь темный сухой порошок. Всыпав его в какое-то загадочное вязкое вещество, колдунья принялась лепить крохотные шарики, нараспев повторяя странные непонятные слова. Быть может, это и была та речь воды и ветра? В них звучал шорох камыша на болоте, утробные стоны трясины, падение капель дождя в топь...

Зловещим был этот наговор.

Семь горошин получилось у ведьмы, и аккуратно ссыпала она их в мешочек на поясе.

- Думаю, теперь мы можем идти искать колодец. И надо бы поторопиться: скоро вечер.