Александра Пляскина - Кузина из Пустоты

Слезы текли не переставая, но улыбка не сходила с моего лица. Я прежде ни за кого так не радовалась и не переживала. Самый родной мой человечек, самый дорогой.

После того случая в Эльфийской Академии я видела, как он мучается, но старается не показывать свою слабость. Мое предложение о Школе было для него и счастьем, и карой. Никто не думал, что он сможет так быстро восстанавливать свои способности, даже я.

Наконец справившись со слезами, я поднялась с пола. Горрит спал на моей кровати, поэтому, стараясь не шуметь, вышла из комнаты. Архир все еще был внизу и доедал мое рагу. Пришлось заказать себе еще, а брата отправить в ванную, пока он и вторую порцию не утащил.

После того как Архир привел себя в порядок, я рассказала ему о новом задании, которое ему жутко не понравилось, но, как говорится, нравится не нравится, спи моя красавица. Обсудив все не очень радужные перспективы моего турне по Астопаду, меня еще добрые полчаса наставляли о мерах предосторожности. Меня так папа наставлял в первом классе, а потом его стали часто вызвать в школу за драки. Тогда он перестал читать мне нотации, драки в школе тоже прекратились. Короче, мы друг друга поняли.

— Ладно, я все поняла. — У меня губы разъезжаются в улыбке, но стараюсь их сдержать. Вижу, какой букой ходит брат. — Пошли лучше прогуляемся.

Мы гуляли по городу до самой ночи. Мне хотелось насладиться спокойствием перед Астопадом, и даже Эрхор не возражал на такой произвол.

Горрит до сих пор спал у меня, поэтому пришлось его потеснить к стенке и лечь самой. Господи, ну почему кровать односпальная? Повертевшись немного, я все-таки нашла для себя лучшее положение и уснула.

Сон. Это всего лишь сон. Я прекрасно это осознаю, но что-то здесь не так. Он непохож на мои сны с Альерхум и на обычные тоже, что-то среднее. Будто бы мое сознание в другой реальности, словно в виртуальной.

Огромное синее небо без облаков и рыже-коричневая земля под ногами. Вокруг меня ничего нет, лишь эта выжженная солнцем пустошь и небо. Нет запахов, звуков, Эрхора здесь тоже нет. Здесь нет никого и ничего, чтобы я знала. Лишь незримое присутствие кого-то инородного, чужого мне. У него другие взгляды и законы. Я все это знаю, но откуда эти знание? Для чего они мне? Может, это не мой сон?

«Правильно».

Тихий шелест в моем сознании и смех.

— А чей?

Я говорю, открываю рот, произношу слова, но здесь нет звуков. Как в немом кино, картинка есть, а изображения тю-тю.

«Ты такая занятная». — Снова этот шелест, но в нем есть, что-то знакомое. — «Скоро поймешь».

Окружающий меня пейзаж резко сменился. Теперь это был разрушенный техно-город, и краски варьировались лишь в серых тонах.

«Это мои воспоминания, они печальны, но из-за нашей связи с Горритом ему приходится видеть их». — Голос в сознании отдавал легкой грустью. — «Мы тоже имеем память и умеем ее хранить. И еще мы умеем чувствовать, но не так, как вы. Можно сказать, что наши чувства лишь тень от тех эмоций, которые испытываете вы. Вернее, так оно и есть, ведь умерев, вы создали нас, наделив всем, что имели при жизни. Находясь среди живых, я могу воспринимать эти чувства острее. Мне нравится быть среди живых».

— Зачем ты показываешь мне все это? — слова звучали в голове, но я продолжаю произносить их еще и вслух.

«Эти Миры — мертвы, здесь больше нет жизни. С вашим Миром это тоже может произойти».

— Мертвы?

«Да. Но надеюсь, ты не желаешь этого». — Пейзаж снова поменялся, и теперь это была практически разрушенная планета. От нее осталась лишь треть. Что могло так уничтожить ее? — «Вы».

— Мы?

«Разумные существа, наделенные жизнью. Вам так нравится убивать». — Тихий смех в моем сознании заставил меня поежиться. Неприятно. — «Ваш противник посягает на мою вотчину, но я не имею власти над ним, поэтому предоставляю все вам».

— Ты Покой?

«Угадала».

— Ты хочешь, чтобы я это предотвратила — печальную участь моего нынешнего Мира? — Во мне стал зарождаться истерический смех. Все, приехали, остановка дурдом.

«Вы сами решите спасти его или уничтожить, но Он будет сражаться до конца». — Твердый, непреклонный в своей уверенности голос охватил голову, как стальные тиски. Больно.

— Он… Это кто? Горрит или Садоке? — Боль усиливалась.

«Они оба не смогут остановиться. Они свой выбор сделали, ты, как видно, тоже, но не смей сдаться раньше времени».

Боль все нарастала и в итоге стала невыносимой, когда уже стало казаться, что я умру от болевого шока — все кончилось. Очнувшись в своей постели, я резко села и осмотрелась вокруг. Горрит спокойно спал на своей половине, уткнувшись лбом в стенку.

Черт. Как же это все меня достало. И зачем, спрашивается, приходила, ничего толком не сказала, лишь попугала и слиняла. Я даже не успела задать ей вопрос, который мучает меня с самого начала всей этой кутерьмы с пустыми.

Гадство, теперь еще и не усну.

Подошла к окну. Отодвинув чуть в сторону тяжелые занавески, я стала разглядывать луну. Холодная, ужасающая в своем великолепии — Сиреневая луна. Мне она не сулит ничего хорошего. По-моему, ночь явно не мое время суток.

В последнее время мне снятся лишь сумасшедшие дамочки. Одной подавай новых носителей печати, другая Мир спасать заставляет. Ну, нет, чтобы мужчина мечты приснился, хотя это вряд ли, учитывая, что меня в жизни и так один лучше другого окружают. Блин.

Снова уснуть у меня так и не получилось, поэтому я захватила Шхесар и отправилась в саттаку. Впереди почти половина ночи, неплохая тренировка получится.

С самого рассвета я носился как ненормальный, проверяя, все ли взяли, чтобы в последний момент не вспоминать, что забыли то или это.

Новое задание не давало мне покоя, оно травило сознание паникой и безысходностью.

Впервые за столь долгое время мне страшно, но в то же время это будоражит мое сознание. Такое забытое чувство. Оно было так глубоко погребено под моей новой личиной, что проявить себя у него не было возможности. И вот теперь…

Кира порой называет меня Кардиналом. Когда я спросил, что это значит, она ничего толком не ответила, пояснив лишь, что это очень влиятельный и опасный человек, который всегда скрыт за пологом. Что ж, она права, я всегда скрываюсь. Сначала от родных, затем от друзей, знакомых, а потом уже не смог остановиться, но здесь всем все равно, кто ты и что скрываешь, главное, что тебе можно доверять.

О Эрмэ, какие глупые мысли лезут в голову. Неужели я так боюсь? Неужели страх настолько поглотил меня, что стал предаваться воспоминаниям? Нет, я уже все решил. Последняя нить, держащая меня, отрезана, и я могу наконец быть свободным.

— Наимэ. — Я обернулся на окрик. Ко мне быстрым шагом приближался Раторо. — Ты все закончил?