Николай Якубенко - Испытание огнем

– Арсений Павлович, какую-то тему вы неаппетитную подняли, мы вообще кушаем.

Арсений Павлович – начальник порохового производства потчевал экскурсантов жареными куропатками с неизменной кашей и местными фруктами. Со скоростью горения пороха все это пропадало в пищеводах Ветала с Максом. Его личный кабинет на какое-то время стал столовой и лекционным залом.

– Мне сказано ввести вас в курс дела, к этому процессу я подхожу комплексно. Как вы мне поможете, если ни черта не соображаете в производстве нормального пороха?

– Почему не соображаем? Селитра – 75%, древесный уголь – 15%, сера – 10%. Компоненты измельчить, перемешать – и вуаля, готов порох!

– Вы дети прогресса, а рассуждаете, как средневековые алхимики! У тех тоже ничего не получалось. Если делать, как вы говорите – взрывчатка будет отвратительно слабая, годная только для фейерверков. Что бы сделать нормальный порох этого недостаточно.

Навоз очищается древесной золой и квасцами – в результате мы получаем нормальную селитру, нитрат калия, а не кальция, только такая селитра годится для надежного и долговечного пороха. Слава всем богам – всем этим Венечка занимается, я к его производству стараюсь ближе, чем на пару километров не подходить.

– А как правильно порох делать?

– Если просто перемешать три ингредиента пороха, то получается сероватый порошок, который мгновенно сгорает, но не взрывается. Чтобы запустить цепную реакцию взрыва, кислород, который высвобождается раскаленной селитрой, должен в ту же секунду соединиться с горючим – серой и углем. Но чтобы это произошло мгновенно, надо заставить ингредиенты вступить в максимально тесное взаимодействие. Добиться этого можно было путем тщательного перетирания.

Мы в своем производстве используем мельницы того же типа, что выдавливают масло из местных оливок. Пара железных жерновов пяти метров в диаметре установлены на каменном ложе и перетирают смесь в течении пяти часов! Оси жерновов соединены с центральным валом, который вращается водяным колесом и волами. Всего таких мельниц у меня три – жернова больше мне не выделяют. Тяжелые, целиком из железа и тщательно отполированные, сверху на них мы еще сваливаем груз камней – что бы давление увеличить. Кстати, на жернова обязательно льем воду, так безопасней и для технологии правильней.

После этого получившийся влажный порошок мы прессуем. Вываливаем его в железный ящик, закрываем крышкой и заваливаем камнями. По идее нужно винт использовать – но кто мне его сделает?!

Порошок под давлением должен уменьшится примерно на половину и быть твердым, как шифер. Прессование позволяет на треть увеличить мощность взрывчатки! Еще для распространения огня внутри порохового заряда необходима аэрозоль — воздушная взвесь капель расплавленной селитры: она поджигает частицы заряда одну за другой. Чтобы это происходило, необходимо свободное пространство между частицами. Как для растопки лучше подходят щепки, а не опилки, точно так же и порох лучше горит в гранулированном, а не в порошкообразном виде.

Рабочие здоровыми кувалдами дробят плиты до получения гранул в пол сантиметра диаметром. То, что не подходит размерами – заново перемалывается.

Наконец, гранулы бросаем в полировальный барабан. Через несколько часов вращения грани зерен сглаживаются, это повышает долговечность пороха. Готовый порох немного похож на рис, только темный и гранулы далеко не всегда одного размера. Отдельно готовим порошковый порох – для затравки.

– Все?

– Почти. По меркам отмеряем продукцию, упаковываем в холщевые мешочки, потом в просмоленные бочки и отправляем в арсенал. Теперь все. Вопросы?

– Безопасность?

– Все технологические процессы разделены земляными валами. Само собой огонь запрещен, металлические предметы тоже – что бы искры случайной не было. Тьфу тьфу, пока инцидентов не было.

Арсений Павлович костяшками пальцев постучал по грубо сколоченному столу своего кабинета и вопросительно уставился на визитеров. Для чего ему нужны маги – он не представлял. Ветал с Максом тоже этого не представляли. Манной утяжелять пресс? Проще камней накидать или нормальный винт сделать.

– Арсений Павлович, проблемы трудноразрешимые есть у вас?

– Механизмов не хватает. Пресс нужен, жернова нужны, дробилка нужна и еще много чего. Еще лучше – пару паровых двигателей мне дайте, тогда я вообще буду на седьмом небе от счастья!

– Это к конструкторам вопрос, а не к нам.

– В курсе. Но мне от этого не легче.

– Понятно. Получается, работы для нас здесь нет.

Арсений Павлович довольно заулыбался, он только этого и ждал. О том, что бы в его тщательно настроенное и продуманное хозяйство лезла пара умников, он и думать не хотел.

Так уж получилось, что на пороховом производстве Ветал с Максом задержались, ведь одно дело слушать рассказы и совсем другое видеть воочию. Гостей переодели в свободные халаты из мешковины, кожаные тапочки, на голову надели шапки и стали водить по цехам.

Каждый «цех» был обнесен рвом, единственный выход был наружу – при возможном взрыве ударная волна должна была пойти вверх и в сторону выхода, где ничего кроме пустого поля не было. По такому принципу пороховые мастерские строились с черт знает какой старинной старины… все дорожки в помещениях были покрыты толстой материей или просто тряпьем – что бы не было случайной искры, огня вообще не было нигде, вместо привычных коптящих факелов и масляных светильников, магические светильники освещали помещения. С печками было сложнее и рабочие ходили тепло одетые. Единственное исключение было в цехе просушки – на жерновах, соблюдая все меры предосторожности, сушились готовые комки взрывчатки.

Но больше всего поразили мельницы. На таком знакомом и далеком «Седине» Ветал с Максом видели машины и побольше, разглядывали фотографии и вовсе чудовищных агрегатов… пятиметровый круг из железа, со сваленным на него сверху грузом, железными валами и зубчатыми передачами, куда сознательный рабочий из глиняного кувшина наливал масло – в мире Иглы это было чем-то из другой реальности.

Пороховое производство работало чуть меньше двух месяцев. До этого его строили ударными темпами и ждали сырья. С серой и древесным углем проблем не было. Самородная сера довольно часто встречается и на земле – около вулканов и прочих гор. Очищать ее довольно просто – серу просто плавят, по «земным» технологиям прямо в глубине земли. Что касается древесного угля – на Игле его использовали постоянно, оставалось только определиться с нужными породами дерева. Самые большие проблемы были с селитрой. В больших масштабах соскребать ее из нужников было нельзя – секретность, а селитряницы должны больше года вызревать. Пришлось ждать. Зато сейчас заводик сырьем был обеспечен и давал пятьдесят полноценных зарядов в сутки.