Петр Верещагин - Игра Арканмирра

– Теперь я могу просить объяснений? – спросил Алерон и удивился вторично за последние мгновения: его голос звучал именно так, как должен был звучать у непутевого ученика. Но никак не у одного из Повелителей Мироздания!

– Просить – можешь, – спокойно ответил мастер. – Получишь ли ты ответ, зависит от того, готов ли ты этот ответ принять…

Мы были рождены единым целым, и потому иногда наши мысли могли соприкасаться довольно тесно. Фактически мы и являлись одной личностью, которую один из Владык (Орион Провидец?) разделил на независимые части. Не понимаю, зачем это было сделано: ведь теперь, согласно нерушимым для Владык канонам Игрового Кодекса, мы считались ДВУМЯ самоуправляющимися Фигурами. Пожалуй, это было не подлинное самоуправление – один из нас контролировал другого, и наоборот. Но такая связь была куда прочнее нитей, на которых кукловоды-Игроки держат свои (да и чужие) марионетки-Фигуры. Это проясняло многие из тех событий, которые я не мог ранее понять.

Дети бывшей богини Асгарда и Мастера Колеса, мы получили в наследство знания, которыми обладали только Владыки. Игровой Кодекс был лишь частью (правда, частью довольно важной); главное крылось в том, что мы понимали стиль их действий и образ мышления, modus operandi. Небесполезное качество для Фигуры. И жизненно важное – для Фигуры Играющей. Оттого-то их – нас! – столь мало на Доске…

Я мог бы остаться в Граде Восьми Столбов (это было одно из многочисленных названий Ирема) – однако некое странное предчувствие гнало меня дальше, не давая надолго останавливаться на одном месте. И я продолжил свой путь, указанный той самой призрачной дорогой, на которую вывели меня Врата Преисподней. Дорога Обреченных, так называли ее Люди Сумрака; только шла она, по их словам, в обратном направлении – то есть к Провалу. Идущего же ОТ края пропасти встречали столь растерянными взглядами, как если бы я был ходячей диковиной вроде говорящего абрикосового пирога…

Положительно, в этом сумеречном мире, имя которого – Инкван о к – было позабыто даже его обитателями, что-то с самого начала времен ждало моего прихода.

«Почему именно я?» – хотелось спросить мне.

Однако я молчал, ибо уже знал ответ. Как знал и истинное предназначение этого мира и железной двери, отделяющей его от ада.

Вновь в моей голове зазвучал холодный металлический голос, пробужденный волшебством Зеркала Памяти:

«Древние были, есть и будут. Они пришли с темных звезд задолго до рождения человека; незримые и внушающие отвращение, спустились Они на первозданную Землю…

У ледяных полюсов воздвигли они города и крепости, а на высотах возвели Они храмы Тем, над которыми не властна природа, Тем, над которыми тяготеет проклятие Богов.

И род Древних наводнил Землю, и дети Их шествовали сквозь века. Шантаки, птицы Лэнга – дело рук Их, и Бледные Призраки, обитавшие в первозданных склепах Зин, почитали Их своими богами. От Них родились На-Хаг и Мрачные Всадники Ночи. Дикие Собаки приносили Им клятву верности в сумеречной долине Пнот, и Горные Волки пели молитвы в Их честь у подножия пиков древнего Трока…

Бесцельно блуждали Древние путями тьмы, нечестивая мощь Их над Землей была велика: все творения склонялись перед Их могуществом и ведали силу Их злобы.

И тогда Старшие Лорды открыли глаза и узрели всю мерзость Тех, кто свирепствовал на Земле. В гневе Своем Старшие Лорды направили Свои руки, схватив Древних посреди Их бесчинств, и выбросили Их в Пустоту за плоскостью миров, где царит хаос и нет места формам. И возложили Старшие Лорды на Врата Свою Печать, сила которой не уступит натиску Древних…

По ту сторону Врат обитают отныне Древние, не в плоскостях, ведомых человеку, но в углах промеж ними. Они блуждают вне плоскости Земли в постоянном ожидании часа возвращения; ибо Земля познала Их и познает впредь в назначенный час…

День сменяется ночью; день человека пройдет, и Они снова воцарятся в Своих былых владениях. В своей глупости ты познаешь Их, и Их проклятие поглотит Землю…» [Абдул аль-Хазред «Ал Азиф»]

Древние.

Те, кто правил Вселенной до начала эпохи Игры. Те, кто может (и хочет) положить ей конец раз и навсегда.

Вот только стоит ли платить ТАКУЮ цену за окончательное избавление от самоуверенных Игроков? Стоит ли возвращаться в безумный мрак того хаоса, из которого прихотью случая произошел мир разумных существ? Стоят ли ожившие ужасы Старого Мира той свободы, которую могут принести Древние? И будет ли это настоящей свободой?

На эти вопросы у меня не находилось ответа.

Если таковой вообще мог быть получен. В самом деле, не у Древних же спрашивать!

Некоторые факты прояснил мой двойник, неплохо осведомленный о положении дел во Внешних Мирах, центральным (и самым жестоким) из которых считалась та самая мифическая Земля, о которой говорилось в пророчестве Древних… да и не только в нем: некоторые легенды Арканмирра говорили о том, что Истинная Земля на самом деле является прародиной всех живых существ, населяющих Вселенную…

Древние. По сравнению с некоторыми из Них убитый мною Алкар-Аз был попросту грудным младенцем, а ведь Обитателя Пирамиды могущественные Лорды Преисподней боялись пуще курящегося ладана!

И все же: решение было за мной. И принять его следует до того, как я приду к началу Дороги Обреченных. Потому что там думать будет уже некогда.

Некогда и некому.

Мимо затерянного в песках великой пустыни Руб аль-Кхалли города вне времени и пространства, населенного племенем титанов духа Нефилим под управлением Шаддада Повелителя Джиннов…

Мимо возвышающегося над ледяными полями плоскогорья трижды запретного Лэнга, жуткого владения Гастура Змеезубого, Носителя Желтой Маски…

Мимо парящего над облачной вершиной неведомой горы Кадат Ониксового замка, чьи циклопические стены, озаренные лишь слабыми отблесками лучей древних звезд, отмечены проклятой печатью Ушедших и влажными слизистыми следами вездесущего Ньярлатотепа, Могучего Посланца, облаченного в Крадущийся Хаос…

Мимо наполненных смрадными образами порока и извращения подземных чертогов Шаб-Ниггурата, Великого Черного Козла Лесов, единственного из Древних, оставшегося в плоскости Земли…

Мимо туманной сырости болотной обители коварного Дагона, которому отдельные племена доныне возносят свои моления…

Мимо погребенных в морской пучине коралловых башен Р'лие, где в Своем мертвом и беспокойном сне томится скованный чарами Старших Лордов Повелитель Грез, чудовищный змей Ктулху…

Мимо замкнутых серебряным ключом Врат Йог-Сотота, за которыми в Пустоте ждет Своего часа мерзкий бесформенный Азатот…