Стивен Эриксон - Память льда

Встав у выхода своего шатра, Аномандер Рейк смотрел, как старый воин ковыляет вниз по склону.

Сзади послышался тихий стук когтей. — Повелитель, — прошептала Карга, — мудро ли это?

— Что ты имеешь в виду? — спросил он рассеянно.

— Дружба с коротко-живущими имеет свою цену. Вы прекрасно помните это. Трагическая память.

— Берегись, старуха.

— Вы отрицаете истину моих слов, Лорд?

— Ищи совершенства в краткости.

Великий Ворон склонила голову. — Просто наблюдение? Или угрожающее предупреждение? Искаженная и несчастная мудрость? Я сомневаюсь, что это всерьез. Вы оставите меня удивляться, страдая от неотступной озабоченности? Вот свинья!

— Ты чуешь в воздухе запах падали? Клянусь, я чувствую. Почему бы не поискать ее. Сейчас. В этот самый миг. А когда набьешь брюхо, поищи Каллора и пришли его сюда.

Великий Ворон с недовольным отскочила, бешено забила крыльями и взмыла в небо.

— Корлат, — пробормотал Рейк, — Приди ко мне, прошу. — Он снова вошел в шатер. Через миг появилась Корлат. Рейк не обернулся к ней, внимательно разглядывая стены.

— Лорд?

— Я уйду на некоторое время. Мне нужно утешение Силанны.

— Она будет рада вашему возвращению, Лорд.

— Меня не будет несколько дней, не более того.

— Понятно.

Рейк обернулся к ней. — Защити Серебряную Лису.

— Я рада это слышать.

— Поставь незримых стражей следить за Каллором. Если он завиляет, немедленно сообщи мне, но и сама не бойся призвать против него всю силу Тисте Анди. Пусть лучше мне придется по прибытии созерцать собирание его кусков.

— Всю нашу силу, Лорд? Мы не делали так очень давно. Вы думаете, это необходимо для уничтожения Каллора?

— Я не знаю точно. Зачем рисковать?

— Хорошо. Я начну приготовляться к объединению наших садков.

— Я вижу, ты все же обеспокоена.

— Здесь одиннадцать сотен Тисте Анди, повелитель.

— Я знаю, Корлат.

— На Сковывании нас было сорок, и мы разрушили все королевство Увечного Бога. К счастью, только нарождавшееся королевство. Тем не менее, Лорд… одиннадцать сотен… мы рискуем опустошить весь континент.

Глаза Рейка затуманились. — Я предлагаю некоторые ограничения в развязывании сил, Корлат, если придется совместно открывать Куральд Галайн. Бруду это не понравится. И вообще, я не думаю, что Каллор задумал нечто опасное. Все это ради предосторожности.

— Ясно.

Он снова отвернулся к стене шатра. — Это все, Корлат.

Майб видела сон. Снова — прошлый раз был так давно — она обнаружила себя бредущей по тундре. Под ногами хрустели лишайники, шелестел мох, в лицо дул ледяной, сухой ветер. Она шла, не чувствуя утомления и болей, свободно вдыхая свежий воздух. Возвращение — поняла она — к месту рождения дочери.

Садок Телланн, место не 'где', а 'когда'. Время юности. Мира. И моей.

Она подняла руки, посмотрела на их янтарную гладкость — вены и сухожилия совсем не заметны под молодой плотью.

Я молода, как и должно быть.

Это не дар. Нет, это пытка. Она знала, что спит; она знала, какой будет при пробуждении.

По тундре, в том же направлении, в котором тропа вела ее обутые в мокасины ноги, пронеслась стайка каких-то давно вымерших зверей. Их горбатые спины промелькнули над гребнем холма размазанными пятнами жженой умбры. Что-то шевельнулось в груди — восторг при виде этих величественных созданий.

Родичи бхедринов, только больше, с длинными, торчащими в стороны рогами. Массивные, царственные.

Она посмотрела под ноги и остановилась. Тропу пересекали следы. По ломкому лишайнику прошли восемь или девять человек, обутых в шкуры.

Имассы из плоти и крови? Гадающий по костям Пран Чоль и сотоварищи? Кто на этот раз войдет в мой сон?

Ее глаза мигали, не в силах что-то различить в мутном сумраке. Слабые кости горели от боли. Скрюченные пальцы подоткнули шкуры — напрасное старание защититься от холода. Она ощутила, что по глазам течет вода, посмотрела вверх, на протекающий потолок палатки, и тяжело, бессильно вздохнула.

— Духи Ривии, — шепнула она, — возьмите меня сейчас, умоляю. Прошу, окончите мою жизнь. Джаган, Ируф, Мендалан, С'рен Таль, Парид, Непроол, Манек, Ибиндур — я называю вас всех. Возьмите меня, духи ривийцев…

Частое дыхание, стук глупого сердца… духи были глухи к ее мольбам. Майб с тихим вздохом выпрямилась, подтянула одежды.

Неверной походкой она поковыляла из палатки. Вокруг пробуждался лагерь ривийцев. С одной стороны слышалось мычание бхедринов, непрестанный стук копыт сотрясал землю. Раздались крики молодых воинов, вернувшихся с ночной стражи. Из соседних палаток выползали люди, негромкие голоса завели утреннее ритуальное заклинание.

— Ируф мет инал барку сен нетрал… а'ритан! Ипуф мет инал…

Майб не пела. Новый день жизни не дарил ей радости.

— Дорогуша, у меня для тебя кое-что есть!

Она обернулась на голос. Дарудж Крюпп семенил к ней по тропе, сжимая в пухлых руках деревянный ящичек.

Она выжала улыбку. — Простите меня, если я не рада подаркам. Мой опыт…

— Крюпп смотрит под сию сморщенную вуаль, дорогуша. Во всем. Поэтому его полуночная хозяйка — Правда, и Крюпп с обожанием приветствует ее счастливое касание. Меркантильные интересы, — продолжал он, смотря на ящичек, — всегда соблюдаются и преумножаются, если принимать неожиданные дары. В сем скромном вместилище таится сокровище, которое я предлагаю тебе, моя дорогая.

— Я не привычна к сокровищам, Крюпп, но благодарю вас.

— Достойная летописей история, уверяет тебя Крюпп. При расширении знаменитых шахт, ведущих драгоценный газ в славный Даруджистан, там и сям были найдены вытесанные в скале помещения, стены коих хранят множественные следы ударов оленьим рогом; и в этих чудесных комнатах были найдены изображения древнейших времен. Нарисованные слюной, углем, кровью и гематитом, соплями и Худ знает чем еще. Но там есть еще кое-что. Гораздо большее. Пьедесталы, вытесанные в грубое подобие алтарей, и на этих алтарях — вот это!

Он откинул крышку ларца.

Сначала Майб решила, что видит коллекцию кремневых ножей, вставленных в странный браслет из того же материала. Потом ее глаза сузились.

— Да, — прошептал Крюпп, — по форме они похожи на кремень. Но нет, все это медь. Холоднокованая: руда вручную выскребалась из скальных жил, расплющивалась ударами камня. Слой за слоем. Сделанная, изготовленная, чтобы отразить наследие. — Его глазки встретились с глазами Майб. — Крюпп чувствует боль твоих натруженных костей, дорогуша, и он скорбит. Эти медяшки — не инструменты, а украшения, чтобы носить на теле. Ты увидишь, что лезвия имеет специальные скобки, чтобы цеплять к кожаным ремешкам. Ты найдешь здесь браслеты для рук и ног, и для шеи. В них сила, способная… смягчать боль. Медь, первый дар богов.