Джек Вэнс - Сага о Кугеле

Кугель печально покачал головой.

— Я слыхал, что условия изменились. Бразель давным-давно поглотили океанские волны. Мунт многие тысячи лет назад сровняли с землей дистропы. И мне никогда не приходилось слышать ни о Голубом Азоре, ни о Вир-Вассилисе, хотя я много путешествовал. Возможно, вы, гундарцы, единственные оставшиеся на Земле солнцеподдержатели.

— Какая печальная весть! — воскликнул Майер. — Так вот чем объясняется заметное ослабление солнца… Возможно, нам стоило вдвое увеличить огонь под нашим регулятором.

Кугель подлил собеседнику еще вина.

— Тогда напрашивается другой вопрос. Если вы, как я подозреваю, единственная все еще действующая станция солнцеподдержания, кто или что регулирует солнце, когда оно заходит за горизонт?

Трактирщик покачал лысой головой.

— Я не могу дать этому никакого объяснения. Возможно, в ночные часы солнце само расслабляется и как бы спит, хотя, конечно же, сие чистейшая догадка.

— Позвольте предложить иную гипотезу, — сказал Кугель. — Вероятно, солнце ослабло до такой степени, когда не осталось уже никакой возможности регуляции, так что ваши попытки, несомненно исключительно действенные в прошлом, теперь неэффективны.

Майер в замешательстве воздел вверх руки.

— Такие тонкости выше моего понимания, но вон там стоит запретитель Хуруска. — Он обратил внимание Кугеля на стоящего у входа крупного мужчину со впалой грудью и щетинистой черной бородой. — Погодите минуточку.

Он вскочил на ноги и, подойдя к запретителю, несколько минут о чем-то с ним разговаривал, время от времени кивая на Кугеля. В конце концов запретитель резко развернулся и направился через сад, чтобы возразить Кугелю.

— Как я понимаю, вы заявляете, что, кроме нас, других солнцеподдержателей больше нет? — угрожающим голосом начал он.

— Я ничего не утверждаю столь безапелляционно, — ответил, защищаясь, Кугель. — Я заметил лишь, что много путешествовал, но никогда не слыхал о другой организации солнцеподдержателей, вот и высказал невинное предположение, что, возможно, ни одна из них больше не действует.

— Мы в Гундаре считаем «невинность» положительным качеством, а не просто отсутствием вины, — заявил запретитель. — Мы вовсе не дураки, как могут предположить некоторые неряшливые бродяги.

Кугель проглотил язвительную реплику, готовую вот-вот сорваться с его языка, и удовольствовался тем, что пожал плечами. Майер ушел вместе с запретителем, и они некоторое время о чем-то спорили, поминутно кидая взгляды на Кугеля. Потом запретитель удалился, а трактирщик вернулся за стол Кугеля.

— Наш запретитель несколько резковат, но тем не менее он человек очень знающий, — сказал он Кугелю.

— С моей стороны было бы самонадеянным высказывать о нем свое мнение, — ответил тот. — А каковы, кстати, его обязанности?

— Мы в Гундаре придаем огромное значение точности и методичности, — пояснил Майер. — Мы полагаем, что отсутствие порядка ведет к беспорядку, а запретитель как раз и отвечает за подавление капризов и отклонений. О чем мы говорили до этого? Ах да, вы интересовались нашим всеобщим отсутствием волос. Я не могу дать этому точного объяснения. Как утверждают ученые, это означает окончательную ступень совершенства человеческой расы. Другие же верят в старинную легенду. Два волшебника, Астерлин и Молдред, соперничали за благоволение гундов. Астерлин пообещал им повышенную волосатость, такую, чтобы народу Гундара никогда больше не понадобилась одежда. Молдред же, напротив, предложил гундам полное отсутствие волос, со всеми вытекающими из этого преимуществами, и без труда выиграл состязание. На самом деле Молдред стал первым запретителем Гундара, этот пост, как вы знаете, сейчас занимает Хуруска.

Папаша Майер поджал губы и оглядел сад.

— Хуруска, этот недоверчивый тип, напомнил мне о моем строго установленном правиле для временных жильцов, согласно которому они должны ежедневно оплачивать свои счета. Я, разумеется, заверил его в несомненной вашей платежеспособности, но просто для того, чтобы утихомирить Хуруску, завтра с утра выставлю вам счет.

— Я расцениваю это как оскорбление, — высокомерно заявил Кугель. — Неужели мы будем раболепно подчиняться всем капризам Хуруски? Только не я, смею заверить! Я заплачу по счетам в обычном порядке.

Трактирщик заморгал.

— Могу я осведомиться, как долго вы намереваетесь прожить в Гундаре?

— Мой путь лежит на юг, и я отправлюсь самым быстрым транспортом, который смогу найти, скорее всего, по реке на лодке.

— В десяти днях пути караваном через Лиррх Айнг лежит город Лумарт. Река Иск тоже течет мимо Лимарта, но путь по воде считается неудобным благодаря некоторым особенностям трех промежуточных селений. Топь Лалло кишит кусачими насекомыми; древесные гномы из леса Сантальба швыряются в проплывающие мимо лодки мусором, а Неминучие Пороги одинаково равнодушно разбивают как кости, так и лодки.

— В таком случае отправлюсь с караваном, — решил Кугель. — А пока что остановлюсь здесь, если Хуруска не будет слишком мне докучать.

Майер облизал пересохшие губы и оглянулся через плечо.

— Я заверил Хуруску, что буду строжайшим образом придерживаться правил. Он, разумеется, устроит из этого дела большой шум, если только не…

Кугель сделал снисходительный жест.

— Принеси мне печати. Я запечатаю свой кошелек, в котором опалов и квасцов на целое состояние. Мы поместим его в сейф, и ты сможешь взять его в качестве гарантии. Даже Хуруска не сможет ничего возразить против этого!

Майер воздел кверху руки в священном ужасе.

— Что вы, что вы, я не могу взять на себя такую огромную ответственность!

— Отбрось все свои страхи, — заявил Кугель. — Я наложил на кошелек защитное заклятие: если какой-нибудь коварный злоумышленник взломает печать, драгоценные камни сию же секунду превратятся в обыкновенную гальку.

На этих условиях Майер согласился принять кошелек Кугеля, без особой, впрочем, уверенности. Они вместе запечатали кошелек, и он перекочевал в сейф Майера. После этого Кугель отправился в отведенную ему комнату, где принял ванну, воспользовался услугами цирюльника и переоделся в чистую одежду. Затем, под должным углом водрузив на голову кепку, он вышел прогуляться по площади. Ноги сами собой принесли его к станции солнцеподдержания. Как и в прошлый раз, около установки хлопотали двое молодых людей: один поддерживал пламя и настраивал пять светильников, а другой следил, чтобы регулирующий пучок лучей был направлен на заходящее солнце.

Кугель принялся осматривать устройство со всех сторон, и через некоторое время ответственный за пламя окликнул его: