Стивен Эриксон - Память льда

Тоол остановился, обернулся к ним. — Я сделаю себя невидимым. Сейчас…

— Когда ты вот так падаешь в пыль, — спросил Тук, — ты попадаешь в садок Телланн?

— Нет. Я просто возвращаюсь в то, чем являлся бы, не произойди Ритуал. Было бы неразумно использовать Телланн в Домине, Тук Младший. Однако я буду рядом, настороже.

Тук хмыкнул: — Я привык, что ты рядом. Во плоти, я имел в виду. — Он ухмыльнулся. — Как было раньше.

Т'лан Имасс пожал плечами и исчез в вихре пыли.

— Теперь решим проблему представления наших четвероногих друзей, — сказала Леди Зависть. — Смотри. — Она направилась к Баалджагг. — Щеночек, ты слишком уж… волнуешь людей своим видом…. в теперешней форме. Сможем ли мы тебя уменьшить?

Ай не пошевелилась, смотря, как изящная рука ложится на ее лоб.

В мгновение ока Баалджагг уменьшилась, сравнявшись в размерах с собакой, Гаратом. Леди Зависть с улыбкой поглядела на юг. — Эти желтые волки все еще идут за нами, они очень любопытны. Однако вряд ли они приблизятся к нам, когда вокруг следы людей. Увы, уменьшение сегуле до детских размеров не особенно поспособствует нашей анонимности. Вы не возражаете, Тук Младший?

Малазанин вообразил себе двух смертоносных 'ребятишек' в масках, и его воображение отступило в недоумении. — Гм, — произнес он, я нет. То есть, да. Не возражаю.

— Та деревушка, — продолжала она, — покажет, как местные реагируют на сегуле. Если потребуются дополнительные иллюзии, мы вызовем их позже. Я приняла все меры, так, дорогой?

— Да, — неохотно сказал он, — кажется.

— В деревне может быть что-то вроде таверны.

— Я бы не рассчитывал, Леди. Эти торговые пути не использовались уже несколько лет.

— Как нецивилизованно! В любом случае, разве нам не пора вниз?

Первые капли дождя падали на плиты тракта, когда странники достигли первого из десятка ветхих приземистых домишек. Некогда это был постоялый двор с конюшней и закутом для купеческих повозок, но он уже давно был необитаем и наполовину разрушен. Каменные и деревянные стены зияли дырами, сквозь которые были видны все подробности внутреннего устройства. Высокие травы росли около кирпичных очагов.

Рядом стояли еще три строения. Кузница, вторая конюшня и дом сборщика пошлин. Нигде ни души. Единственное здание, показывавшее следы недавнего использования, виднелось на другой стороне мелкого брода. Форт с высокими стенами, сложенными из разномастных камней, имеющими внизу арки с деревянными дверями. От строений внутри можно было различить лишь пирамидальную крышу, крытую медными листами.

— Догадываюсь, что это храм, — пробормотал Тук, стоявший посредине заброшенной улицы. Он напрягал зрение, стараясь уяснить назначение строений на той стороне ручья.

— Действительно, — ответила Леди Зависть. — И те, кто внутри, знают о нас.

Он бросил на нее взгляд. — Как они узнали?

Она пожала плечами. — Мы чужаки с Ламатафа — жрец внутри имеет силу вопрошания, но его легко обмануть. Ты забываешь, — усмехнулась она, — что у меня были столетия для совершенствования моих невинных способностей.

Невинных? Дыханье Худа, вы ужасно заблуждаетесь!

— Я уже держу этого жреца в кулаке, дорогой. Незаметно для него, конечно же. Думаю, если мы попросим, нам предоставят помощь. Следуй за мной.

Он потащился следом. — Помощь? Вы выжили из ума, Леди?

— Молчите, молодой человек. Я сегодня дружелюбно настроена. Не надо выводить меня из себя. Понимаете?

— Так точно. Но, Леди Зависть, мы рискуем…

— Чепуха! Научитесь верить в меня, Тук Младший. — Она положила руку ему на плечо, притянула к себе. — Иди со мной, милый. Разве не приятно? Трение бедра о бедро, внезапная фамильярность, заставляющая биться сердце. Дождевая влага, сравнимая…

— Да, да, Леди! Прошу, не надо деталей, или я стану спотыкаться!

Она засмеялась. — Наконец-то я преуспела в очаровывании тебя, любовь моя. Интересно, по какой же тропке тебя повести? Какой выбор! Как восхитительно. Скажи, Тук Младший, ты считаешь меня жестокой?

Он смотрел на храм.

Они ступили в холодные воды ручья. Вода доходила едва до лодыжек.

— Да, — сказал он наконец.

— Я могу быть такой. Честно говоря, обычно я такова. Я подозревала, что ты догадался. Мне нравится твоя сила сопротивления, дорогой. Что впереди, как ты думаешь?

— Не знаю. Ну вот, мы здесь. Постучимся?

Леди Зависть вздохнула. — Я слышу шаги.

Левая дверь со скрипом отворилась, показав им голого человека неопределенного возраста. Даже волосы на голове и бледной коже были сбриты. Водянистые глаза уставились на Леди.

— Приветствую, госпожа, — сказал человек. — Прошу войти. Паннион Домин распространит свое гостеприимство, — его глаза обежали Тука, сегуле, волка и собаку, — на всех ваших спутников. — Он отступил.

Леди Зависть бросила странный взгляд на Тука и вошла.

Теплый, сырой воздух внутри форта пах гнилью. Миновав темноту входа, малазанин увидел источник этого запаха. Вдоль стен висело десятка два тел — грудь каждого насажена на железный крюк, ноги на локоть не достают до пола. Стена за ними была в желтых и красных пятнах. Глаза вырваны. Головы свисают, мокрые волосы беспорядочно разбросаны по шеям.

Священник, увидев, на что направлено внимание гостей, с легкой улыбкой посмотрел на трупы. — Это жители деревни. Работа по сооружению храма окончена, и они получили свою награду. Они оставлены здесь как напоминание о милосердии нашего Повелителя.

— На редкость особенный вид милосердия, — пробормотал боровшийся с тошнотой Тук.

— Именно, и вы это поймете со временем, господин, — ответил жрец. — Прошу. Ужин готов. Сирдомин Кальт — хозяин этого храма — ожидает вас в гостевом зале.

— Как мило, — сказала Леди Зависть. — Этот храм — необычайное сооружение.

С трудом отведя взгляд от замученных крестьян, Тук осмотрел строения храмового двора. Пирамидальная крыша продолжалась до земли. Ее медное покрытие нарушалось только десятком беспорядочно расположенных окошек, закрытых тонким розовым кварцитом. Узкий и высокий портал был обрамлен четырьмя массивными камнями — широкий порог, два суживающихся к вершине менгира по краям, перемычка сверху. Коридор просматривался весь, открывая основание пирамиды. До него было около трех двойных шагов.

Они вошли в широкую комнату. Воздух внутри оказался еще теплее, окна окрашивали розовым и дробили свет. Их ожидал низкий стол, заваленный блюдами и окруженный подушками для сидения. В просвете противоположной двери стояла широкая фигура в сплошных черненых доспехах. К менгиру был прислонен двуручный топор с длинной рукоятью. Воин был лыс, угловатое безбородое лицо покрывали шрамы, начинавшиеся на виске и доходившие до кончика носа.