Александр Рыжков - Они мечтали (Сборник рассказов)

Я вскочил с кровати и подошёл к зеркалу. То, что увидел, заставило застыть кровь в жилах, если, конечно, это ещё можно было назвать кровью… Тело покрывали уродливые шрамы – Пиктограммы Зверя (да, я покопался в кое-какой литературе и с ужасом понял что они означают). Мне бы следовало удивиться тому, что раны так быстро затянулись: обычно до таких устоявшихся шрамов требуются годы. Но после всего, что со мною стряслось – верилось абсолютно во всё. Даже в того уродливого монстра, в то порождение сатанинских сил, что глядело на меня из зеркала, стоило мне моргнуть. И ведь как странно: на его теле были те же пиктограммы, вот только они горели адским пламенем.

Я закрыл глаза и всмотрелся в чудовище, а чудовище всмотрелось мне в ответ…

Это был я! Господи, помоги мне, это было то, во что меня превратили на шабаше!..

В моём доме не было Библии! Крестик, да, меня с ним крестили! Куда же я его задевал?.. Я рылся по ящикам, полкам, шкафам, карманам одежды и нашёл его! Маленький серебряный крестик на серебряной цепочке. Я надел его на шею… Но монстр из зеркала лишь ухмылялся. "Обратного пути нет, друг" – сказал он мне моими устами…

"Нет, ублюдок, есть!" – в ярости забрызгал слюной я в ответ и побежал на кухню. Разделочным ножом я перерезал себе горло, но лишь забрызгал кровью стол (кровь, кстати, я потом долго оттирал…) – рана срослась за считанные секунды. И даже боль была с каким-то сладковато-гнилостным привкусом. Тогда я наглотался крысиной отравы, которую заблаговременно купил для дачного подвала. Внутри всё горело, но этот смертоносный жар был приятен и свеж…

В отчаянии я повалился на пол и расплакался. Я до боли сжимал веки, пытаясь убежать от чудовищной реальности, но то, что виделось под ними – было намного страшнее её.

Я видел правду.

Я могу видеть то, что открыто лишь великим провидцам и колдунам. Незрячим взглядом я проникаю в самую суть вещей. Я вижу голые души людей, я понимаю их страхи, я упиваюсь их грехами, их порочной похотью, сокрытой трусливой плотью.

Я содрогаюсь от понимания, что всё это – лишь мизерная частичка того, на что способно моё проклятое естество…

В дверь позвонили. Меня передёрнуло: на электронных часах было ровно девять вечера, суббота. Злата!

Я не поднимался с пола, надеясь, что проститутка уйдёт. Но не такова Златка – увиливать от прямых рабочих обязанностей она не привыкла. Её настойчивый пальчик всё жал кнопку дверного звонка. Тем временем моё тело всё сильнее разгоралось огнём похоти. Я понял, что не в силах бороться с демоном в себе, уже когда она вошла в коридор.

Как это обычно бывало, Злата сухо кивнула мне в знак приветствия и направилась в спальню. Кажется, наличие чудовищного шрама на моём теле её ничуть не смутило – или она очень искусно это скрыла. Златка сняла с себя всё, оставив только красные чулки, так сильно меня возбуждающие (думаю, не только меня, но и подавляющее большинство её других клиентов). С самого пробуждения я не одевался, так что и снимать с себя мне ничего не пришлось. Златка одела мне ртом презерватив, и продолжила делать минет. Вскоре я прервал девушку, раздвинул стройные ножки в чулках и вошёл в неё. Она стонала, шепча мне на ухо, что никогда ещё он не был таким большим… А потом я отгрыз ей голову, кончил на ужасную, хлыщущую кровью рану и съел её левую грудь…

Не волнуйся, ты не в моём вкусе…

Так вот, на чём я остановился? Ах да, плоть Златы была солоноватой, а её душа была, как это ни странно, пресной. Она мало грешила! Вне работы она была прилежной девушкой, не пила, не курила, работала волонтёршей в детском раковом отделении, была нежна и полна терпеливости к безработному мужу-импотенту…

Я съел её без остатка за несколько часов.

Плюя на все законы физики, мой желудок не то, что не разорвался, вообще не увеличился в размерах (а ведь я съел её вместе с костями)! Хотя, какие тут могут быть законы физики?.. *громкий стук в дверь*

Чёрт… Должно быть, это милиция. Вот ведь ты тупой вылупок! Вот ведь ты кретин! Это всё твои выстрелы из кольта! Кому же теперь мне рассказывать! Кому! Кому!!! *выстрелы, дикие вопли, возня, обречённые стоны, влажное чавканье*

Ну вот, теперь мне придётся покинуть город. Придётся начинать новую жизнь. Из-за тебя, паршивец, из-за тебя! Хотя, твоя душа была достаточно пропитана грехом… И куда же теперь?

Давно хотел повидать твой город… *стук отдаляющихся шагов, тишина*

Перевод:

1 – Слышь меня, Слушай меня, Подчиняйся! (лат.)

2 – Замри под сетью теней! (лат.)

3 – Боль в тебе! (лат.)

4 – Владыки теней, я призываю вас и открываю вам дверь! (лат.)

Рыжков Александр Май 2009 год

Лейтенант Тань Нгонг отстегнул кислородную маску и сделал жадный глоток воздуха.

– Можете снимать, – одобрил он. – Показатели не врут.

Три сержанта отстегнули маски. Четвёртый – новенький в их группе – не решился этого сделать.

– Слушай, Быков, если лейтенант говорит можно, значит – можно, – зло сказала сержант Ли.

– Не будешь доверять лейтенанту, мы тебе вмиг замену найдём! – как с цепи сорвался сержант Крэмбэл. – Задолбал ты уже, Буллфрог cursed! If I ever see such shit from you again!..

– Тише, Том, чего это ты вдруг? – поразился лейтенант. Всем в его отряде было известно, что Крэмбэл срывался с всемирного на родной язык лишь в двух случаях: когда проклинал врага, поливая того смачной очередью из ручного "Вулкана", либо когда робел перед женщинами…

С перепуга (совсем не свойственного его крепкому духу состоянии) Быков содрал с лица кислородную маску и сделал несколько быстрых глотков воздуха.

– Bloody death! – выпалил любимое ругательство Крэмбэл и замолк. Искажённое гневом лицо осунулось, сделалось усталым и в каком-то роде даже жалким. – Простите, лейтенант, нервишки что-то у меня… весь как заведённый. Препаршивое это место! Давайте поскорее выполним всё и уберёмся с этой проклятой планеты.

– Ты солдат, сержант Крэмбэл, – мягкий голос лейтенанта сделался жестоким: – Ты солдат, чтоб тебя! Ты элитный солдат, а не какая-нибудь светская юбка! Прекрати подрывать мораль отряда! Мы пробудем здесь ровно столько, сколько потребуется! Ни секундой больше, ни секундой меньше! Уяснил?!

– Да, сэр! – начинавший угасать огонёк серых глаз Тома вновь вспыхнул. – Просите, сэр! Не знаю, что на меня нашло, сэр!

– Так-то лучше, – похлопал по титановому бронежилету лейтенант. – А ты, Быков, запомни – мы все здесь одна большая и дружная семья, чтоб её… Я ваш папочка, вы – мои детки. Когда папочка говорит – детки внимательно слушаются. Когда папочка убит – детки выбирают нового папочку…

Быков молча кивнул. Уже в который раз он мысленно проклял своё решение вступить в отряд Тань Нгонга. Да, большинство слухов подтвердились: "Ангелы Смерти" были одним из лучших диверсионно-разведывательных отрядов Земной Армии. Но нравы каждого из членов были уж слишком крутыми – как бы ни пытался Быков, явных точек соприкосновения ему ни с кем найти так и не удалось. Да и он был далеко не подарочком…