Елена Малиновская - Хозяйка

– Дриана не опуститься до такого, – Ноэль, сам себя не понимая, попытался оправдать своего врага, досадуя на поспешность выводов Индигерты.

– Брось, – небрежно пожала та плечами, – Эта ведьма участвовала в двух войнах, и ты хочешь сделать из нее святошу. Могу поспорить, что она не раз брала на себя роль богов, лишая человека жизни. А вот муж у нее симпатичный. Жаль, что он поддался на ее чары.

Ноэль вполуха слушал ее рассуждения о красоте императора и подлости его жены, напряженно вопрошая себя: что же в ней особенного, отличного от других? Нерена обрисовала ее как ханжу, замкнутую лишь на грехах и не видящую из-за деталей главного. Он не собирался вмешиваться в их вражду, ему следовало только передать предупреждение своей госпожи. Но теперь он буквально возненавидел это поручение, приведшее его в плен ускользающего от понимания очарования Дрианы. Мальчик ничего не ответил собеседнице, просто лег на высокую мягкую перину лицом к стене и попытался успокоить разбушевавшиеся чувства. Он задремал, прислушиваясь к тишине мрака внутри себя.

Недолго длился его сон, наполненный странным танцем теней и отзвуком эха мыслей. Его привлек огонь, горевший ярко и сильно между двух сфер. Он подлетел ближе, привлеченный смесью восторга и ужаса, царившей в этом месте, но наткнулся на непреодолимую преграду. Мальчик попытался пробиться, но его вышвырнуло в реальность с бесцеремонностью повелителя. Черный тоннель, мчащийся навстречу обезумевший ветер и всплеск боли, разрушающий зыбкое подобие спокойствия.

Мальчик пришел в себя в холодном поту озноба. Индигерта, тихо беседуя сама с собой, удобно расположилась на широком низком подоконнике, следя за закатом солнца. Маленькие рубинчики заманчиво окрашивали склоны гор, рождаясь от переплетения лучей светила, неяркая зелень леса дарила дворцу полумрак.

– Ты что-нибудь слышала? – обратился он с вопросом к девочки.

– Какая-то суета была, – не стала она отрицать, – Но я не предала этому значения.

– Хотел бы я знать, что происходит, – Ноэль прислушался, но вокруг было спокойно и мирно. Индигерта покосилась на него с интересом и вновь забубнила что-то свое, а мальчик ждал. Ему отныне оставалось только это – покорно плыть по течению навстречу новым событиям, не проявляя активности до особого случая.

Дверь за Ноэлем захлопнулась с резким хлопком, а Дриана, собрав всю свою волю в кулак, приготовилась к спору. Она знала, его не миновать, слишком яростная буря бушевала в душе Леона, чересчур о многом она обязана просить у него. Молчание затягивалось до неприличия, никто не смел первым начать тяжелый по сути, но необходимый для обоих разговор.

– Я должна, – наконец заявила Дриана, стремясь, чтобы ее голос не дрожал от напряжения и страха быть опровергнутой.

– Я не отпущу тебя на остров Ветров, – Леон говорил не менее убедительно, не повышая тона и не меняя интонации.

– Ты не понимаешь, я не могу вечно отсиживаться за твоей спиной, опасаясь взглянуть в лицо Судьбе, – Императрица с укоризной посмотрела на мужа, чувствуя, как где-то в глубине рождается прежняя взбалмошная девчонка, способная обойти весь мир и бросить вызов богам.

– Твой удел – быть моей женой. Я не позволю тебе кинуться в пасть дракону. Нерена убьет тебя, – он отметал ее возражения с легкостью истинного повелителя. В голубых глазах горел огонь решимости, который научился ставить людей на колени перед неизбежностью исполнения его приказаний.

– И как ты остановишь меня? – с прежней язвительностью и въедливостью насмешливо спросила Дриана.

– Не забывай, милая, я император этой страны. Здесь все находится под моим контролем, – Леон, как никогда ранее, сейчас напоминал своего отца.

– Уж не собираешься ли ты, случаем, заточить меня в темнице? – грозно вопросила императрица, ощущая, как тревожно сжалось сердце в тисках тревоги.

– Если ты вынудишь меня к этому, – спокойно-равнодушно пожал плечами атлант, выжидательно покосившись на супругу.

– Я уезжаю, Леон, – Дриана рассекала неподвижный воздух комнаты короткими отрывистыми фразами, – Сегодня же. И больше я не приму никаких твоих возражений.

– А я и не собираюсь перечить тебе, – в уголках губ его тлела еле заметная улыбка превосходства. Дриана в замешательстве от такой покорности постояла еще на месте, но с явным вызовом задрала подбородок, направляясь к выходу. Она уже почти миновала стражу, застывшую в почетном карауле, сжимающих в ладонях древки позолоченных секир – скорее ненужное украшение, чем оружие. Два полумесяца стали разошлись, пропуская было ее, но тихий голос мужа заставил их сомкнуться перед ней непреодолимой преградой.

– Взять ее, – отдал приказание император будничным серым тоном, как будто речь шла о самом обыкновенном деле. Стражники недоуменно переглянулись, не смея поверить ушам.

– Ты не властен надо мной, – возмущенно воскликнула Дриана, – Я – твоя жена!

– Знаю, – ласково улыбнулся Леон и с неожиданной силой в обманчиво-мягком голосе повторил уже гораздо более непреклонно, – Взять. Запереть ее в своих покоях и не выпускать ни под каким предлогом.

Стража медленно, словно во сне, сделала первый шаг к хрупкой тоненькой фигуре в светлом шелковом одеянии. Глаза Дрианы вспыхнули яростным зеленым светом бешеной кошки, губы скривились от гримасы презрения. Рука помимо ее воли по привычки дернулась к поясу за несуществующей рукоятью давно сломанного и забытого меча. Мужчины застыли от ужаса, вдруг пронзившего их с головы до пят. Она круто развернулась на каблуках и с гневным укором окатила Леона волной непослушания.

– Что ж, дорогой, этот раунд за тобой, – Дриана понимала, что в данный момент не может сопротивляться, что несмотря на все почтение и уважение, которое испытывают к ней стражники, ее неминуемо схватят и запрут, словно неисправимую преступницу. Ей оставалось лишь выйти из ситуации с достоинством и гордостью, внешне смирясь, но более тщательно приготовившись к бунту.

– Празднуй, ты победил, – с горькими словами она вылетела из комнаты на крыльях отчаяния, сопровождаемая яркими мундирами охранников.

Дриана сомкнула вокруг себя раковину отчуждения, отстранено следя за суетой возле ее покоев. Какие-то многочисленные люди, непонятно откуда взявшиеся в обычно пустынном дворце, по несколько раз проверили окна и двери комнаты, заглянув даже под кровать в поисках подземного хода, наконец удалились. Стражники неловко топтались около двери, будто желая ей что-то сказать. На миг ей удалось скрыть злобу, острыми когтями разрывающую истерзанную душу в клочья, и вывести на поверхность маску ложного понимания и сочувствия.