Стивен Эриксон - Память льда

— Вы нездоровы, капитан.

Паран поглядел на Закрута. Отраженные огни мерцали на черном панцире, обманывая глаз переливами его плоского шлема. Единственное доказательство, что под этой хитиновой скорлупой живой человек — увечная рука, безжизненно торчащая из рукава. Сломанная и иссушенная магическим рукопожатием ривийского духа… Уже вся рука до плеча обездвижена. Мало помалу, но неизбежно, безжизненность будет распространяться… на плечо, потом на грудь. В течение года этот человек умрет — спасти его могло бы касание бога, а насколько это вероятно? — У меня неспокоен желудок, — ответил капитан.

— Вы обманываете, — сказал Закрут. — Впрочем, как пожелаете. Я больше не буду любопытствовать.

— Мне нужно, чтобы вы сделали кое-что, — сказал спустя миг Паран. Его глаза следили за новой дуэлью. — Впрочем, если вы и кворл слишком утомились…

— Мы отдохнули, — ответил Черный Морант. — Просите, и будет сделано.

Капитан глубоко вздохнул и кивнул. — Хорошо. Спасибо.

Горизонт окрасился разными оттенками розового. Свет проник сквозь разрывы в горной гряде, окрашивая холмы к югу от Хребта Баргастов. Покрасневший и дрожащий от холода Паран плотнее закутался в прошитый плащ, наблюдая первые шевеления в обширном, заполнившем всю долину лагере. Он мог различать многочисленные кланы по варварским флажкам, торчащим серди беспорядочного нагромождения палаток — указания Вискиджека оказались верны — и старался не упускать из виду положение среди тех, которых командор считал наиболее опасными.

С одной стороны Прогалины Вызова, на которой вскоре должны будут сразиться чемпион Хамбралла Тавра и Ходунок, расположился многотысячный лагерь Акрата. Вотнов этого клана было легко определить по носовым пробкам, длинным косам и разноцветным доспехам, изготовленным из панцирей побежденных Морантов — со вставками зеленого, черного, красного и даже золотистого хитина. Они были малочисленны, провели в пути дольше всех, но считались меньшими среди всех. Будучи врагами клана Илгрес, сейчас сражавшимися за Бруда, они могли помешать соглашению.

Самым серьезным соперником Тавра был боевой вождь Марал Эб, чей клан Барахн прибыл в силе — более десяти тысяч носящих оружие. Его воины одевали бронзовые кирасы, раскрашивали лица алой охрой и украшали волосы иглами дикобразов. Была вероятность, что при первой возможности Марал может бросить вызов Тавру. Эта ночь уже увидела более полусотни схваток между бойцами Барахн и Сенан — клана Хамбралла Тавра. Такой вызов способен разжечь междоусобную войну.

Но самыми странными, на взгляд Парана, воинами были Гилк. Их волосы были выстрижены, образуя узкие длинные клинья, а защитой им служили черепашьи панцири.

Слишком низкие и полные для Баргастов, они казались капитану способными встретить удар любой тяжелой пехоты.

Десятки малых племен смешивались в неустойчивое единство, звавшееся народом Белолицых. Вечные вендетты, длительные ссоры и соперничества — удивительно, что Тавр вообще смог собрать их вместе, более того, сохранять мир в течении четырех дней.

И сегодня намечался решающий день. Даже если Ходунок победит на дуэли, полное согласие не гарантировано. Могут последовать кровавые раздоры. А если он проиграет… Паран заставил себя не думать об этой возможности.

Послышался приветствующий зарю голос, и лагерь вдруг наполнился тихими фигурами. Раздалось тихое клацанье оружия и доспехов, залаяли собаки, затрубили и загоготали гуси. Воины стали собираться вокруг Прогалины Вызова, словно она испустили неслышимый зов.

Паран огляделся, найдя Сжигателей — они тихо собрались в одном месте, словно добыча, заслышавшая звуки охотничьего рога. Тридцать малазан — капитан знал, что они в случае дурного развития событий готовы драться, но знал и то, что битва выйдет короткой. Он обшарил взглядом светлеющий горизонт в надежде заметить темную искру — несущегося к нему Закрута на кворле. Однако ничто не пятнало серебристо — синего пространства.

Воцарившаяся среди Баргастов тишина встревожила Парана. Он обернулся и увидел Хамбралла Тавра, шествующего через толпу, чтобы занять позицию в центре прогалины. В первый раз капитан видел его так близко. Воин был огромным, звероподобным, на голову он нацепил шлем из человеческих скальпов. На утреннем солнце сверкала кольчуга из наложенных одна на другую кругляшей. Велико должно было быть число монет, некогда захваченных кланом Сенан у древних, забытых народов — каждый воин у них носил такую кольчугу. Эти клятые монеты должны были перевозить кораблями. Если иначе взглянуть, можно ими набить до потолка целый храм.

Боевой вождь не тратил времени на слова. Он поднял над головой шипастую палицу, медленно обвел ей круг. Все взоры следили за ним. Лучшие воины кланов окружили прогалину, остальные толпились позади, заняв даже склоны холмов.

Хамбралл Тавр помедлил, пока безмозглый пес не пробежал через пустое место. Метко пущенный кем-то камень заставил того поспешить, жалобно взвизгивая. Вождь что-то пробурчал и махнул оружием.

Паран увидел, как из толпы выступил Ходунок. Татуированный Баргаст одел стандартную морскую форму малазан: толстая вареная кожа с металлическими полосками на плечах и бедрах. Легкий шлем был некогда снят с убитого в Арене своими солдатами офицера. Налобник и боковые пластины были изукрашены серебряной филигранью. Шею защищал кольчужный воротник. К левому плечу был привязан круглый щит; на кулак он надел шипастый железный цестус. В правой руке был прямой, широкий, затупленный с конца меч.

Его появление вызвало среди Баргастов глухой ропот. Ходунок ответил смелой усмешкой, обнажив подпиленные, запятнанные синим зубы.

Тавр посмотрел на него, кажется, не одобряя выбор малазанского вооружения, потом повернулся в другую сторону и снова махнул палицей.

Из рядов вышел его младший сын.

Паран не знал, кого ожидать; однако вид тощего, ухмыляющегося подростка в чисто кожаных доспехах и с кривым ножом в руке не совпадал ни с одним из плодов его воображения. Что это такое? Какой-то вид изощренного оскорбления? Или Тавр желает себе поражения? Ценой жизни младшего отпрыска?

Воины начали бить ногами о твердую почву, подняв ритмичный перестук, эхом разносившийся по всей долине.

Безымянный юнец неспешно вышел в круг, напротив Ходунка. Между ними было пять шагов. Юнец оглядел Сжигателя мостов с ног до головы и широко ухмыльнулся.

— Капитан, — прошипел кто-то позади Парана.

Он повернул голову. — Капрал Лентяй? Что я могу для вас сделать? Быстро.

Тонкий, ссутуленный солдат кисло улыбнулся — обычное его выражение лица. — Мы тут удивляемся, сэр… Ну, я имею, если схватка пойдет плохо, мы с еще несколькими, мы приготовили несколько морантских подарочков. У нас и пять долбашек найдется. Мы сможем открыть вроде проход — видите тот холмик, хорошее место, мы подумали, чтобы отступить и держаться там. Эти ступенчатые склоны…